на двух сильно удивлённых, сверлящих его многозначительными взглядами вирфортов. У Грата плохо получалось держать лицо: он то и дело порывался что-то сказать, но по итогу продолжал молчать. Кларисса же, прищурившись словно снайпер перед выстрелом, рассматривала своего первого ученика, с которым всё пошло не по плану буквально с первой недели.
— Почему ты наблюдал за Гратом, а не за мной? — Наконец спросила девушка, сурово-серьёзный взгляд которой показался Виктору завораживающим и даже в чём-то притягательным. Этакая манящая опасность вроде ночной темноты на опушке подле леса, или вообще морской глубины, таящей в себе как ужасы, так и сокровища. Не золото и бриллианты, но самое ценное в жизни людей — новые открытия.
— Как бы сказать?.. В отличии от тебя, Грат манипулирует маной по довольно простым схемам, которые легко почувствовать и понять. А твоя, Кларисса, мана ощущается очень смутно, словно не мана, а состоящее из неё пламя. Что вкупе с заметно более сложными манипуляциями усложняет наблюдение.
Грату оставалось лишь тяжко вздохнуть под победоносным взглядом лучницы, которая из состояния серьёзной задумчивости вернула на лицо свою любимую маску довольного жизнью человека. Почему маску? Да просто взгляд её особо не изменился, хоть и малость сгладился.
— Значит, так. Сейчас ты по-очереди выводишь ману вовне разными частями тела, какими только можешь, а после мы, в зависимости от результатов, будем что-то думать. — Обозначила задачу Кларисса, а Виктор тут же приступил к её выполнению. У матроса нет вопросов, ибо суть он уже уловил: в полку уникальных талантов прибыло. В один день и восприятие, и вот это…
Как бы ради поддержания вселенского баланса чего плохого не произошло.
— Молодой господин. Для справки скажу, что обычно вирфорты могут выпускать ману только через ноги или руки. Иного не подразумевает определённая схема движения потоков в теле…
— Ты поэтому в момент нанесения удара как бы останавливал всю ману кроме той, что непосредственно усиляет мышцы, отвечающие за этот самый удар и сопутствующие движения? — Осенило проклятого, который три дня кряду гадал, в чём сакральное значение этого непростого, в общем-то, манёвра. Временами он даже думал, что чего-то не видит, а разгадка оказалась проста: Грат банально был ограничен одной конкретной схемой движения маны в теле, в то время как Виктор вертел потоками как его душе было угодно. Хоть вдоль, хоть поперёк, хоть по диагонали.
А ведь если подумать, то и Виктор-реципиент тоже был чем-то ограничен…
— Настолько глубоко видишь? — Рыцарь не смог сдержать нервного смешка. — Да, из-за этого. Во время медитации я лучше контролирую потоки маны, но в реальном бою мне не хватает концентрации. Тут как с рисованием двумя руками одновременно: если пытаться одной чертить круг, а другой — квадрат, ничего толком не выйдет. Вот я и «останавливаю одну руку».
— Это ограничение актуально для всех вирфортов? — Спросил Виктор, демонстрируя потоки маны из лопаток.
— Для всех кроме высокоранговых уникумов. Но, видимо, не для магов, которые решают пойти по пути тела… — Ответила на заданный рыцарю вопрос Кларисса, задумчиво поглаживая подбородок. — Такой особенностью обладают все маги?
— Не все. Это довольно редкий талант. — Не моргнув и глазом покривил душой Виктор, к этому моменту уже осознавший, что ТАК действительно делать могут немногие. Он точно помнил, что нечто подобное демонстрировал Келентин, маг пятого круга и наставник Виктора-реципиента по боевой магии, и ещё двое родственничков пятого и шестого кругов соответственно. Суть же была в том, что вся эта троица — мужчины под пятьдесят, и все они демонстрировали только лишь установку защиты спиной, что было реально ценным навыком в условиях магического боя. Ладони везде и всюду не подставишь, и даже эффект заклинаний, усиливающих физические характеристики магов помогал не всегда.
Ну а артефакты, как и отложенные заклинания, вещь конечная и друг с другом конфликтующая. Попытаешься обвешаться артефактами, как новогодняя ёлка игрушками — и первая же попытка активировать что-то из этой коллекции закончится в лучшем случае самоуничтожением этих весьма ценных предметов.
А в худшем — взрывом, эпицентром которого станет сам маг-ёлочка.
— Талант? Тебе сильно повезло, если это именно талант. Для вирфорта такая возможность — нечто за гранью. Можно столько всего сообразить!.. — Кларисса вдохновилась бы стократ сильнее, будь эта способность доступна и ей. Но чего нет — того нет, и девушка могла лишь смотреть на носителя такой способности со стороны.
— Но это будет трудно. Обучить такому ни я, ни ты не сможем. — Грат кивнул подруге. — Могу лишь посоветовать обращать внимание на потоки маны в теле уже сейчас, чтобы не наделать ошибок.
Почему-то проклятому показалось, что эти двое говорят одно, но подразумевают что-то ещё. И это что-то они «говорят» друг другу.
— Это само собой. — Не став акцентировать внимание на своих ощущениях, Виктор закончил с демонстрацией. — Что дальше?
— А дальше ты будешь делать, что я говорю настолько хорошо, насколько только сможешь. Но сначала обрисуй-ка ты мне схему потоков своей маны. — Кларисса ткнула Грата в плечо своим маленьким кулачком. Весьма забавно было видеть, как тот реально покачнулся, словно по нему кувалдой съездили. — Вот на нём показывай.
Прислушавшись к проклятию, которое пока «насыщалось» усталостью, вызванной прохождением маны сквозь плоть и кости, Виктор мысленно кивнул самому себе. На сегодня с чисто физическими упражнениями можно и закончить. В худшем случае придётся потом с часок помучаться, «дорабатывая» пропущенные части тела, но к этому парню было не привыкать. В начале своего пути в качестве Виктора ван Бельвиос он регулярно косячил с последующим исправлением этих самых косяков, с трудом доползая до койки. Сейчас же всё было чуточку лучше, так что проблемы не было вовсе.
— Начну с основных точек входа-выхода сердца маны…
Виктор с предвкушением оскалился, представив, сколько ценных сведений ему удастся вытащить из двоих неплохих вирфортов в ходе этого разговора. Ведь болтать им предстояло долго, ибо система, так сказать, циркуляции — это не два шланга да мотор. По сложности она была сравнима с кровеносной системой даже в «упрощённом» вирфортовском случае. Но когда мага и последователя одного-единственного бога — самого Знания во плоти — останавливали рассуждения и объяснения?
Правильно.
Никогда.
Глава 12
Виктор рухнул в свою постель сразу после позднего ужина. Во рту до сих пор стоял привкус жаркого с какими-то драгоценными восточными специями, а в голове витали мысли касательно сегодняшнего разговора с, пожалуй, наставниками. Что Кларисса, что Грат с одинаковым энтузиазмом его наставляли, а по некоторым оговоркам и их отношению друг к другу проклятый смог сделать определённые выводы.
