рыбой и овощами. Рев начинает с сыра и фруктов. Странный он.
Фейри кланяется, её крылья трепещут за спиной.
— Спасибо, — неловко произношу я с набитым ртом.
Рев едва сдерживает смех, но фейри никак не реагирует, только вежливо пятится к двери и выходит.
Мы молчим, потому что рты заняты едой. Я мгновенно опустошаю большую кружку с ледяной водой.
— Кстати, нам положили ещё алкоголя, — с улыбкой отмечает Рев и указывает на несколько бутылок огненного виски и две бутылки огненного вина.
— Думаю, нам обоим уже хватило.
— Согласен. На сегодня.
Он подмигивает мне.
— Одной пьянки тебе было мало?
— С тобой? С тобой мне всего мало.
Моё сердце пропускает удар и ухает куда-то вниз. Мы довольно быстро расправляемся с едой, набив животы чуть ли не до тошноты. Я опускаюсь в бархатное кресло и рассеянно смотрю на камин, где голубое пламя тихо потрескивает.
Рев занимает место рядом со мной. Он молчит. Так проходит двадцать минут, ни один из нас не решается заговорить.
Не-ночным фейри уже точно давно пора спать.
Я заставляю себя подняться на ноги.
— Мне… пора.
Рев вздрагивает. Его глаза находят мои; я вижу в них отчаяние.
— Подожди.
— Мне нравится проводить с тобой время, Рев, но это… не может продолжаться.
— Но это не…
Он не может подобрать слова, и это так на него не похоже, что я молча жду. Он подходит ко мне. Его грудь вздымается и опускается.
— Что такое? — спрашиваю я.
Что случилось? Я о чём-то не в курсе?
Он не отвечает. Я хмурюсь и отступаю в сторону двери. Мне не стоит оставаться. По многим причинам.
Но как только я касаюсь ручки, Рев хлопает ладонью по двери и удерживает, не давая открыть.
— Прошу, — хрипит он. Клянусь, мои колени едва не подкосились. — Не уходи.
Я не знаю, как ещё держусь на ногах. Смотрю на свою руку, всё ещё лежащую на ручке двери. Дыхание учащается.
— Почему?
— Кей, — шепчет он. Я поднимаю глаза, его лицо всего в нескольких дюймах от моего. Его грудь почти касается моего плеча. Но не это поражает меня больше всего, а его глаза. Они ещё никогда не были такими тёмными, даже в Выжженных землях.
— Знаю, для тебя всё это непросто. Но я…
Его взгляд скользит по моим щекам. Я вздрагиваю.
— Я не могу остаться, — выдавливаю слова. Сердце рвётся на части.
— Ты не хочешь быть со мной здесь?
Он опускает пальцы.
— Хотеть и поступать правильно — это разные вещи.
Он поджимает губы, обдумывая мои слова. Его плечи поникают, в его глазах подавленность. Он отклоняется назад, отстраняясь от двери. Мои пальцы всё ещё сжимают ручку.
— А нуждаться? — спрашивает он безэмоциональным голосом.
Прикусываю губу и убираю ладонь с ручки двери. Не то чтобы он убедил меня остаться на ночь, но, очевидно, нам есть что обсудить.
— Это тоже другое.
— Если тебе правда нужно уйти, — говорит он с хрипотцой в голосе, — я не стану тебя останавливать. Прости, не хотел на тебя давить.
Печаль в его тоне подобна кинжалу в сердце.
У меня сводит живот.
— Рев…
— Знаю, наше будущее туманно и расплывчато. — Его голос звучит чуть выше, словно он старается говорить буднично и непринуждённо. — Просто я боюсь остаться один.
Трещина на моём сердце разрастается.
— Точнее, я боюсь остаться без тебя.
Воздух покидает мои лёгкие.
Его глаза снова находят мои. Мне не хватает того огня, что был в них раньше. Сейчас там только пронзительная печаль.
— Мы не будем делать ничего такого, чего ты сама не захочешь. Просто… Я не смогу заснуть, если тебя не будет рядом. Не после всего, что произошло.
Я медлю с ответом, прокручивая его слова в голове. Он ничего от меня не ждёт, просто хочет быть рядом? Но даже это ужасно. Я не уверена, что могу допустить даже такую малость.
— Мне страшно.
— Понимаю.
— А тебе?
Его глаза всё ещё тёмные, но в них мерцает уже знакомый и столь любимый мной серебряный блеск. Рев пожимает плечами.
— Мне страшно только потерять тебя. Но я понимаю, что у тебя есть и другие страхи.
— Я боюсь сломаться.
Мой голос едва слышен. Я произнесла это настолько тихо, что поначалу даже засомневалась, услышал ли он.
Он закрывает глаза.
— Я не сломаю тебя, Кейлин.
Мотаю головой. Он не может этого обещать.
— Я должна вернуться домой, Рев. — Я впервые признаюсь ему в этом. Впервые признаюсь, где на самом деле мои душа и сердце. — Если меня помилуют, я… не смогу остаться здесь.
Рев выпрямляется. Его грудь поднимается и опускается от тяжёлых вдохов.
— Хорошо.
— Хорошо?
Он кивает.
— Никто никого ни к чему не принуждает, Кейлин. Мы можем быть кем угодно. Мы оба. А прямо сейчас я должен быть рядом с тобой, иначе сойду с ума.
— Рядом со мной, — эхом повторяю я.
— Каждую секунду, когда ты не со мной, я начинаю беспокоиться. Я опасаюсь за твою безопасность, хоть это и безосновательно. После… после той ночи я не могу…
Он мотает головой.
Боже, моё сердце растекается лужицей. Но остаётся ещё слишком много вопросов. Слишком много страхов.
— А если это так и останется? Что, если потребность быть рядом со мной никуда не уйдёт?
Это сейчас раны свежие. Теоретически со временем они могут затянуться.
Вот только мы истинная пара. Так что, может быть, и не затянутся. Возможно, со временем всё станет только хуже.
— Тогда, клянусь, я отпущу тебя, даже если это меня убьёт.
Я резко вдыхаю. Это опасный разговор. Рев затмевает всё, когда я
