Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
Соломонов не прерывался, словно Альбер поставила перед ним не кучу бабла, а утренний завтрак.
– Ответь мне, Оксан, ты знаешь, что такое борщевик, – задал вопрос Соломонов и сплюнул что-то, выковырянное языком из зубов.
– Кость, замолчи.
– Нет, ты ответь мне, мать твою!
– Не знаю.
– Это растение семейства зонтичных. Трава такая. В середине двадцатого века в СССР вырастили один сорт, названный борщевик Сосновского. Его стали культивировать на корм скоту, как силосное растение. Этот гребанный борщевик Сосновского быстро попал в дикую природу и заполонил многие леса и луга, вытеснив собой большинство естественных растений. Ты меня слушаешь, Оксан? Слушай меня, че ты на эти деньги смотришь! Этот, мать его, борщевик заполонил все что можно! От него теперь невозможно избавиться, его записали в сорные травы, его проклинают и борются с ним как с чумой! Но что самое интересно – животные его не едят, он ядовит! Токсичен! От него когда-то Геракл помер! – слушая Соломонова Оксана Альбер перекладывала деньги из коробки в принесенный дипломат. – А теперь скажи мне кто виноват? Спроси меня и я отвечу. Масоны, мать их! Это их работа – путем хитростей и манипуляций в советской аграрной промышленности их сраная организация забросила в русские леса этот гребаный борщевик. Не веришь? Тогда давай поговорим о калифорнийском ясенелистном клене.
– Костя. Умоляю! Заткнись, будь любезен!
– До двадцатого века этого дерева вообще не было на территории России. Чертовы масоны привезли саженцы якобы для высадки в эти как их… дендрариях. В ботанические сады. И что? Присутствие этого клёна ведёт к существенному изменению экосистемы, мать ее, вплоть до полного вытеснения и исчезновения аборигенных видов, ухудшению кормовой базы животных, в том числе крупных копытных. Мировой и отечественный опыт показал, что без научной базы и тщательно спланированной координации усилий клён ясенелистный традиционными способами, эффективными для большинства деревьев и кустарников (вырубкой, выпилкой), по существу, неистребим. Это я в интернете вычитал, а ты знаешь, я могу дословно запомнить, что прочитал. А потом удивляемся, почему в России растет меньше дубов, чем раньше. Почему меньше вязов, мать их! Скажите спасибо масонам!!! – Соломонов говорил как заведенный, а Альбер все перекладывала деньги в дипломат. Купюры были разного достоинства и все норовили выпасть из рук и уложиться в дипломат не ровно, много было мятых. Но Оксана умело справлялась с деньгами, руки давно привыкли к подобной работе. – А древесина этих гребанных калифорнийских кленов не идет ни в одну промышленность! Я делаю двери из сосны и березы, могу из бруса другой древесины, даже из ясеня. Но только не из ясенелистного клена, мать его! Придет время и в лесу будет расти только один ясенелистный клен и борщевик Сосновского! Как я их ненавижу!
Соломонов выдохся и опустил лицо на ладони. Его щеки горели румянцем, грудная клетка ходила как молох.
– Ты сказал все что хотел? – нетерпеливо спросила Альбер, укладывая последние купюры. – Кость, ты живой?
– Живой, – раздалось из-за закрывающих лицо ладоней.
– Успокоился?
– Я спокоен и безмятежен как сам синекожий Кришна, играющий на флейте в финиковой роще и любующийся танцем своей возлюбленной пастушки Радхи.
– Если я тебя спрошу кое о чем, обещай, что ответишь кратко и в двух словах.
– Я так не умею.
– Обещай постараться.
– Попробую.
– Куда ты потом? – Оксана отложила опустевшую коробку из-под йогуртницы «Тефаль».
– Куда я двину, когда цапану бабки? Я же тебе говорил – меня братильник перебросит на Украину. И буду я там жить-поживать и добра, мать его, наживать. Конечно, это не твоя сраная Франция, но…
– Не трогай Францию! – предупредила Альбер.
– Сколько здесь? – раздалось из прикрытых ладонями губ Соломонова.
– По документации – семь миллионов сорок девять тысяч восемьсот десять рублей.
– А копеек?
– Без копеек, Костя.
Женщина смотрела на ровные стопочки денег в кейсе. Сейчас в руках главного бухгалтера Оксаны Альбер была зарплата целой фабрики за целых два месяца. Она самолично должна будет завтра выплачивать ее рабочим, которые ждут ее как манны небесной. Когда-то зарплату рабочим выдавали в бухгалтерии, но вот уже около года как Оксана Альбер приносит деньги сюда в кабинет заведующего производством и выдает их тут, вот за этим самым столом, приглашая рабочих по одному и фиксируя их росписи в документах. Дважды в месяц (аванс и сама зарплата) рабочие выстраиваются в очередь, заполняя всю антресольную площадку перед кабинетом и спускаясь по лестнице вниз в цех. Чтобы не было столпотворения и простоя рабочие получают зарплату в порядке очередности участков: заготовительный, сборочный, ремонтный, лакокрасочный, склад, а после те, кто не относиться непосредственно к производству – охранники, уборщики, котельщики, слесаря и прочие. Зарплату выдает лично Оксана Альбер.
Зарплата должна была быть сегодня, но из-за непредвиденного выходного, который странный Даниил Даниилович Шепетельников соизволил объявить на сегодняшний день, зарплата переноситься на завтра (о чем свидетельствовало шуточное объявление на доске информации). Зачем Шепетельникову вздумалось делать сегодняшний день выходным ни Оксана Альбер ни Константин Соломонов толком не знали, вроде как генеральный задумал что-то менять в вентиляции. Но, надо признать, что своим необъяснимым решением Шепетельников, сам того не ведая, сыграл Соломонову и Альбер на руку. Изначально Альбер и Соломонов планировали ограбить предприятие в обычный выходной – в субботу или воскресенье, но каждый раз что-то не состыковывалось.
Но вот долгожданный выходной нагрянул.
Два месяца Оксана Игоревна Альбер в тайне от Шепетельникова проворачивала схему, по которой заказчики якобы не платили вовремя. Два месяца она накапливала сумму на банковском счету предприятия, удивляясь, почему Даниил Даниилович ни разу не заинтересовался этим банковским счетом, полностью доверившись главному бухгалтеру. А Альбер два месяца копила сумму, которую ей предстояло выплатить рабочим завтра.
Деньги были, их была целая коробка из-под йогуртницы «Тефаль», их было более семи миллионов, но вот отдавать их рабочим Оксана Альбер не собиралась, а вместе с начальником производства она собиралась похитить эту сумму и скрыться. Шепетельников думает, что деньги пусть и ни в его личном кабинете, но во всяком случае в кабинете у Константина Соломонова, а там есть надежный сейф в котором крупные суммы денег уже неоднократно хранились и всякий раз без проблем. Занятый своим дерзким планом, Шепетельников и не догадывался, что на этот раз деньги из соломоновского сейфа исчезнут, а вместе с ними исчезнут и сам заведующий производством и главный бухгалтер.
– Оксан, мать твою, а копеек точно нет? А это что еще такое? – Костя удивленно поднес к глазам одну из многочисленных банкнот. С одной стороны был мост, с другой космодром.
– Двухтысячная купюра, – пояснила Альбер.
– Под еврики
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
