и садами, Василиса сбавила темп. Вообще-то идти в школу и что-то там делать совсем не хотелось. Она, кстати, и не соглашалась на этот трудовой десант (папино словечко). Но как только её зачислили в актив, участие во всех мероприятиях стало обязательным, и спрашивать согласия никто не трудился.
Когда до школы оставалось метров пятьдесят, мимо Василисы с рокотом промчался квадрацикл. Подняв облако удушливой пыли, он покатил по направлению к школе и музею. Василиса закашлялась и попыталась рассмотреть, кто разъезжал по посёлку, ведь раньше квадрациклов здесь не было. Но увидеть смогла только развевающиеся синие волосы. Это, значит, девушка так гоняет? Приезжая, наверное. Такого цвета волос ни у кого из жительниц Покрова Василиса не замечала.
Василиса дошла до школы, где вокруг здания копошились старшие ученики и учителя. Зоя и Коля красили стены в зелёный цвет. Снова едко запахло краской. Гаврил и Антон ползали у порога вокруг ступенек. Девочки-блондинки высаживали цветы на круглой клумбе, Снежана и другие такие же благообразные ученицы красили скамейки.
– Здравствуйте. – Василиса подошла к Антону и Гаврилу.
– А, привет. – Антон выпрямился и заморгал. Его огромные глазищи за толстыми линзами так и вызвали улыбку. – Хорошо, что пришла. Только лучше бы ты что-нибудь старенькое надела, а то запачкаешься. Ну, приступай, а я пойду проверю, как там трубы разгрузили.
Антон сунул Василисе в руку кисть со стекающей коричневой краской и ушёл. Василиса вдруг подумала, что десять минут назад она точно так же сунула священнику икону и отвернулась. Снова стало стыдно.
– Ты помогать будешь? – сухо спросил Гаврил. На солнце ссадины на его лице казались багровыми. – А Изюма зачем притащила?
– Ты вроде в кафе собирался. – Василиса кое-как присела на корточки, хотя это ей далось с трудом – больную ногу приходилось вытягивать. Изюм уже кружил рядом с Гаврилом.
– Отпросился. Надо же помочь. – Гаврил даже не смотрел на Василису, только усердно водил кистью по деревянным ступенькам.
– И почему здесь крыльцо просто не заменят? – вздохнула Василиса, обмакивая кисть в краску.
– Объект культурного наследия, реставрируется по образцу. – Это Зоя подошла. Конечно, увидела Василису рядом с Гаврилом и сразу прибежала. Сегодня на ней было платье, сшитое, видимо, из старой обивки для кресла. Но учитывая ремонт, такой дурацкий вид простителен.
Василиса вопросительно посмотрела на Зою, но та, кажется, не успела придумать повода для разговора. И тут за спиной Зои Василиса заметила девушку с синими волосами.
– Кто это? – кивнула Василиса на незнакомку, которая крутила головой, внимательно осматриваясь.
– Не знаю, – пожала плечами Зоя и приложила ладонь к глазам козырьком. – В первый раз её вижу. Может, новенькая.
– Это подружка Борюсика, – произнёс Гаврил, водя кисточкой по ступеням.
– Кого? – хором спросили Василиса и Зоя.
– Внука бабки Вислогузовой. Он к ней на лето приехал, она его всё Борюсиком зовёт, – хихикнул Гаврил. – Скачет вокруг него, сюси-пуси. А эта, с синими волосами – его девчонка.
– А ты откуда знаешь? – как-то резковато спросила Зоя.
– Так они к нам заходили. – Гаврил не поднимал головы, возя жёсткой кисточкой по доскам. – Хамло.
Зоя понимающе помычала и снова приложила руку ко лбу, глядя на синеволосую девчонку в коротких шортиках и маечке на тонких бретельках. Та продолжала озираться. И вдруг заглянула за угол и покрутила рукой, будто кого-то подгоняла.
– Что они там делают? – пробормотала Зоя и пошла к углу школы. Ей оставалось до девчонки пара метров, когда раздался возмущённый возглас Антона.
– Эй, ты что творишь?! – А потом он захлебнулся в крике.
Синеволосая с громким заливистым смехом рванула со школьного двора, за ней улепётывал ржущий парень. Зоя заглянула за угол и вскрикнула. Василиса и Гаврил побежали к ней.
Когда Василиса последней зашла за угол, Антон стоял согнувшись и тряс руками, с которых брызгами слетала красная краска. Его лицо и волосы тоже было залиты красным, только вокруг глаз остались чистые островки. Видимо, спасли очки. Точно, он встряхивал рукой с жидким сгустком. Видимо, это и были залитые краской очки.
Откуда-то выскочила Зоя и стала лить трудовику на руки воду из бутыли.
– Вот гадёныш. – Гаврил даже сплюнул.
– Нельзя плевать на землю, – выдала Зоя.
– А вот так можно? – Гаврил указал на свежеокрашенную стену школы, где потёками алели матерные слова и грубые рисунки половых органов. – Ещё и Антону краской в лицо брызнул, гад.
Вокруг собирались ребята, что пришли помочь. Все возмущённо восклицали, увидев похабные картинки и пытающегося отмыться трудовика.
– По какому поводу собрание? – Это подошёл Давид Юрьевич. Все сбавили тон, давая ему рассмотреть испоганенную стену. – Надо вызвать полицию, заявление будем писать. Кто-нибудь узнал того, кто это сделал?
Все посмотрели на Василису. Поняв намёк, она достала телефон и стала набирать номер отца.
Пока ждали полицию, всех попросили отойти и не глазеть на неприличные слова и картинки. Оттереть их сразу не разрешил и отец Василисы. Антон кое-как отмылся и поехал в поликлинику, потому что его лицо и руки сильно покраснели. Видимо, началась аллергия.
– Вот же скотство! – Коля возмущённо расхаживал по книжному клубу, где собрались ребята. – Только мы покрасили стену – и пожалуйста! Кто это такие вообще?
– Дачники, –
