Он чмокнул меня в макушку и стремительно ускакал. Успела выдать обалдевшее и красноречивое:
— А…?
Хм… Ну, на один голодный рот меньше.
У Лиса желудок бездонный, ушел — мне больше достанется.
Ректор был поражен не меньше.
— Вы ведь не позволите мне умереть голодной смертью?
Я планирую жить долго, счастливо и сыто. Голодовка в мои жизненные планы не входит. И вообще я не гордая, могу поужинать в одиночестве.
— Раз Васильев попросил сберечь "его" драгоценность, — Мороз скептически хмыкнул, — я не могу отказать.
Не поняла, в чем подвох… Ладно. Накормят — и славно. Заодно расспрошу ректора о… обо всем. У меня слишком много вопросов, чтобы определиться с чем-то конкретным.
Пока я ела, мы молчали. Мороз лишь потягивал вино и изредка закидывал в рот кусочки сыра.
Подумаешь, уминаю стейк без зазрения совести, и закусываю салатом. Я голодная. Мне не до вежливости. К тому же сам отказался. Не запихивать же в него силой, правильно?
Сыто поглаживая животик, пригляделась к преобразившемуся интерьеру. Взгляд сразу зацепился за барную стойку, а бармен все внимание перетянул на себя. Он чернокожий!
Ель-метель… я ж никогда не видела их в живую! Все на картинках, в кино, а тут…
Девчонки заняли все свободные места у стойки, кокетливо стреляя глазами в бармена и убийственно — друг в друга. Часть студенток заняты танцами и обнимашками, а остальная — бросала "камни любви" в нашего ректора. По-другому эти взгляды назвать не удастся при всем желании.
Мороз отсалютовал бокалом улыбающемуся Мортимерсу, тот в ответ растянул улыбку на максимум.
— Вам не кажется странным пить со своими студентами? — сделала небольшой глоток вина исключительно из вежливости.
Ну, мужчина пьет, а я за все время к бокалу не притронулась.
— Студенты не школьники, Варвара, а совершеннолетние взрослеющие люди.
— Но вы ректор.
Вино, к слову, вкусное. Я ни шишки не разбираюсь в алкогольных напитках, но даже на мой дилетантский взгляд этот "напиток богов" не из дешевых.
Ух ты! Здесь диджей! Почему-то не заметила его сразу. Экзотический бармен перетянул все внимание на себя.
Можно было предположить, что меня удивит плей-лист вечера, но мои ожидания превзошли.
"… идет не спеша девчонка, девчонке шестнадцать лет".[1]
Серьезно?
У меня слуховые галлюцинации?
На импровизированном танцполе прямо-таки отжигал Лис.
Все встало на свои места. Особенно когда он перекрикивал музыку:
— Чужие губы тебя ласка-аю-ют! Чужие губы шепчут тебе!
Возможно, я бы его даже поддержала… Будь я на литр пьянее и знала, что поблизости нет Мороза.
Он наблюдал за Васильевым и смеялся. Тихо, по-доброму и искренне.
Что, если причина субботних посиделок среди студентов в… эмоциях? Банальная радость от созерцания счастья?
Лис в данный момент похож на самого счастливого человека на свете. Бросил меня на Мороза и радуется.
— Вам не помешает научиться следовать своим желаниям, — ректор приковал ко мне взгляд ярко-голубых глаз.
В полумраке они казались звездами. Путеводными или обманывающими ожидания — неизвестно, но сияют ярче любых огней.
— Что вы имеете в виду?
Оторвать взгляд оказалось очень сложно. Лучше не заглядывать в его глаза. Буду смотреть… да хоть на свитер!
— Вы хотите задать вопрос и не решаетесь, — спокойно, даже слегка небрежно, пояснил Мороз. — Это элементарное чудо — делать то, что хочется. Почему же вы лишаете себя его?
— Если все начнут делать то, что хотят, наступит хаос.
— Ваши желания выходят за грань закона? Связаны с преступлением против человечества или природы? — его голос завораживал не меньше глаз.
Теперь я понимаю с ума сходящих по Морозу. Меня он в качестве предмета соблазнения не интересует, конечно. Я бы порекомендовала умерить свою "волшебность", иначе он рискует пасть под натиском какой-нибудь упрямой целеустремленной особы.
— Я за мир во всем мире, Мороз Морозович, — опустошила свой бокал. — А вы?
Ответного вопроса он, похоже, не ожидал.
— Липова…
— А что? Неужели вам не хочется чего-то такого-этакого, что вы очень-очень хотите, но не можете получить, даже несмотря на свое могущественное могущество?
— Хочется, — не раздумывая кивнул ректор.
Взгляд ярких голубых глаз будто проник в душу. Видел самую суть. Глубинную. С потаенными желаниями… которых у меня нет. Ну, если не считать порабощения мира и заселения планеты миньонами.
Засмеялась собственным мыслям.
Мой высокопоставленный собеседник искренне удивился внезапному смеху.
— Что вас так веселит?
Эх… не говорить же правду, в самом деле.
— Не переживайте, не вы. В смысле, я не с вас смеюсь. Ну, то есть не от того, что у вас есть какое-то особенное желание, на которое у вас силы не хватает… м-м… волшебства. Хм… могущество не распространяется… я хотела сказать…
— Вы достаточно сказали, Варвара.
Иногда меня посещает чувство, словно я сказала что-то не то. Это — оно.
Мороз, кажется, с моим чувством полностью солидарен. Иначе как объяснить его хмурый взгляд?
И вроде же ничего оскорбительного… или задело сомнение в его могуществе?
Ох, ель-метель! Ну конечно!
— Мороз Морозович, я все не так сказала! Я не сомневаюсь в вашей силе, — затараторила, молясь чтоб он еще не успел принять решение о моем отчислении. — Вы еще ого-го! И у вас посох есть.
Уж не знаю, что отразилось на моем лице и в моих глазах, но ректор… рассмеялся.
Динамика положительная. Вот если бы он начал кричать… а смех — это хорошо. Точно не отчислит.
А что его, интересно, так рассмешило? Шутки в моей речи не проскочило.
Над посохом смеется? Или "вы еще ого-го"?
О, Всевышний… Уйти не попрощавшись будет считаться неуважением?
— Вижу, вы осмыслили двусмысленность фразы, — с веселой улыбкой произнес Мороз. — Милый румянец.
Увы, осознание всегда приходит после. Моя изюминка. Особенность. Зато со мной не бывает скучно.
— Меня уже, наверное, Васильев ищет… Я пойду, да?
Вышла из-за стола с одним желанием — поскорее скрыться с глаз ректора, желательно надолго. Он демонстративно посмотрел налево. Проследила за его взглядом…
Лис с видом соблазнителя ворковал с девушкой. Вряд ли он с ней обсуждает мои поиски.
