был не самым лучшим другом для него.
– Мне страшно, – сказала Элен. – Я уже начинаю забывать черты его лица. Только фотографии помогают мне вспомнить мелочи. Это нормально? – чуть не плача, спросила Элен.
Стив подошел, чтобы обнять ее.
– Это нормально. Не плачь.
Элен сумела взять себя в руки.
– Мне не хватает его, – произнесла она.
– Он был хорошим другом.
– Лучшим отцом и мужем.
– Да, – печально вздохнул Стив.
Элен отошла проверить плиту.
– Мальчишки тоже очень скучают. Им не хватает отца.
На несколько минут воцарилась тишина. Было заметно, что Элен собирается с мыслями. Она повернулась к Стиву и спросила:
– Как думаешь, если бы тогда я осмелилась сказать тебе «да», а Майклу потом всё объяснить, сейчас всё было бы по-другому?
– Не знаю, – ответил Стив. Элен разбередила старую рану, и он отвернулся к столу, опершись на него ладонями.
– Стив, – Элен подошла к нему и положила свою руку на его, – мы хорошие люди, мы не должны быть одиноки.
Повернувшись к ней Стив сказал:
– Прости, но я не могу так поступить с Майклом. Ради него прошу, не надо. Прости.
В душе Стива все бушевало, он понимал, что все еще любит Элен.
Она отошла от него. Уборку они закончили в тишине. Элен прилегла отдохнуть и не заметила, как уснула. Перед уходом Стив накрыл её пледом, поцеловал в висок и прошептал:
– Ещё раз прости меня. Я люблю тебя.
Он ушел, а сейчас стоял в нерешительности перед дверью.
5
Набравшись смелости, он постучал. Ему открыла Элен.
– Привет, Стив! Ты прости за вчерашнее…
– Я как раз об этом, – перебил ее Стив. – Думаю, мы можем начать все сначала. И, возможно, Майклу бы эта идея понравилась. Он нас обоих любил.
Элен улыбнулась:
– Заходи в дом.
Стив вошел и поцеловал Элен в лоб. Они стояли, обняв друг друга. На душе обоих стало легче. В этот момент печаль, которая зародилась в их сердцах после смерти Майкла и постепенно заполнило все их существо, ста-ла отступать назад, как будто солнечный луч разгонял тучи. Тут из-за угла выскочил Тео, старший сын Элен, и набросился с кулаками на Стива.
– Не трогай мою маму! – закричал он, и, ударив несколько раз Стива, убежал в сад.
– Что это с ним? – удивленно спросил Стив.
– Не знаю, – пожала плечами Элен, – пойду поговорю с ним.
– Нет, – остановил её Стив, – давай я. Твои дети всегда ко мне хорошо относились. Я знаю, в чем причина.
Стив нашел мальчишку за домом. Он сидел на крыльце, спрятав лицо в согнутых руках, которые лежали на коленях.
– Эй, Тео, ты чего на меня набросился? Я ведь ничего плохого не хотел сделать твоей маме.
– Только папа мог её целовать. Тебе нельзя.
– Ты скучаешь по нему?
Тео кивнул. Стив приобнял его и сказал:
– Я тоже скучаю. Твой отец был для меня братом. И мама твоя скучает. Он нас всех объединял. Как вожак в стае китов. Без него мы как будто потерялись. Пришло время нам снова обрести друг друга, объединиться в одну стаю. Может быть, мы все не так сильно будем грустить, если станем жить все вместе.
– Нет, – возмутился Тео, – я знаю, что вы потом меня выгоните из дома.
– Почему?
– Так во многих сказках происходит, когда появляется новая мама или папа.
– Тео, мы с Элен, твоей мамой, очень любим тебя. Для меня ты словно сын. Я тебя с рождения знаю. Как я могу тебя выгнать? Этого никогда не случится.
– Обещаешь?
– Обещаю!
– Так значит, ты будешь нашим папой?
– А ты хочешь?
Тео смог лишь кивнуть и, расплакавшись, прижался к груди Стива.
Возвращались они уже вдвоем. Элен, увидев их, поняла, что все в порядке, и расслабилась. Когда Стив зашел в дом, младший сын Элен, совсем еще малыш, сидя на стульчике, увидел Стива и, улыбнувшись, сказал:
«Папа!»
Письмо
3 дня после аварии…
Анна Петровна поднималась по лестнице на второй этаж с небольшим синим тазиком только что выстиранного белья, чтобы развесить его на балконе. Но не успела она подняться, как из комнаты весь в слезах выскочил Влад, и выбежал в сад. Через несколько секунд мать услышала крик. Сын выпускал из груди всю боль, которая накопилась внутри за эти несколько дней. Анна Петровна вошла в комнату Влада и увидела на столе письмо. Сын не успел его дописать. Она взяла в руки листок бумаги и прочитала:
«Дорогая моя Маргарита! Знаю, что это письмо я никогда не отправлю, и ты его никогда не прочитаешь, но я должен его написать. Прости меня… Прости за всё: за то, что был слеп, как крот, за бесчувственность и за свою трусость. Я даже не представляю, каково тебе пришлось со мной. Твоё письмо полностью изменило мой внутренний мир, как будто эти слова задели струны инструмента, который так долго молчал. Спасибо тебе, что всегда была рядом со мной. Я никогда себя не про…»
Последнее слово Влад так и не дописал. Анна Петровна смахнула набежавшие слезы, которых немало было пролито ею за эти дни. Она переживала за здоровье Влада. Та авария сильно подкосила его душевное состояние.
А Влад сидел на земле возле дерева в саду. Слезы текли по лицу, но кричать он больше не мог. Как не мог поверить, что только вчера были похороны его подруги.
* * *
2 дня после аварии…
Дождь лил не переставая. Казалось, небо тоже плакало вместе с людьми, которые в чёрных одеяниях стояли на кладбище рядом со свежевскопанной могилой. Неудивительно, что среди них было много молодых людей, ведь в гробу лежала совсем молодая девушка. Ей не исполнилось ещё и двадцати лет.
Влад стоял ближе всех к гробу вместе с родственниками погибшей Маргариты. Когда настало время последнего прощания с умершей, парень подошёл к подруге, нагнулся и поцеловал её в лоб.
– Прости меня, – печально вздохнул он, безуспешно пытаясь сдерживать бегущие по лицу слёзы, и отошёл в сторону.
Влад долго ещё сидел рядом с могилой, когда все уже разошлись, и не заметил, как к нему подошёл Витя. Влад поднял глаза и узнал старшего брата Маргариты.
– Вот, держи, – протянул Витя конверт. – Она просила передать тебе это.
Отдав письмо, брат Маргариты развернулся и зашагал к выходу кладбища. Но, сделав несколько шагов, он развернулся и спросил:
– Кем Маргарита была для тебя? Неужели за всё время ты так ничего и не понял?
Влад изумлённо посмотрел на
