забрали дядька с теткой из деревни откуда-то из-под Балашова — и больше они не виделись никогда. А вот дядя Коля катает ее на своем 'Жигуленке', а на следующий день он погибнет в ДТП с мусоровозом…
А еще вдруг подумалось о том, что будет теперь, после ее пропажи… Если никто больше не видел ничего произошедшего, то вскоре ее начнут искать родители. Сначала мамка, потом и папа — как выяснится, что у него ее тоже нет. Потом пойдут писать заявление в полицию писать, но там будут говорить о том, что все поиски начинаются только через три дня или что-нибудь в стиле, 'да загуляла с парнем, может быть, девочка, сама придет, вы не волнуйтесь'. Потом десять дней будут искать ее и, в конце концов, заведут розыскное дело — и на том успокоятся… Еще через какой-то срок объявят без вести пропавшей, а затем, может быть, и погибшей. И ведь даже не пошлешь весточки родителям, что жива и, кажется, даже здорова. А если и видели — что тогда? Почему-то Маша ничуть не сомневалось, что ФСБ мгновенно все засекретит, а о судьбах пропавших накатают какую-нибудь правдоподобную отписку. И от всего этого на душе вдруг стало так тоскливо, что девушка не выдержала и разревелась…
— Не плачь, Маш, — тихонько обняв девушку, произнесла квентка. — Все будет хорошо… Вот увидишь!
— Не будет уже ничего хорошо… — тихо прошептала девчонка. — Мама, папа, родные, друзья… Они все там, и даже не знают, что со мной все в порядке. И я тут… одна совсем…
— Ну тут я тебе ничем не помогу. Мы не умеем пробивать проход между реальностями… Никто в нашем мире не умеет. Никто не сможет вернуть тебя домой. Но… По обычаям квенти ты теперь моя сестра. А потому если тебе что надо будет, я постараюсь помочь…
— Сестра? — удивленно подняла голову Маша.
— У нашего народа есть свои особые обычаи, — вздохнула Анариэль. — Например, касающиеся 'Просветления'. Хоть я и не знаю, будет ли такое родство для тебя иметь значение…
Порой Анариэль ловила себя на мысли, что однажды может получиться так, что она будет жалеть о том, что порой позволяет себе руководствоваться в работе не одним строгим расчетом, а и чувствами и даже вот такими вот традициями и поступает не очень-то логично. Кто ей, если по существу, эта девчонка? Какая-то попаданка из параллельного мира, про которую можно было бы забыть сразу после проведения 'Просветления'? Со всем остальным пусть разбирались бы врачи из больницы, им не впервой работать с попаданцами в самом разном состоянии, и коллеги из 'двадцатки'. И это уж не говоря о том, что Анариэль от своего лица поручилась за эту девчонку перед руководством КГБ, обещав, что та не принесет никакого вреда.
Но она — квентка… И для нее древние традиции их народа — не пустой звук. А потому поступить иначе Анариэль попросту не могла. Поскольку это означало бы просто перестать быть собой. Перестать быть квенти… И зачем тогда жить? Каждому свое — можно уважать людей, дружить с ними, даже любить, хотя это и было большой редкостью — соплеменники Анариэль откровенно боятся таких чувств из-за слишком большой разницы в продолжительности жизни и одиночества на всю оставшуюся жизнь после смерти мужа или жены. Но все равно человек никогда не станет квенти, а квенти — человеком.
Впрочем, Анариэль была уверена, что от Маши проблем не будет. За прошедшие годы она научилась 'чувствовать' людей, кто что из себя представляет. И хоть квентка до конца не понимала, было ли тут дело в физиогномике, психологии или каких-нибудь неосознанно используемых кси-техниках, но это чувство не подводило ее ни разу. Как-то даже жизнь спасло… Тем более, что ничего такого пока не сказала. Лишь малость разъяснила суть происходящего в рамках разрешенного инструкцией по первоначальному общению с попаданцами. Хотя, конечно, многие предпочли бы не говорить ничего, оставив все на рассмотрение начальства…
— Ложись спать, — тихо сказала Анариэль. — Утро вечера мудренее… Завтра у нас полно дел, а потом еще в Москву надо попасть…
— Да как тут уснешь-то, — устраиваясь на постели, буркнула Маша.
— Даю установку! — спародировав образ кодирующего атамана Бориса от алкоголизма Пендальфа из 'Двух сорванных башен', произнесла Анариэль, даже изобразила из света точно повторяющий с виду тот, что был в фильме, кси-энергетический посох. — Спать десять часов! А вообще, если хочешь, могу и в самом деле…
— Не-не, не надо, — улыбнувшись, произнесла девушка. — Я уж сама как-нибудь…
Глава 7
Проснувшись поутру и перекусив в расположенной на первом этаже «общаги» столовке, Диман решил заняться изучением этого мира… И первым делом глянул в сети выпуск новостей вчерашний день — и первым же делом здесь шел отчет о происшествиях за прошедший день.
— За день советскими войсками подавлено восемь прорывов на территории СССР, — говорил диктор. — Проникновение на советскую территорию было осуществлено в двух из них. Вырвавшиеся из прорывов звери уничтожены или пойманы и отправлены на изучение ученым биологам. Прорывов разумных зафиксировано не было.
Фоном к словам диктора было изображение какого-то таежного болота с огромным светящимся «зеркалом» прорыва, откуда выбегают похожие на тираннозавра, но гораздо меньше размером, зверюги, которые немедленно вязнут в земле. Но вот откуда-то сверху в сторону прорыва бьет ярко-зеленый луч, который словно растекается по зеркалу, образуя светящуюся каемку — и вот несколько секунд спустя площадь «зеркала» сначала начинает медленно уменьшаться, потом по ней начинает идти такого же ярко-зеленого цвета «рябь», а потом с небольшой вспышкой все исчезает.
— Сейчас вы видели кадры ликвидации прорыва четвертого класса опасности в Восточной Сибири, — комментируя показанное, произнес диктор. — Прорыв был ликвидирован с использованием летающего модулятора большой мощности на базе тяжелого вертолета Ми-12ЛМ-3. До закрытия прорыва из него вырвалось не менее шести больших зубачей, уничтоженных с воздуха.
— Национальная народная армия ГДР успешно отразила вторжение эльфов из прорыва под Франкфуртом, — продолжил тем временем диктор. — Уничтожено больше трех десятков и взято в плен до сотни единиц вражеской живой силы. Потери армии ГДР составили два убитых и семнадцать раненых. Потерь среди гражданского населения нет.
Картинка на экране сменилась на танки и самоходки ННА ГДР, посреди которых приткнулась туша самоходного модулятора большой мощности и передвижной же газотурбинной электростанции. Горящее, развороченное воронками поле, БМП и БТРы, поливающие огнем какую-то одним только их командирам известную цель… И стоящие на коленях с руками за головой эльфы, а неподалеку от них — сложенные в кучу трупы.
— По сообщениям
