и первая пошла к дому. Егор же кивнул на баню и тоже рассказал о том, что они с отцом любили здесь бывать. Сухарь указал на террасу и сказал, что летом будет жить у меня и ночевать на террасе.
— Тебя комары съедят, — усмехнулся Егор.
— Какие комары? Ты как будто из средневековья вылез. Уже давно против комаров различные артефакты придумали. Зато здесь сосновый лес и тишина. Мне больше ничего и не надо.
Мы с ребятами зашли в дом. Ева уже спускалась со второго этажа и была в полном восторге.
На кухне мы нашли еще пару бутылок вина, поэтому отпраздновали новоселье. Опьяневшие и веселые мы пообещали друг другу периодически встречаться в этом доме после того, как выпустимся из академии. Мне искренне хотелось, чтобы так все и было, но я понимал, что это останется лишь мечтой.
Чуть позже друзья предложили помыться в бане, но охранники нас отговорили. Во-первых, чтобы протопить и согреть баню требовался как минимум час, а лучше два. Во-вторых, было уже поздно, а нам еще ехать обратно и у меня с утра снова состязание.
— Мне понравилось, как ты с этим монстром справился, — похвалил Сухарь.
— С каким монстром? С цветочным горшком… то есть с горшечным цветком. Э-э-э… Или как он там правильно называется? — Егора совсем развезло, поэтому он туго соображал.
— Вы оба правы. Он был цветком, но с изнанки, поэтому был пропитан магией и являлся, в некотором смысле, монстром. Где вы еще видели, чтобы растение нападало на мага? — ответил я.
— Но оно нападало только под действием магии Земляничкова, — потряс пальцем Егор.
— Земляникина. А цветок, между прочим, звали Цезарь, а не Ромашка. Даже имя говорит о его крутизне, — улыбнулся я.
Мы еще раз прошлись по дому и засобирались домой.
Егор не хотел, чтобы его увидели домашние, поэтому, когда подъехал таксист, чтобы забрать нас, он нахлобучил шапку, поднял воротник и первым бросился к машине.
— Да брось ты. Нормальный у тебя отец, — сказал я, когда сел рядом.
— Слишком нормальный. Поэтому я его боюсь. Вот был бы он чуток с прибабахом или сам бы наседал на выпивку, тогда — да. Но когда он весь такой правильный, то и меня хочет сделать таким же. А я, может, не хочу! Может, я ему назло всегда был раздолбаем? — он вперился в меня пьяными глазами.
— Тебе просто надо с ним сесть и обо всем честно поговорить. Между вами стена, которую вы оба строили. Оба и должны сломать.
Таксист привез нас к порталу. Егор и Сухарь отправились по домам, а мы с Евой пошли к ней домой. По дороге я позвонил и предупредил Семена, что не буду ночевать дома, чтобы он не волновался.
Ева тут же побежала на кухню, чтобы вскипятить чайник, а я прошел в гостиную и принялся складывать дрова в камин. В этом доме не было обогревающих артефактов, поэтому он уже остыл. Я пометил для себя, что при случае надо будет заскочить в магазин и купить.
Когда она появилась в дверях, то очень обрадовалась весело потрескивающему огню в камине.
— Чайник вскипел, пойдем попьем горячего. У меня есть молотый кофе. Будешь?
— Буду, — кивнул я.
Ева поставила на стол две кружки и тарелку с печеньем.
— Знаешь, мне очень понравился твой дом. Он такой большой и уютный. Наверху есть место не только для двоих, но и для детей.
— Детей? Ты уже думаешь о детях? — удивился я.
— Конечно. Я хочу крепкую семью и как минимум троих детей. Я сама была единственным ребенком, и мне всегда хотелось иметь брата или сестру. А лучше сразу обоих.
Она села мне на колени и обхватила руками.
— Сразу за домом есть свободное место. Там можем установить качели, горки и песочницу. Опять же целебный сосновый воздух. Этот дом идеально подходит для семьи с детьми.
Я слушал ее вполуха и думал о своем. Мне не хотелось прерывать ее. Наоборот, ее мечты успокаивали встревоженную душу. Кодекс Рода сильно изменил мою жизнь. Теперь я очень жалел, что вообще нашел его. Конечно, мне следовало выполнить то, что там написано. Но я так этого не хотел делать. Не для того я вернул рудник и вкладываюсь в имение, чтобы просто забросить все это и пропасть навсегда, как отец.
Кстати, вопрос с отцом я решил довести до конца. У меня еще осталась зацепка в виде тонких мест, которые засекли порталисты Орланова. После окончания соревнований я намеревался вернуться на третий уровень изнанки и найти эти места. О том, брать с собой команду или нет, я еще раздумывал.
— Я говорила, что ты моему папе очень нравишься? Он сказал, что для своего возраста ты очень ответственный и серьезный молодой человек, — сказала Ева и подлила кофе в мою чашку. Я даже не заметил, как все выпил. Впрочем, я также пропустил почти все, о чем говорила Ева.
— Скоро начнутся каникулы. Что мы будем делать? Останемся здесь или поживем в твоем доме? — она снова села ко мне на колени и вопросительно уставилась.
— В моем доме? Я не знаю. Все будет зависеть от того, как будут разворачиваться дальнейшие события, — пожал я плечами.
— Какие события? О чем ты говоришь? — насторожилась она.
Я не мог рассказать ей про Кодекс, поэтому напомнил об отце и делах в имении.
— Ясно. Значит, мы будем редко видеться, — она надула губки.
— Но сейчас-то мы вместе, — я подхватил ее на руки и понес в спальню. Ева не возражала, а наоборот улыбнулась и принялась расстегивать мою рубашку.
Утром я еле встал. Легли мы только около четырех часов, поэтому я с огромным трудом оторвал голову от подушки и открыл глаза.
— Как жаль, что здесь нет Семена. Он бы нам завтрак приготовил, — проговорила сонная Ева, зябко кутаясь в теплый плед.
— Да-а, Семен — мое спасение. Я поставлю чайник, а ты не вставай. У тебя же нет занятий.
— Сегодня же второй этап состязаний. Как я могу пропустить? Я должна своими глазами видеть, как ты побеждаешь, — упрямо ответила она и зашаркала на кухню.
Через полчаса, невыспавшиеся и угрюмые, мы вышли на улицу и направились к платформе.
На время соревнований у всех отменялись занятия, но все равно на улице было многолюдно. Никто не хотел пропускать соревнования, чтобы потом не выслушивать восторженные рассказы, а видеть все собственными глазами.
После первого этапа состязаний все студенты УМА знали, кто представляет академию, поэтому мне просто не давали пройти без напутственных слов поддержки
