— Но, вы понятия не имеете, кто именно состоит в этой группе, кроме Варницкого, так?
— К сожалению, — кивнул Император. — Порой находятся ниточки, но мои противники умело заметаю за собой все следы.
Георгий помолчал несколько секунд, посмотрел на меня, а, затем, добавил.
— Примерно тоже самое и произошло с вашим… точнее с отцом Владислава Коршунова.
О, как. Неожиданно… хотя, так ли на самом деле уж и неожиданно? Теперь некоторые вещи вставали на свои места.
— Значит, он был одним из заговорщиков? — уточнил я и Император кивнул.
— К моему большому сожалению.
— Но вы, почему-то, об этом знаете, — с подозрением посмотрел я на него.
— Да. Примерно полгода назад отец Коршунова связался с Михаилом и сообщили ему о существовании заговора.
— Тогда, какого дьявола этот заговор вообще до сих пор существует? — задал я резонный вопрос.
— Проблема заключалась в том, что ваш… хотя, точнее будет сказать, что бывший Барон Коршунов так и не назвал ему имени главного заговорщика. Он, довольно обосновано, переживал за свою жизнь и жизнь своего единственного сына. И, как мы смогли узнать впоследствии, действовал на обе стороны. От нас он пытался заполучить гарантии безопасности для себя и своего сына, а своих «друзей» шантажировал, тем, что раскроет их планы, пытаясь выбить себе безопасность. Тем самым, вероятно, он попытался получить двойную выгоду. По крайней мере мы так считаем.
— Занятно, — протянул я задумчиво. — Но, что-то не сходится. Почему он просто не сообщил всё вам сразу и не решил проблему?
— К несчастью, это мне не известно. И здесь, мы возвращаемся к нашей общей проблеме.
Император опрокинул в себя остатки коньяка и встал, чтобы налить себе ещё одну порцию.
— Как я уже сказал, я могу выпустить приказ о вашей неприкосновенности, — продолжил он, наливая себе. — В какой-то мере это действительно уберёт вас из-под удара. Лояльные мне дворяне не посмеют пойти против моего слова. А вот мои противники, напротив. Расценят это, как шаг к непосредственным действиям.
— И тогда мне придётся иметь дело с ними всеми, — кисло закончил я за него. — И, дайте угадаю. Что самое паршивое, они всё равно будут работать так, чтобы не выдать себя. А, значит, что попытка использовать меня в качестве приманки так же не сработает.
Император кивнул.
— Сработает, скорее всего. Просто не так хорошо и эффективно, как нам бы того хотелось. Будет куча мелких сошек, которые ни к кому конкретно привести так и не смогут. Как бы мне того не хотелось, но мои враги не картинные идиоты, что сами засунут головы в приготовленные петли. Хотелось бы, но, нет. Поэтому в этом плане, я считаю, что это только навредит вам.
— Ладно. Допустим. А ресурсы?
— Всё, что есть в Империи в вашем распоряжении, — произнёс Георгий. — В разумных пределах, разумеется. Валериил сообщил мне о том, что нас всех ждёт в конечном итоге. Так что, как бы смешно это не звучало, мы все в одной лодке. Помочь вам выполнить вашу… твою задачу, Кейн, в наших же интересах.
На этом, в целом, разговор и закончился. Мы ещё минут двадцать-тридцать обсуждали различные мелочи, но ничего важного более сказано не было. Да и куда уж дальше. И так, едва ли не вечер откровений вышел.
Но, с другой стороны, теперь действовать станет проще.
Сидя на заднем сиденье лимузина, что вёз меня обратно в имение Багратионова, я раздумывал над тем, как бы всё повернулось, не забрось меня Кель в Японию. Наверное, в конечном итоге бы особо ничего не изменилось. Цетус просто направился бы в сторону Владивостока, и я бы столкнулся бы с ним там. Вышло бы у меня в таком случае убить его?
Хороший вопрос. Отличный, я бы сказал. Только вот ответа у меня не было. Хотелось верить в то, что ответ будет «да», но, как я уже заметил в разговоре с Императором, в этом деле ставить на себя я бы на стал.
А, может быть, всё это была… проклятая судьба?
Я увидел, как моё отражение в стекле поморщилось. Никогда не любил это слово. Но, в свете последних событий, приходилось признать вероятность её существования. Думать о том, что всё было предопределено заранее — бесило.
Или меня бесило от того, что то, что я об этом думал так же было предопределено?
Бред.
Даже думать о таком не хотелось.
На следующий день мы с Софией покинули гостеприимного Багратионова, с которым я так же успел обсудить кое-какие дела. Нас доставили в столичный аэропорт, где уже ждал «Джавелин» с гербами Российской Империи на фюзеляже. Этот оказался больше того, которым владела семья Габриэлы. И куда роскошнее. Впрочем, оно и ожидаемо. Всё же транспорт для первых лиц Империи как никак. Так что до Владивостока мы долетели быстро и с комфортом. Всего то два с половиной часа и преодолев почти всю страну, мы садились во Владивостоке.
— Ну? Как тебе поездка? — поинтересовался я у Софии, спускаясь по трапу.
— Я так и не поела круассанов во Франции, — недовольно заявила она. — Но, в принципе, вышло интереснее, чем я ожидала.
Не удержавшись, рассмеялся. Да уж. Не скучно — это точно.
— И я оставила себе платье, — весело улыбнулась она, показав на висящую на плече сумку.
— Знаешь, не могу не ответить, что без него ты выглядишь даже лучше.
— О, даже не сомневаюсь, — закатила она глаза. — О! А нас уже встречают!
И правда. На лётном поле, метрах в тридцати от трапа стояли два чёрных внедорожника. Рядом с первым возвышалась мускулистая фигура Кузнецова. Тот стоял, оперевшись о крыло машины и курил.
А ещё заметил несколько свежих пулевых отверстий на бортах джипов.
— Красиво жить не запретишь, — вместо приветствия произнёс Андрей, махнув в сторону стоящего за
