стакан, что края впились в кожу. Он представил себе эту толстую коричневую папку в сейфе своего офиса и не пожалел о своем намерении разоблачить Тревора. Этот человек заслуживает того ада, который Гидеон планировал обрушить на него.
— Я не позволю ему сделать это, — пообещал Гидеон.
Достаточно скоро ее брат будет слишком занят, пытаясь собрать пылающие осколки своей жизни, чтобы беспокоиться о причинении вреда компании сестры.
— Это не твоя забота. — Шей махнула рукой, словно отметая его обещание и тему разговора. — И ты упомянул о перемирии? Я принимаю предложение. — Шагнув вперед, она торжественно произнесла: — Может, нам пожать друг другу руки? — и протянула свою.
Гидеон взглянул на ее ладонь, прежде чем поднять глаза и встретиться с ней взглядом. Мысленно приказав себе не прикасаться к ней, он тут же поступил наоборот — обхватил ее руку своей. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга.
Электрический разряд пронзил его молниеносно и заставил тело напрячься. Было просто невозможно находиться с ней лицом к лицу и оставаться равнодушным к ее женскому обаянию. Но он не обнял ее, не попытался соблазнить словами.
Защиту и убежище — вот что он ей предлагал.
— Ты голодна? — спросил он. — Я могу заказать все, что ты захочешь.
— Я… — Она заколебалась, пожала плечами. — Я могу приготовить ужин, если есть из чего.
Шей не раз удивляла его необычностью своей натуры, пожалуй, следовало бы уже и привыкнуть к этому. Но нет, она в очередной раз поразила его.
— Ты умеешь готовить? — С сомнением он оглядел ее красивые волосы, платье и туфли. — И в этом встанешь к плите?
Она фыркнула.
— Ты не очень хорошо начинаешь перемирие. И да, я умею готовить.
Если бы он не наблюдал за ней так пристально, мог бы пропустить выражение неуверенности, которое мелькнуло в ее глазах и исчезло в одно мгновение.
— Проводишь меня на кухню? То есть если ты не возражаешь, я?…
— Нет, это я должен увидеть сам, — заявил он.
Его экономка часто готовила для него обеды, которые оставляла на плите. Так что и кладовая, и холодильник должны быть заполнены.
— Я даже предоставлю тебе одежду, чтобы ты не испачкала свой роскошный наряд. Видишь, какой я сговорчивый?
— Сговорчивый до завтра, — добавила она.
— До завтра, — согласился он.
— Я бы не поверил в это, если бы сам не попробовал, — с удивлением заявил Гидеон, глядя в свою пустую тарелку.
Шей покачала головой, подавляя улыбку. Отправив в рот последний кусочек курицы карбонара, она старалась не покраснеть под его восхищенным взглядом. В свои двадцать пять и будучи богатой наследницей, она давно привыкла к комплиментам. Но похвала этого человека — совсем другое дело. Шей смущалась и радовалась, как ребенок. Она снова уставилась в свою тарелку, не желая анализировать, почему это так?
— Могу я кое-что сказать, не нарушая хрупких уз нашего перемирия? — спросил он, склонив голову набок.
Она опустила голову, избегая его пронзительного взгляда, казалось проникающего в самую глубину ее души, разоблачая. Их разделял обеденный стол, за которым они сидели, но этого оказалось недостаточно. У Шей возникло внезапное желание отодвинуться назад, чтобы между ними было больше пространства. Но она осталась сидеть и встретила его пристальный взгляд.
— Конечно.
— Я бы никогда не подумал, что ты из тех, кому нравится возиться на кухне.
— Я знаю, что ты помогла своей подруге в тот день в фургоне с едой, но я думал, что это была случайность. То, что ты там делала, — Гидеон кивнул в сторону кухни, — было настоящим мастерством. И похоже, тебе это действительно нравится. Ты ходячее противоречие.
— Значит, в вашем досье не было этой информации? — Она усмехнулась.
Взяв свой бокал, она отхлебнула москато, размышляя, как много может ему рассказать.
— Моя мама любила готовить. У нас был личный шеф-повар, но, когда папы не было дома, она захватывала кухню и готовила для всех нас. Она позволяла мне помогать, и некоторые из моих самых счастливых воспоминаний связаны с тем, как мы вдвоем готовили гамбо или пекли пирог с заварным кремом. Я научилась у нее готовить и унаследовала от нее любовь к этому занятию. — Шей вдруг смутилась. — В любом случае теперь ваше досье завершено, — легкомысленно добавила она. — Я приберу здесь.
Она встала со стула, подхватила обе их тарелки, обошла бар и направилась к раковине.
Когда она ставила в нее тарелки, рука с длинными пальцами легла на ее руку.
— Мама бы гордилась тобой, — прошептал Гидеон ей на ухо, прижимаясь к ней. — А теперь расслабься. Ты выполнила всю работу, самое меньшее, что я могу сделать, — это прибрать здесь.
Ее первым побуждением было не подчиняться его приказам. Она не ребенок, но все же приняла его предложение.
Его неожиданное проявление нежности и мощная, темная сексуальность, которую он излучал, разрушали ее защиту. А она так старательно воздвигала ее с той ночи, когда он так холодно отверг ее после того, как доставил ей сокрушительное удовольствие.
Оставшись не у дел, Шей решила осмотреть дом. По крайней мере, его первый этаж. Официальная столовая. Спальня, выполненная в мягких голубых и кремовых тонах. Может быть, эту комнату занимает его сестра Оливия, когда посещает его дом; он сказал, что футболка и легинсы, которые он выдал Шей, были ее. До этого момента она даже не знала, что у него есть сестра. Но он больше ничего не рассказал, и, боясь нарушения их временного перемирия, она не задавала вопросов.
Еще одна ванная. Исследование продолжается. Шей остановилась у открытой двери последней комнаты. С двумя большими диванами, диванчиком, многочисленными столиками, большим журнальным столом, массивным телевизионным экраном, установленным над камином, это пространство казалось более обжитым, чем остальная часть пентхауса.
Шей оглянулась, но коридор оставался пустым. «Только мельком, — пообещала она себе, — и сразу уйду». Войдя в комнату, провела рукой по кожаному дивану, на средней подушке которого остался отчетливый силуэт. Должно быть, там Гидеон сидел чаще всего. Она легко могла представить себе мужчину, с которым провела этот вечер, — в тонком черном свитере с длинными рукавами и /-образным вырезом, в черных джинсах и с босыми ногами, отдыхающим в этой комнате. Ноги на столе, в руке пульт, вот Гидеон просматривает каналы, прежде чем принять решение, на чем остановиться. Забавно. Шей знала, как он занимается сексом, но понятия не имеет о его вкусах. Какие ему интересны телешоу, фильмы, книги?
По какой-то причине это показалось ей печальным. Ей остро захотелось узнать о нем больше. Кое-что, чем они поделились, когда сгорали от
