научится, это дело нехитрое…
Ну вот, усмехнулся про себя Константин, уже и папу втянула в поиск невест. За этот лишь год, кажется, шестую кандидатуру предлагает. Пока благополучно удается избегать встреч и знакомств, но мамины предложения звучат все настойчивей.
– Нет, мамуля, завтра, я так думаю, не получится. Завтра, чует мое сердце, меня сошлют дней на пять в Ростов. Дело там пустяковое, но как раз по моему профилю.
– Подожди, ты же говорил, что пару недель в Москве побудешь!
– Не так. Я говорил – наверное, побуду, если не вызовут.
– Ой, Костик, мне кажется, ты специально убегаешь, чтобы не знакомиться… Вот один раз обжегся, на той, на Маше, и теперь сторонишься всех… А в Ростов не интересно, наверное, сейчас ехать, там погода, передают, плохая…
Мама загрузила морозильную камеру пельменями и ушла, понимая, что сыну надо выспаться, Костя проводил ее до метро.
– Так смотри, вернешься – я эту девочку к себе приглашу, и ты придешь. Хорошая девочка… – сказала она напоследок.
Мама неправа: Маша тут ни при чем. И частые командировки с совещаниями ни при чем. Просто надо найти своего человека. Ну, нашел же Гамлет, нашел же Слава Калинин. И ему вовсе не надо такую, чтобы жила лишь его жизнью, чтобы себя в жертву приносила, сидела у окна и ждала его из командировок. Надо такую, чтобы понимала, вот и все. Он найдет. Надо только сейчас с этой темой разгрузиться – с этой долбаной миной. Да, не забыть бы утром родителям короткую эсэмэску отправить, что улетел в Ростов, а то начнут стол накрывать да гостью приглашать…
Проводив маму и вернувшись домой, Костя упал на кровать и сразу уснул. Хоть и не завел будильник, в четыре утра он был уже на ногах.
В шесть утра борт взлетел, сразу по его приземлении, пересели на ожидавший их «под парами» вертолет. Вскоре высадились на крохотной поляне горного леса, по-быстрому позавтракали-пообедали и, выстроившись цепочкой – одиннадцать человек, – еле заметной тропой направились к обозначенной цели.
3
Группа дошла «до адреса», это оказался действительно не тренировочный, а перевалочный лагерь. Маленькая кривая долина в грузинских горах, палатки, три щитовых домика-времянки, длинный грубо сколоченный стол под навесом – столовая со скудной и безобразно приготовленной едой.
Начальник лагеря, молодой рыжебородый Магомед, встретил прибывших «моджахедов», направляющихся на войну с неверными в Сирию, как раз возле этого стола, заставленного жидкой похлебкой и подвявшей зеленью в алюминиевых мисках.
– Вы едете к Абу Омару аш-Шишани? – спросил Магомед и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Мы с ним земляки, это же Тархан Батирашвили из нашего Ахметского района. Он там полководец, этим летом взял Мосул…
– Да, – кивнул Шахбоз Исмаилов. – Я имел честь сражаться с ним бок о бок, и вот опять увижу его. Это ему я веду новых воинов. Многие из них уже имеют боевой опыт. Я передам Тархану привет от земляка.
– О! – вскрикнул рыжебородый и вознес руки над головой. – Для меня будет наградой уже то, что Тархан услышит мое имя! Отдыхайте! Я застелю вам новые постели, а через час пообедаете – повар приготовит вам рыбу из моря, прекрасную свежую рыбу.
За столом уже сидели те, кто ждал своей очереди на отправку в Ирак или Сирию, и один из них, услышав слова, Махмуд, приподнялся, возмущенный:
– Эй, а почему нас кормят баландой? Почему для нас – гнилая рыба? Мы тоже едем воевать.
Начальник лагеря сделал вид, что не слышит этих слов, и спросил Шахбоза:
– Какие у вас еще пожелания будут?
Недовольный кандидат в добровольцы вылез из-за стола и подошел к ним:
– По законам шариата, мы все равны перед Аллахом, избранных быть не должно, так почему же одним ржавая селедка, а другим свежий тунец?
Сидевшие за столом, с заинтересованностью прислушавшиеся к этому разговору, одобрительно зашумели на слова товарища. Они ждали ответа от Махмуда, но ответ пришел с другой стороны. Стоявший рядом с Исмаиловым боец, хоть и с загорелым, но европейским лицом, без замаха ударил «правдоискателя» в челюсть так, что тот отлетел метра на три. Вскочив с земли и сжав кулаки, он, крутоплечий, высокий, готов был уже броситься на обидчика, но Костя – а это был именно он – дал короткую автоматную очередь прямо ему под ноги. В наступившей тишине отчетливо прозвучали слова Молодцова:
– Ссылаешься на законы шариата, но сам нарушаешь их. Ты пил сегодня вино. Ты кяфир? На словах вспоминаешь Аллаха, а сам предаешь его заветы! – И он направил ствол автомата в грудь крутоплечему.
– Все, все, не надо! – вмешался Махмуд. – Прошу вас, это лагерь, мы решим тут все… Кстати, уважаемые, если вам надо в Турцию, туда с оружием въезд категорически запрещен, даже для… В общем, абсолютно для всех.
– А то ж мы не знаем, – сказал Исмаилов. – Два автомата у нас были только затем, чтоб без проблем добраться к вам. Мы их оставим здесь. Предварительно разрядим, конечно. По мишеням.
Кто-то из сидевших за столом робко спросил:
– А можно посмотреть, как вы стреляете?
– Стреляем, как и все, – пожал плечами Исмаилов. – Как и все, кто хочет выйти победителем, а не умереть на войне с неверными.
Тут же прошли к стрельбищу. Поставили в рядок еловые шишки – они еле различались на дистанции от места стрельбы.
– Показывайте на любого, которого хотите видеть сейчас стрелком, – сказал Исмаилов и тут же протянул оружие тому, на которого указали зрители. – Бояз, удовлетвори желание людей.
Бояз был младшим в их группе. И по его внешнему виду – невысокий, худощавый с застенчивой улыбкой, никто бы не подумал, что в стрелковом деле он – бог. Бояз, вроде бы не целясь, дал короткую очередь слева направо, и все до одной шишки взорвались фонтанами брызг. Новобранцы зашушукались между собой, они плохо попадали даже по ростовым мишеням. Бояз автомат с пустым уже магазином отдал Исмаилову, а тот протянул оружие начальнику лагеря и спросил, как бы ненароком:
– Проводник, который отводил группу Вахи, уже здесь?
– Группу Вахи? – удивился Махмуд.
– Да, того парня, который нес ранец.
– А, Вахи-молодого. У нас здесь было целых три Вахи. Этот, молодой, умный, грамотный, его все слушались, даже Джабар.
– Джабар? – переспросил Исмаилов.
– Ну да. Он у нас частый гость. Вы же были уже там, на войне? Вы не встречались с ним?
– Не встречался, но слышал о нем, – соврал Шахбоз.
– Им был нужен проводник лишь для того, чтобы вывести группу к морю и найти подходящую баржу. Там,
