которое говорит: Да и имущии жены, якоже неимущии будут; и плачущии, якоже не плачущии; и радующиися, якоже не радующеся; и купующии, яко не содержаще; и требующии мира сего, яко не требующе (1 Кор. 7, 29–31). То есть житейские по положению не должны быть житейскими по духу, или не должны иметь ничего житейского в духе. Между тем, состоя под таким обязательством, они всесторонне связаны узами, вяжущими их с житейским. Это делает их положение крайне тяжелым и болезненным, если они принимают к сердцу требование духа Христова. Избранный же вами род жизни делает вас совершенно свободными от всяких подобных связностей. В этом преимущество вашего положения.
Больше этого не нахожу, что сказать вдобавок к собственным вашим о сем предмете мыслям.
20. О борьбе с разленением и позывами на льготы. Опасно и минутное послабление. Желание льгот — первый враг трудов во спасение. Терпение — основа жития во спасение
«Часто страдаю разленением и подпадаю позывам на льготы». — Трудись; трудящемуся же натурально желать отдыха. Однако ж и поблажать себе не должно. Извольте восставлять всегда радетельный о спасении, бодренный и внимательный помысл.
Этот помысл и внутри и вне все у человека поставляет в должный строй и научает его неленостно держаться в сем строе. Рождается он вместе со страхом Божиим, вместе с ним растет и им поддерживается. Чем выше жизнь, тем и он сильнее. Но зато тем опаснее потерять. И минутное послабление его опасно, тем более продолжительное. Потому-то и Господь сказал: Всем глаголю: бдите (Мк. 13, 37).
Помысл этот радетельный размножает труды и подвиги, с которыми соединено всегда большее или меньшее утомление. К чувству утомления всегда и прицепляется враг, чтобы подсечь ревность, внушая: «Видишь, сколько потрудился; дай себе льготу». О нас печется, а между тем роет яму.
Желание льгот — первый враг трудов во спасение: оно охватывает и душу и тело. Только склонись на него, как тысячи голосов подымутся из души и тела с предъявлениями прав на льготы и послабления, что поставляет человека-труженика в состояние искушения, из которого не выйдет он без борьбы. — И надо бороться и поборать, иначе расстроятся все заведенные порядки в содевании спасения, внесется смятение в мысли и чувства, придет охлаждение, — и течение духовной жизни остановится. Затем пойдут позывы страстные, от которых и до дел недалеко.
Основа труженическому во спасение житью есть терпение. Терпение, в истинном своем виде, не колеблется ни о единем же от сопротивных (Флп. 1, 28). Подобие ему — железо закаленное, адамант, утес среди волн. Но чтоб оно стало таким, ему должна предшествовать смерть внутренняя, или умертвие себе и всему, кроме Бога и Божественного. В ком это произошло, того что может поколебать? Как мертвый ничего не чувствует, так и он ничем не трогается из того, что поражает его совне. Однако ж это не вдруг дается.
Начало сему умертвию полагается в самом обращении грешника от греха к добродетели и от себя к Богу. Как новорожденное дитя, оно слабо вначале и растет вместе с возрастанием исправного нрава. Вместе с его ростом растут труды, растет и терпение, и, уже выросши, становится оно адамантовым. Этот период возрастания бывает более или менее продолжителен, смотря по большей или меньшей неуступчивости или уступчивости позывам на льготы.
Позыв на льготы подсекает терпение, и сам посекается воодушевлением терпения. Чтоб легче совершалось последнее, не надо браться вдруг за тяжелые подвиги, а начинать с малых мер и восходить к большим по примеру того, как сделал святой Дорофей с учеником своим Досифеем. Но есть предел, выше которого заходить нельзя. Это говорится об удовлетворении потребностей тела. Закон подвига здесь таков: дойдя до возможной меньшей меры, установись в ней так, чтоб с этой стороны не быть уже обеспокоиваемым, и затем все внимание и труд обрати на внутреннее.
Вот я сказал вам кое-что и в воодушевление вас — не поблажать позывам на льготы, и в указание, как сделать, чтоб они меньше беспокоили.
21. Мысли на Благовещение. О соединении с Господом в Таинствах
«Нынешний день (Благовещение) мне все пелось: “Днесь спасения нашего главизна”. И праздник на душе от этого был не только радостнее, но и торжественнее».
Это Ангел Божий, Хранитель ваш пел сие в уши души вашей и сердца вашего, а оттуда исходя то же повторялось и на мысленном языке вашем. В тот день точно главизна положена всего, что потом раскрылось, что теперь раскрывается и что имеет раскрыться по сих и паче в будущем веке. Все стоит и все действуется на основании сего таинства. Благовещение есть праздник воплощения Сына Божия от Приснодевы. Таинство сие было сокровенно в тайне Пресвятой Троицы, ныне же оно начало открываться не словом, а тем, что стало входить в дело жизни всего мира.
Надлежало принести жертву правде Божией. Чтобы иметь что принести, Сын Божий приемлет человеческое естество, чтоб принесши его в жертву от Своего лица, сообщить сей жертве бесконечную цену, сильную простертись на все веки, от начала мира до конца, и на всех людей, во все времена на всем пространстве земли живших, живущих и имеющих жить.
Кровная жертва таинственно потом совершаться должна была бескровно в силу того же таинства устроения спасения всех жертвою. И вот что ныне совершается на всех святых христианских жертвенниках, — возможность быть тому положена в акте воплощения в Благовещение. Ибо и здесь приносятся те же самые тело и кровь, кои тогда восприняты Господом. И самое восприятие их было началом жертвоприношения.
Господь воплотился не Себе ради, а ради нас, чтоб и нам всем перерождаться подобно Ему. В крещении облекаемся мы во Христа Господа, Бога воплощенна, чтобы быть по образу Его. Воплощение в Благовещение есть потому семя всех, имевших восприять верой в Таинствах богочеловечный образ Спасителя. Все они, как прививки к древу, прививаются к Господу чрез Плоть и Кровь Его.
Тело и Кровь Господа, став жертвой, очищает грехи, и чрез себя сочетавая с Господом приступающих к Нему с верой в Таинствах, питает их потом таинственно богочеловечной жизнью, как ветви, привитые к древу, питаются соками древа. В Благовещение положено начало Таинству Евхаристии. Плоть и Кровь Господа Спасителя истканы, как боголепная одежда, из кровей Приснодевы. Как во Святом Причастии мы питаемся теми же Плотью и Кровью, и Господь удостаивает назвать нас братией Своей, то
