что охраняют ее не больше двадцати человек, так как она находится в глубоком тылу. Я сразу понял, что эта пещера будет моей, вернее то, что в ней хранилось. Но не сейчас. Если сделать все уже, то ответственным будет тот человек, который остался после Морозова, а это обычный военный, который выполняет приказ. Шнырька же подслушал, что завтра прибудут основные силы, и эту охрану сменят княжеские войска. Вот тогда я и зайду к ним в гости.
Ночь прошла спокойно, а вот утро преподнесло сюрприз. К вратам подошло человек десять, которые принялись звать главного.
— Чего кричим? — зевая, выглянул я со стены.
— Я Арнольд Меньшиков, шестой сын Князя Меньшикова, — назвал он себя. — С кем я сейчас говорю?
Ясно, аж шестой сын, и он имеет водный Дар. А горы-то сейчас покрыты снегом, вот и выходит, что для него здесь идеальное место. Наверное, рассчитывает, что будет резать мои стены и врата своим Даром. Как бы я ему «ничего» не отрезал.
— Я барон Александр Галактионов! С какой целью прибыли к моим стенам? — в моем голосе не было дружелюбия.
— Галактионов, значит… — усмехнулся он, и тихо пробубнил про себя, но Шнырька все видит и слышит. — Значит, слухи не врали… Ты, как и твои предки, любишь прятаться, а не разговаривать лицом к лицу.
Это был укол в мою сторону? Хорошо… Он сработал.
Я не стал долго думать и перевалился через стену, а затем, напитав руку силой, скользнул по стене, замедляя падение.
Три секунды, и я уже за стеной стою прямо напротив Арнольда.
— Слушаю тебя, смелый сын Рода Меньшиковых! Который ни разу не боится, раз пришел под мои стены с целой армией, а не стал вызывает меня на дуэль до смерти, как делают настоящие трусы! Или все таки вызывает?
Я так и лучился ехидством.
— Еще чего! — хмыкнул он. — Со всяким сбродом давно уничтоженного Рода только на дуэль выходить. У нас, барон, есть честь, и мы боимся ее запятнать.
— Честь? Ну, тут я могу поспорить, но не буду, а вместо этого лучше скажи, зачем пришел, — не видел смысла и дальше играть словами, и сразу перешел к делу.
— Я здесь, чтобы передать тебе слова моего отца, — с каким же презрением он меня окинул. — Откажись от «Верности» официально и выведи свои… — скривился он от этого слова, — недовойска. Обещаю, что ни один твой человек не пострадает, как и ты сам. В противном случае, я объявлю конфликт интересов открытым.
— Официально? Это на камеру что ли? Перед журналистами, чтобы показали на всю Империю? Наверное, я должен сказать, что передаю ее более сильному и надежному Роду, который точно не утратит ее, как мои предки?
Судя по его улыбке, я был прав.
— Все верно! Ты правильно понял наши намерения, за это тебе обещают прощение всех твоих проступков.
— Мммм… — протянул я. — Каких… именно?
— Твои слова глубоко задели моего батюшку, и он, мягко говоря, теперь хочет твоей смерти, — вот тут я ему верю.
— Ясно… Тогда можешь передать ему мои извинения. Передашь?
Он явно не ожидал от меня такого, и задержал свой взгляд на мне, выискивая подставу.
— Передам! — серьезно кивнул он.
— Отлично! Тогда не забудь ему сказать, чтобы он и весь его Род шли нахер! «Верность» моя! Если хотите ее, то попробуйте забрать!
После этих слов я еще раз улыбнулся ему, чтобы он понял, насколько я вертел их на… ну этом, своем коронном супервежливом слове, ага! А затем развернулся и не спеша пошел к воротам, которые уже открывали для меня.
— Ты сделал ошибку, барон! Твои слова могут вызвать не только конфликт, но и войну Родов! Как думаешь, потянешь?
— Потяну! Также, как и мой пра-пра-прадед потягал твоего, и заставил прилюдно на коленях просить прощения. Хочешь передам вам копию летописи об этом?
— ТЫ!!! — не выдержал он и попытался напасть на меня, но его люди успели помешать ему.
Конечно, у меня в архиве не было таких документов, но они об этом не знают. Знал ли я, что играю с огнем? Конечно! Но такая моя судьба. Ни один великий Род не становился таковым только потому, что мирно и спокойно жил столетиями. Из сотни Родов выживет только один, и станет после этого великим!
После нашего разговора они стали готовиться к чему-то конкретному, ведь войск реально много, но мы еще не посчитали, сколько. Грубо говоря, они осадили всю гору со стороны Империи, а с другой стороны сейчас монголы. Мы в ловушке, типа… Что же делать? Может, сдаться? Ха-ха!
Впрочем, у меня есть портал, не сидеть же мне здесь сутками. Но перед этим я дождался ночи и обчистил с помощью Шнырьки один из их оперативных складов.
А еще утром проснется один Арнольд и сразу загрустит. Ведь Шнырька вышел на новый уровень. Честно сказать, не знаю и даже не представляю, где он мог взять артефактный маркер, который заправлен чернилами магической каракатицы или что-то в этом роде. Вероятно, спер у Кренделя. Но факт остается фактом. Шнырька скучал без Вербицкого, но ничего! Хрен с крылышками нашел себе новую жертву!
Глава 12
Честно говоря, от этих чудесных Меньшиковых с новопосвящённым «хероносцем» Арнольдом, я ожидал каких-то более интересных решений, чем просто обложить крепость и ничего не делать. Похоже, они реально решили уморить нас голодом. Ну, не идиоты ли?
Из интересного было то, что в течение трёх дней из лагеря Меньшикова исчезли абсолютно все регулярные войска Империи. Им на смену пришли гвардии вассальных Меньшикову Родов, а также подтянулись наёмники. Получилась сборная солянка, сильно напоминающая какую-то банду, и к Российской Империи, по факту, никакого отношения они не имели. Это меня несколько озадачило. Я ещё раз набрал Морозова и Долгорукова. И первый, и второй извинились, причём второй извинился очень искренне, и сказали, что, к сожалению, кто отдал приказ — они сказать не могут. Точнее могут, но никакой информации это не даст — официальный приказ поступил из главного штаба Имперских войск, но как-то странно получилось, что под приказом не было подписи ни начальника штаба, ни министра обороны. Учитывая, как у военных всё чётко, приказ без конкретной подписи выглядел странным. В итоге, проигнорировав приказ и удалившись, Морозов и Долгоруков не получили никаких последствий, как будто кто-то или что-то хотел это просто замять. А сам приказ был отдан по принципу — «а вдруг получится?»
Какой бардак творится в Российском королевстве, то есть, Империи! — подумал я, и поочередно набрал «трех Иванов». Старые прожженные политиканы были не пальцем деланы. Походу они постоянно держали связь между собой, и все свои решения обсуждали, потому что от каждого из них я получил один и тот же ответ. В разных вариациях он содержал примерно следующее:
«Александр, будь осторожен! Некоторые силы очень хотят твоей смерти и смерти твоего Рода».
Два раза «Ха!» — как будто я сам этого не знал. Единственное, что вот от кого я не ожидал — прямой, как родовой меч, Морозов сказал чуть больше остальных. Подозреваю, он чувствовал неловкость за то, что его сына втянули в политические дрязги. Он сказал, что «три Ивана» приложили большие усилия, дабы количество претендентов на крепость сильно сократилась. По крайней мере, великие Рода, что обитали в столице, прислушались к мнению этой троицы и не стали претендовать. А вот на Меньшиковых они влияния не имели. Даже не так. Конечно же, влияние имели, но уж слишком Меньшиковы были расстроены и обижены на мой Род. На мой невинный вопрос «чем мы так им насолили?», Морозов гулко захохотал и предложил навскидку напомнить мне, минимум, пять моментов, из-за которых всякий уважающий себя Род должен был вести войну на уничтожение до последнего человека.
Я поддержал игру и спросил, что на его взгляд самое оригинальное. Оказалось, наши мысли были схожими. Самым оригинальным было, когда Галактионовы много лет назад заставили главу Рода Меншикова пройтись голым по Невскому проспекту столицы. Не знаю, чем они ему грозили, потому что обычный родовой правитель скорее бы руки на себя наложил. Тем не менее он это выполнил, и еще очень долго Род Меньшиковых был посмешищем, а главу Рода до самой смерти обзывали обидным прозвищем — Голяк.
Воспользовавшись редким моментом расположенности ко мне старого князя, я осторожно
