по этому поводу?
— Ничего, — пожала плечами Эстер. — Но думаю, если бы шансов не было он бы не стал так суетиться. Не зря же он нас всех собрал. Вон выход замуровал наглухо…
— Определенно что-то ужасное будет, — вздохнула Натали. — Короля он не спешил на престол вернуть. Который день глаза мозолит. Помнит меня, по любому, а даже словом не обмолвился.
— Так он тебя попросту боится, — тихо проговорила Венге. — Считает себя виноватым. Ну, типа, когда тебя предали, он ничего не сделал. Думает, что ты его люто ненавидишь, потому и сторонится. Не хочет лишний раз позориться.
— Да? — Натали приоткрыла рот удивленно. — Откуда такие сведения?
— Так, я с Торвиком считай постоянно. Разговоры то слышу. Наверное, зря я начала…
— Не, не! — Натали замотала головой. — Ты мне глаза сейчас открыла. Я то думала он козел высокомерный, а дело то вот в чем, оказывается. Надо бы с ним помягче, что ли…
— Ну да, смотришь то ты на него волком, — заметила Эва. — Уж не влюбилась ли?
Натали вдруг покраснела. Да не слегка, а багрянцем покрылась.
— Да ладно… — смутилась Эва. — Я ж так ляпнула, не подумав.
— А почему бы и нет? — рассудила Амалия. — Попытка не пытка. Мужчина он видный, свободный. Взгляды опять же правильные. А Натали Эрстед известная личность, герой войны, опять же.
— Да ну… Где он и где я? — вздохнула Натали.
— А где? На сколько я знаю мы сейчас в одинаковом положении. И король и Торвик, и даже верховный архивариус лиги. Не ровен час, помрем скоро. Что ты теряешь?
— Ничего… — Натали задумалась. — А ведь и правда, может поговорить с ним? Хуже не будет.
— Так дерзай! — подбодрила Эва. — А если грубить будет, мы его в узел завяжем и тебе подарим.
— Ну… тогда я пошла? Вы тут сами, без меня, ладно?
— Иди, иди, — кивнула Иола. — Я прослежу чтобы все не сожрали….
Вздремнув час — другой, в обнимку с очаровательной эльфийкой, я почувствовал себя лучше. Да и напряжение сбросил. В голове посветлело, тревожность немного утихла и уступила место логике.
— Поспал? — Ольга Дюваль улыбнулась мне томно и потянулась.
— Да, немного. Ты идешь, или останешься здесь?
— А ты?
— Остался бы, если бы была такая возможность… — честно признался я.
— Тогда я с тобой. Не хочу оставаться в одиночестве.
Минут через тридцать, приведя себя в порядок, Ольга Дюваль спустилась вниз, в пещеру. Журчание ручья и тихие приглушенные разговоры не предвещали беды. Напротив, было спокойно, в меру прохладно. Ветер на улице стих и по ногам не тянуло. Хотя, это могло быть из за того, что почти все отдушины замуровали. Натали сварила солянку по моему рецепту и, вместе с поварами госпиталя наделала своих фирменных пирогов. Я краем глаза заметил ее у маяка. Она о чем то тихо общалась с Олафом. Судя по интонации разговор был важным. Стоило нам присесть за стол, как спутники мои притихли. Высокий человек с седыми волосами, одетый в длинную белую сорочку возник во главе стола. Он принялся виновато вытирать об себя окровавленные руки.
— Азраэль… — Ольга вскочила на ноги. — Что с вами?
— Сущая ерунда, не беспокойтесь… — отмахнулся ангел.
— А где ваши крылья…?
— Там… — он махнул рукой. — Уж слишком они тяжелы. Оставьте себе на память. Если повесить на стену будут хорошо смотреться. Правда они уже не такие белые…
— Вам пора? — осторожно спросил я.
— Скоро, друг мой, скоро… — кивнул Азраэль. — А чем это так чудесно пахнет? Неужели тот самый пирог из арарийских яблок? Вот бы отведать….
Возникшая ниоткуда Натали, тут же поставила перед ним тарелку. А следом к столу присел и раскрасневшийся Олаф. Вкусив пирога, ангел смерти расплылся в блаженной улыбке. Его хмурый лик на миг посветлел.
— Нужно было попробовать раньше, — вздохнул он растрогано. — Ради этого стоит жить.
Пригубив вина, он довольно кивнул.
— Превосходно… Теперь можно и умереть.
Взгляд его остекленел. Азраэль, наощупь, поставил бокал на стол, и замер. Пальцы его вцепились в стол, зубы сжались. Я сразу понял, что с ним не так, ибо сам едва не вскрикнул от боли. Обжигающая холодом волна прокатилась по всему телу. Судя по лицу, Ольга Дюваль тоже испытала это. Казалось, что-то важное и беспредельно родное пропало из жизни навсегда. Нить, связывавшая нас с прошлой жизнью, резко оборвалась.
— Все… — выдохнул Азраэль. — Свершилось.
— Что теперь? — дрожащим голосом спросила Ольга.
— Проводите меня, пожалуйста. Вы вдвоем.
Ангел встал и направился к выходу из пещеры. По его спине, пропитав белоснежную ткань, медленно сочилась кровь. Оттуда, где раньше были крылья. Сквозь рану виднелись лопатки и часть ребер. Ольга, хоть и была врачом, старалась туда не смотреть. Проходя мимо гвардейцев королевы, сидящих на подстилках вокруг очага, Азраэль вдруг остановился.
— Чувствую грешника, — усмехнулся он и, взявшись пальцами за кончик рога, с удивительной легкостью выволок на открытое место одного из солдат. Поставив его на колени, ангел довольно кивнул.
— Да, я не ошибся. Этот с позволения сказать, демон, предатель. Совсем недавно он что-то взорвал. Как поступишь Торвик?
Мужчина держался строго, без страха смотрел в глаза.
— Значит, маяк твоих рук дело? — спросил я.
— Значит моих, — ответил тот ровно.
— Зачем? Тебе заплатили?
— Платы я не брал, — ухмыльнулся он.
— Идейный… — улыбнулся Азраэль иронично. — Из за таких миры и рушатся. Впрочем, идеи бывают разными. Этот считает, что сотворил благо. Храбр и духом силен, но наивен как дитя…
— А что бы ты сделал? — спросил я.
— Прости его, Торвик, ибо не ведает что творит. Не хочу омрачать свой уход смертью. Сегодня и так достаточно. К утру этот человек будет уже другим. Как и все здесь…
Сказав это, Азраэль отпустил гвардейца и двинулся дальше. Прошагав через всю пещеру, он склонил голову и нырнул в проход, ведущий на улицу. Переглянувшись, мы с Ольгой последовали за ним. С минуту Азраэль всматривался в чистое звездное небо и жадно вдыхал воздух. Мы молча ждали чуть позади.
— Как там у вас говорят? Перед смертью не надышишься?
Я не ответил.
— Ольга, вы как-то спросили, что для меня сделать?
— Да? — вздрогнула Дюваль.
Ангел смерти взмахнул рукой и в пальцах его сверкнула жемчужина. Взмахнув еще раз, словно умелый фокусник, он наделил ее тонкой цепочкой и заключил в золотистый оклад.
— Прошу вас, возьмите, — протянул он. — Но это не просто дар, это вместилище.
— Вместилище? — переспросила она растеряно.
— Вместилище душ, — улыбнулся ангел. — Не бойтесь, это всего лишь материальный символ, ничего более. Он не имеет ценности. Точка привязки, так сказать. Этот предмет нельзя уничтожить, он просто должен находиться в этом
