электричества быстро разморозится. Ещё нашёл тушёнку.
— Давай я приготовлю, — вожусь и пытаюсь подняться.
— Сиди, Зубрилка! Отогрейся. И ноге нужен покой.
— Хорошо, Игнат. Спасибо тебе большое, — я подаюсь вперёд, тяну руку и пальцами провожу по щеке молодого человека.
Подушечками пальцев чувствую, как приятно колет его щетина. Глаза молодого человека стремительно темнеют. Я закусываю нижнюю губу и тянусь к нему. Прижимаюсь губами к его щеке. Чернышев вздрагивает. Прерывисто выдыхает. Переводит на меня чёрный глубокий взгляд. Такой красивый. Серьёзный. Будто высеченный из камня.
До безумия сильно, до дрожи сильно хочу его поцеловать. Узнать, какие его губы на вкус. И я тянусь к его рту. Как зачарованная, заколдованная. Между нашими шубами остаётся всего пара сантиметров, когда молодой человек резко отворачивает голову, и я прижимаюсь губами к его щеке. Носом вжимаюсь в кожу и втягиваю запах Игната. Яркий, сильный, мускусный. Лишь его.
— Зубрилка, сосаться со мной в знак благодарности не нужно, — рычит зло и поднимается с пола.
Отходит к ящикам и начинает громко хлопать ими, что-то достаёт. Заглядывает в холодильник, достаёт кастрюлю.
— Тут плов. Будешь. Поставлю на некоторое время возле камина, нагреется.
— Буду. Спасибо, — мой живот издаёт урчание.
Вижу, как улыбается молодой человек. Раскладывает еду по тарелкам, ставит на выступ у камина. Кастрюлю он под моим удивлённым взглядом ставит на подоконник. Туда же переносит все продукты из холодильника.
Когда чашка пустеет, Игнат забирает её из рук, вновь наливает чай, добавляет мёд.
— Пей.
— В меня уже не лезет, Игнат, — шепчу, отводя взгляд.
— Пей. Нужно пить как можно больше, Зубрилка. Лекарств здесь мало. Жаропонижающего нет. Даже таблеток от горла.
Спорить не могу, поэтому послушно беру чашку и выпиваю чай залпом. Смотрю на тарелки с едой, кусаю нижнюю губу. Есть хочется безумно. Живот не перестаёт урчать. Игнат берёт тарелку полотенцем, ставит мне на колени и протягивает мне вилку.
— Спасибо, — шепчу благодарно, не отводя взгляда от красивого лица Игната. — Спасибо большое. За всё.
Парень кивает. Садится напротив и наблюдает за тем, как я ем. Еда встаёт в горле. Я смущаюсь, краснею, но есть не перестаю. Слишком голодная.
— Добавки хочешь? — спрашивает тихо, когда я съедаю последнюю ложку.
— Нет, — лгу, понимая, что парень сам не поел.
Он окидывает меня недоверчивым взглядом, но ничего не говорит. Поднимается со стула, берёт свою тарелку и ставит на колени, начинает есть. А я не могу отвести от него взгляд. Как завороженная, смотрю, как он ест. Как ходят желваки на идеальном лице, как шевелятся его уши. Красивый. До боли в груди красивый.
После обеда парень моет тарелки и ставит их сушиться. А потом скрывается в ванной комнате. Дверь не закрывает. А я до боли кусаю нижнюю губу и хочу подняться, чтобы посмотреть на него. Искушение. Он моё искушение.
Я кусаю нижнюю губу и сползаю на подушку. Жмурю глаза. А перед глазами вновь вижу красивое лицо и подтянутое тело Игната. Когда стихает шум воды, а я слышу шлёпанье босых ног. Не могу сдержаться. Распахиваю глаза и тут же взглядом прилипаю к подтянутому телу. К кубикам пресса, по которым скатываются капли воды, переливающиеся в свете, падающем из камина.
Кончики пальцев покалывает от желания коснуться его пресса. Провести по коже. Погладить идеальные мышцы. Почувствовать жар, идущий от него. Ловлю его насмешливый, понимающий взгляд.
Парень натягивает футболку и штаны, взъерошивает волосы. В углу комнаты Игнат берёт гитару. Медленно перебирает струны, а затем начинает петь. Песня мне незнакома. Но она трогает за душу, потому что поётся низким голосом, который вызывает тысячи мурашек.
На улице стемнело. Под пение Игната я начинаю засыпать.
На грани сна я слышу, как парень откладывает гитару. Раздаются тихие шаги, рядом со мной прогибается матрас. Носа касается запах Игната. Потрясающий. Вкусный. Родной. Он окутывает меня, как и руки молодого человека, который обнимает меня и притискивает к горячему телу.
В его руках я проваливаюсь в сон. И мне ничего не страшно. Потому что мне кажется, что парень защитит меня ото всех.
Глава 17
Глава 17
Катя
Утром я просыпаюсь от того, что по щеке скользят горячие шершавые пальцы. Касаются губ, с лаской обводят абрис. Я не хочу открывать глаза, мне кажется, что я всё ещё сплю. Веки начинают трепетать, но просыпаться я совсем не хочу. Сожмуриваю глаза сильнее, улыбаюсь во сне.
С губ готово сорваться любимое имя, но кашель мешает это сделать. Открываю глаза и тут же сталкиваюсь взглядом с самыми красивыми карими глазами. Я сажусь и пытаюсь откашляться. Зажимаю рот ладонью, чувствую, как спины касается горячая ладонь. Поразительно, но она помогает мне. Будто прогревает изнутри. Кашель успокаивается. И я тут же оглушительно громко чихаю. Шмыгаю носом.
Игнат поднимается к кровати и идёт к столу, ставит чайник кипятиться. Я окидываю взглядом домик и замечаю, что, помимо камина, комнату освещает свет ламп.
— А свет…
— Думаю, что генератор заработал. Либо, нам повезло, и провода не оборвало. У тебя нет аллергии ни на что? Тебе мёд и малину можно? — спрашивает тихо, не поворачиваясь ко мне.
— Нет.
— Хорошо.
Наблюдаю за широкой спиной парня, который заваривает чай. Спускаю ноги на пол и, передвигаясь на одной ноге, прыгаю в ванную комнату. Закрываю дверь на ключ, кидаю взгляд на своё отражение и отшатываюсь в ужасе. Волосы торчат в разные стороны, глаза сильно опухли, губы обветрились и потрескались. Я умываюсь, сажусь на крышку унитаза, чтобы не напрягать ногу, и заплетаю волосы в косу.
Когда выхожу из ванной, застываю, рассматривая Игната. Такого красивого, что слов нет. Он стоит в одной майке, которая облепляет каждый мускул на идеальном теле, не скрывает тугих канатов мышц на его руках. Парень ставит на стол чашку с чаем
