Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
что Пугачеву имел…
— Чего не было, того не было, — развел сосед руками — в одной полный стакан, в другой — ободранная вобла… — Ну ладно, брешу… Не артистка она, бухгалтерша наша на автобазе… Замужем за нашим старшим механиком, не хухры-мухры…
— Замужняя, и с вами, шоферами, кренделя выделывает?
— А что?.. — удивился сосед. — Нормальная баба… Семья это ик… чейка общества, а когда промеж ног чешется…
— Да я как-нибудь сам обойдусь… — прервал я его откровения.
— Ну как хошь…
В одиночку шоферюга накидался быстро. Еле его выставил. На часах уже было далеко за полночь, а вставать мне — в полвосьмого.
Пора была заняться подготовкой к завтрашним урокам. Сел за стол, на котором уже лежала стопка журналов ' Физическая культура в школе', собранная мной в ходе проверки шкафов с литературой из учительской, пролистав последние, 12-е номера за 1978−79 гг. по указателю опубликованных статей, отобрал нужные журналы с Планами уроков для 5,6 класса; игры в ручной мяч (8 класс), годовое планирование с 4 по 8 класс. С удивлением узнал, что для юношей 9–10 классов существовала программа «борьба классическая», для девушек — «гимнастика». Вот ведь как была, аж гордость взяла за эпоху.
В журнале за 1978 г. говорилось, что эти программа должны быть упрощены, облегчены для подростков, т. к. материально-техническая и профессиональная база оказались не на высоте. Наконец, обогатившись педагогическими знаниями и решив, что надо найти помощницу по перенесению планов в конспектно-тетрадный вариант, который можно было бы предъявить любому проверяющему, я пошел спать.
Хорошо, что Саньку бессонница пока не грозит. Да и вообще — организм у него крепкий, но если я буду каждый день бухать, то надолго этого богатыря не хватит. Утром я проснулся не слишком бодрым, пришлось приводить себя в чувство контрастным душем, хотя вода текла из лейки еле теплая, но и на том спасибо. В учительской я появился как огурчик.
Первым делом я отыскал взглядом биологичку, но та сделала вид, что меня не замечает. Ну и ладно. Я ведь хоть телом юнец, но в душе-то — старый бабник, который давно уже перестал переживать из-за того, что женщина тебя игнорит, после того, как была нежна. Да и потом, что Людмила Прокофьевна должна мне на шею кидаться в присутствии коллектива, а особенно — военрука, который и так зырит на нас аки лютый зверь. Вот будет смешно, если ему так и не обломится!
Когда прозвенел звонок, все похватали классные журналы и исчезли. Я тоже отправился на свое рабочее место. Первый урок сегодня я должен был провести с семиклассниками. Тут выяснился еще один мой педагогический прокол. Я не учел, что в хорошую погоду занятия можно и даже нужно проводить на свежем воздухе. Хорошо что семиклашки меня вразумили. Они взяли с собой тренировочные костюмы как раз для урока на школьном стадионе. Я их похвалил за сообразительность. И взял себе на заметку.
Воспользовавшись полученными ночью знаниями, я сначала провел с учениками физическую разминку минут на пять, использовав упражнения из журнала. Затем, зарядил пацанов гонять в футбол, а девчонок отправил сначала на 30-и метровку, а потом заниматься прыжками в длину с разбега.
Забавно, но я все чаще ловил себя на том, что уже не отбываю повинность, как в первые два— три дня, а отношусь к своим учительским обязанностям вполне серьезно. Более того — у меня появился даже некий азарт. Мне было интересно, сколько пацаны забьют друг дружке голов и как далеко сиганут в прыжковую яму девчонки. С важным видом ходил я с рулеткой, замеряя расстояние от линии отталкивания, до точки приземления.
Даже гвалт, что царил на стадионе, меня бодрил. А когда издалека послышался звонок, то я даже удивился тому, как быстро прошел урок. Следующие семьдесят пять минут, включая большую перемену (в эти времена она длилась аж целых пол часа), у меня было «окно» и я решил взять тачку и сгонять в центр. Попросил водилу довезти меня до магазина, где продается одежда с обувью и прочие необходимые в быту вещи, и он высадил меня у большого трехэтажного здания с вывеской «ЦЕНТРАЛЬНЫЙ УНИВЕРМАГ».
Деньги жгли карман. И первым делом я заглянул в обувной отдел. Побродил среди лотков, разглядывая довольно унылые на мой вкус образцы отечественной обувной промышленности и хотел было покинуть отдел, как вдруг меня окликнули:
— Саша!
Оглянувшись, я увидел жизнерадостно улыбающегося толстяка, чья лысина сверкала в под лампами дневного света, который выскочил из подсобки, как чертик из табакерки. Кто это такой, я понятия не имел? Неужели еще один друг детства Шурика Данилова? Староват. Толстяку лет сорок— сорок пять.
— Не узнаешь? — догадался он. — Нас познакомил Кеша Стропилин, у Лизоньки.
— Ах да… — я сделал вид, что начинаю припоминать. — Э-э…
— Перфильев, Сева! — напомнил он. — Заведующий обувным отделом ЦУМа… — Он тоненько хихикнул. — Нашего, разумеется, Литейского…
— Я понял…
— Что-нибудь хотел приобрести?
— Да… — обвел я руками лотки с лакированными штиблетами и ботинками «прощай молодость», — но…
— Что же ты… — покачал лысиной, отшвыривая световые зайчики, Сева. — Надо было сразу ко мне. Хорошо я выглянул… Девочки! — обратился он к продавщицам, которые и так не сводили с меня глаз. — Это мой хороший друг, Саша! Прошу любить и жаловать!
Судя по взглядам, которыми меня облизывали «девочки», они были не прочь и любить и жаловать «хорошего друга» своего начальника.
— Так, здесь ты ничего подходящего не найдешь, — снова обратился толстячок ко мне. — Пошли ко мне в кабинет!
Похлопывая потной ладошкой по моей спине, он подтолкнул меня к подсобке, где у него оказался свой закуток, вмещающий кроме стола и двух стульев, несгораемый шкаф и много, много обувных коробок, нагроможденных до потолка. Судя по наклеенным с боку ярлыкам — обувка в них была сплошь импортная. Хозяин 'кабинета усадил меня на стул, плюхнулся напротив, вынул из стола бутылку пятизвездочного коньяка и две рюмки. Наполнил одну, занес горлышко над второй, но я накрыл посудину ладонью.
— Не могу, я на работе.
— А-а, — понимающе кивнул Сева. — Тренируешь будущих звезд большого советского спорта!
— Именно так, — подтвердил я. — В школе.
Он хохотнул.
— Ага-ага… Так что ты хотел приобрести?
— Кроссовки, зимние ботинки, ну и на выход что-нибудь…
— Не вопрос! — откликнулся заведующий обувного отдела. — «Адидас», «Саламандер» устроят? ФРГ.
— Вполне…
Сева вскочил нагнулся над столом, разглядывая мои ноги.
— Та-ак, — пробормотал он. — Размер сорок четвертый с хвостиком… Верно?
Я пожал плечами, ибо и в самом деле не знал, какой у Шурика размер обуви. Перфильеву мой ответ и не был нужен. Он принялся выдергивать из своих стопок коробки и бесцеремонно швырять их на стол. Потом начал раскрывать их передо мною, словно буржуй футляры брильянтовых колье перед светской красавицей. Забугорная обувка сияла не хуже брильянтов. Фасоны, конечно, с точки зрения Владимира Юрьевича, были старомодными, но по тутошним временам — самое оно. Завотделом протянул мне обувной рожок и я принялся примерять.
Через десять минут, я покинул обувной отдел с пакетом, в который были уложены три коробки. За импортные кроссы, мокасины и демисезонные ботинки от «Саламандер» я отвалил всего полторы сотни. До начала моего второго на сегодня урока оставалось восемь минут. Пришлось снова ловить такси. Благо городок маленький и здешний таксопарк не слишком-то загружен. Я влетел в тренерскую за минуту до звонка. А когда вышел в спортзал, то к своему глубокому удовлетворению обнаружил оболтусов, выстроенных в идеальном порядке.
— Здорово, орёлики! — гаркнул я.
— Здрав-ствуй-те! — довольно дружно откликнулся восьмой «Г».
Гордости моей не было предела. За каких-то три дня я превратил это разболтанное стадо в образцово-показательную команду, но не успело эхо пацаньих голосов отзвучать под высоким потолком спортзала, как я услышал позади себя мерный цокот, перебиваемый тяжелым буханьем. Огляделся. На меня надвигалась старуха Шапокляк в сопровождении… старшины Сидорова! Он-то здесь зачем? Я никого из родителей не вызывал. Завучиха поравнялась со мною, не удостоив меня взглядом.
— Дорогие ребята! — елейным голоском начала Эвелина Ардалионовна. — Сегодня у нас замечательный гость… Мужественный человек, сотрудник правоохранительных органов, старшина милиции Кирилл Арсентьевич Сидоров!
И она зааплодировала словно в школу не мент приперся, а приехал народный артист. Класс поддержал ее вяло — все-таки большинство моих оболтусов не ладило с милицией — и я ему был за это благодарен. Я уже понял, что выстроились мои орёлики вовсе не потому, что взялись за ум. Просто когда я вышел из раздевалки, Шапокляк и старшина уже стояли у главного входа в спортзал, а я их не заметил. Кончив аплодировать, завучиха соизволила снизойти
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
