class="p1">Даже сейчас сидя в своем кабинете и глядя в монитор, вместо того, чтобы отслеживать эффективность запущенной рекламной кампании, я думаю о Марке.
Тяжело вздыхаю, ставлю руки на стол, кладу лоб на ладони.
Когда же это все закончится?
Вот только найти ответ на этот вопрос я не успеваю, дверь в кабинет без стука открывается.
Поднимаю голову, уже зная когда увижу.
Марк. Только он может зайти ко мне, не постучав. Я раньше делала так же.
— Занята? — муж останавливается в проходе, засовывает руки в карманы брюк, прислониться плечом к косяку.
Серый костюм идеально сидит на нем, а глаза блестят. Давно я таким расслабленным Марка не видела.
— Что-то случилось? — не уверена, что спрашиваю о работе.
Тревога щекочущей волной прокатывается по телу, заставляет все внутри сжаться/
— Нет, все хорошо, — Марк сужает глаза. — Есть пару минут? — уголок его губ ползет вверх.
За густой щетиной я бы этого даже не заметила, если бы не знала мужа настолько хорошо.
Первый порыв — сказать мужу, что я занята, но любопытство пересиливает.
— Да, — сохраняю отчет от таргетологов. Выключаю компьютер, подхватываю телефон, ключи от кабинета. Встаю.
Белое вязаное платье до колена, пока я сидела, задралось почти до ягодиц. Поэтому приходится поправить его, прежде чем выйти из-за стола.
Все это время я чувствую на себе взгляд мужа. Пристальный. Пронзительный. Заставляющий меня сгорать изнутри.
Кровь тут же прилетает к щекам, и мне приходится глубоко вздохнуть, чтобы хоть немного ослабить проносящийся по венам жар.
Прикусываю губу и иду к мужу навстречу.
Марк следит за каждым моим движением, медленно снизу вверх скользит взглядом по моему телу, пока не останавливается на глазах. Спотыкаюсь, хорошо хоть не падаю носом в пол. Только краснею еще больше. Замечаю, как уголки губ Марка дергаются, но он сдерживает улыбку.
Стоит мне приблизиться, Марк выходит в коридор, придерживая дверь.
Чувствую себя очень неловко, пока запираю дверь. Дрожь охватывает тело, ведь Марк стоит очень близко, буквально нависает надо мной.
Эмоции выходят из-под контроля. Дыхание сбивается, все внутри будто переворачивается. Поведение Марка кажется настолько странным, что я невольно настораживаюсь. Но все же иду за ним по коридору к лестнице, не забывая здороваться с сотрудниками.
Когда Марк начинает подниматься на второй этаж, понимаю, что он, скорее всего, ведет меня в свой кабинет. Это последнее место, где я хочу оказаться, после видео и Вали, но все же не решаюсь мужу ничего сказать.
Следом за Марком захожу в приемную и сразу замечаю, что Ольги Петровны нет на месте. В последнее время я что-то редко ее вижу. Может, у женщины что-то случилось? Я из-за своих проблем совсем отстранилась от людей, с которыми раньше хорошо общалась. Нужно начать восстанавливать связи.
Пока я корю себя за невнимательность, Марк открывает дверь в свой кабинет и проходит внутрь. Все еще находясь в прострации следуя за ним, но стоит мне переступить порог, застываю.
На глаза сразу же попадается журнальный столик, на которым стоят две тарелки с моей любимой пастой с морепродуктами и графин с оранжевым, уверена, что апельсиновым, соком.
Но даже не это вводит меня в ступор, а изменения в кабинете мужа — они настолько явные, что их невозможно не заметить.
Мне даже хочется протереть глаза, проверить нет ли у меня галлюцинаций. Но быстро понимаю, насколько это глубоко выглядело бы, поэтому просто на выдохе спрашиваю:
— Куда делся предыдущий диван?
Глава 33
— Я решил обновить интерьер, — просто отвечает Марк. — Заходи, давай пообедаем вместе, — муж бросает на меня взгляд через плечо, прежде чем направиться к новому дивану.
Дрожь проносится по телу. Похоже, сегодня день шокирующих событий.
— Зачем? — смотрю на журнальный столик с едой.
Мало мне дивана, так еще и обед с мужем. Марк решил меня добить?
— Ты в последнюю неделю много трудилась, мало спала и ела очень плохо, тебе нужно восстановить силы, — Марк садится на диван, откидывается на спинку и приподнимает бровь. Смотрит на меня пару секунд, после чего тяжело вздыхает. — Инга, мы просто пообедаем вместе. В этом нет ничего криминального, — его плечи опускаются.
Пару секунд стою, не двигаясь, после чего, не чувствуя ног, делаю шаг вперед. Такое чувство, что тело живет отдельно от разума. Внутренний голос кричит, чтобы я убегала подальше от мужа, ведь он снова может сделать больно. Но дурацкое сердце пропускает удар, когда я понимаю, что Марк специально заказал мою любимую пасту. И правда, ничего страшного не произойдет, если мы просто пообедаем вместе.
Не произойдет же?
Мучаясь сомнениями, подхожу к мужу. Осматриваю стол, не решаясь, что-либо сделать. Мнусь с ноги на ногу, глядя на свободное место рядом с мужем. Не знаю, зачем все это Марку, мы же вроде все решили. Он даже уехал. Почему нельзя просто оставить меня в покое? Дать, зализать раны?
Все-таки я еще последняя дурочка. Нужно было слушать разум и уходить сразу, как только заметила перемены в кабинете мужа. Нет же, я поддалась на уговоры предательского сердца, которое все еще испытывает чувства к мужу и не сомневаюсь, что теперь поплачусь за это.
Но выбора-то особо нет. С моей стороны будет совсем странно, просто развернуться и уйти сейчас. Поэтому набираю грудь побольше воздуха и занимаю свободное место рядом с Марком.
Новый диван оказывается мягким, пружинистым. Он обтянут не кожей, а обычный тканью. Провожу по ней ладонями — гладко.
Мое бедное сердце снова болезненно сжимается. Марк избавился от старого дивана, чтобы у меня не осталось триггеров, связанных с ним? Но как он сотрет из моей памяти увиденное? Ведь стоит закрыть глаза, вспоминаю, как он развлекался на нем с практикантками.
— Инга, ешь, — голос Марка прорывается сумбур в мыслях.
Вздрагиваю.
Поворачиваю голову к мужу, заглядываю ему в глаза. Пытаюсь понять, что он от меня хочет. Но на лице Марка не отражается ни единой эмоции. Кажется, муж отключил свои чувства, лишь бы не показывать их мне.
Мы смотрим друг на друга долго, пристально. У меня даже появляется ощущение, что вокруг нас воздух сгущается. Душевная боль, которая не оставляла меня последнюю неделю, вспыхивает с новой силой. Она проносится обжигающей волной по венам, находя остатки израненной души и сжигая их дотла. У меня даже вздохнуть толком не получается, а на глаза едва не наворачиваются слезы.
Видимо, все мои эмоции отражаются на лице, потому что муж печально улыбается после чего берет со стола приборы и протягивает их мне. Он ничего не
