нитку. Белозар положил их на прикроватную тумбу и снова погрузился в сумку. Затем он достал флакон с прозрачной жидкостью, в которую и окунул иголку.
Амос издал тихий стон, больше похожий на сопение. Святой отец протер раны тряпкой, смоченной в спирте. Амос застонал в приступе болезненного спазма. Белозар слегка похлопал того по плечу и грустно вздохнул.
Он начал копаться в сумке, ища что-то, но быстро понял, что там этого не оказалось.
— Вот же ж… Прости меня… — Он взял его руку, ощупал, найдя вену, и приблизил к руке голову.
Он широко открыл рот и вонзил свои острые клыки прямо в вену. Амос со стоном дернулся и распахнул глаза. От последующего удивления они открылись еще сильнее. Белозар отстранился и протер след от укуса.
— Бел… — из последних сил прохрипел маг.
Ему пришлось бороться с невероятно тяжелыми веками, чтобы оставлять глаза открытыми.
— Отдохни, братец. Я займусь твоими ранами.
Маг не стал спорить и послушно закрыл глаза. Его мышцы начали расслабляться. На его лице больше не было того напряжения.
— Убереги его, Предвечная матерь… — шептал он молитву, пока зашивал раны.
Священник осторожно, но быстро зашил раны. Перевязал их и накрыл пациента одеялом. Задул свечу и вышел из комнаты, задержавшись на выходе.
В коридоре все так же стоял явно нервничающий мальчик. Он переступал с ноги на ногу и беспокойно мял онемевшие пальцы на поврежденной руке.
— Где можно смыть… — тихо произнес Белозар, поднимая руки, испачканные в крови. Сам его взгляд избегал собственных рук.
Мальчик нехотя указал на дверь в ванную, продолжая рассматривать каждую деталь в одежде и внешности гостя. Мужчина казался уставшим, но тем не менее достаточно сосредоточенным. Его черная ряса была не совсем такой, как у священников. Обычно она была белого цвета с красивыми рисунками, определенно без разрезов по бокам.
Беловолосый мужчина кивнул и пошел в указанную сторону. Он взял небольшую тару с водой и влил туда что-то напоминающее по запаху самогон. Священник скрупулезно намывал каждый миллиметр рук, словно боялся оставить на себе хоть каплю крови. Все это время, пока гость мыл руки, Михей следил за каждым его шагом, стоя в дверном проеме. Он чувствовал, что беловолосый что-то скрывает.
Они спустились вниз, где Белозар сел на лавочку, прикрыв глаза, и потер их, слегка надавливая. Он закрыл руками лицо и напряженно выдохнул. Ребенок встал напротив. Гость убрал руки и открыл глаза.
— Кто вы такой? — дерзко произнес мальчик.
— Белозар. Я друг Амоса.
— Что вы здесь делаете?
— Я здесь, чтобы встретиться со своим другом. А ты здесь зачем?
— Как зачем? Я сын… — Глаза священника расширились от удивления.
Через секунду они снова сузились в улыбке.
— Замечательно. Рассказывай, что с вами случилось. — Желтые глаза сверкнули, зрачки сузились на манер кошачьих.
Мужчина сложил в замок пальцы рук и облокотился на них. Он немного подался вперед, явно готовый слушать.
— Мы с учителем попали в паучье логово. — Глаза мужчины широко распахнулись в ужасе.
— В логово?! Как вы выбрались?! Их было много?! — в панике спрашивал мужчина.
— Да! — крикнул мальчишка. — Не прикидывайтесь, что не знаете! Вы, пауки, все обманщики!
— Что? Я, по-твоему, на паука похож?! — возмущенно и одновременно с удивлением воскликнул гость.
— Твои волосы белые! У тебя есть клыки! Да ты самый настоящий паук!
— А уши? Уши ты не заметил? А глаза? А мой рост? Я змей! Да у меня ничего общего с ними нет! — возмущался священник, указывая на свои отличия. Он по-настоящему опешил от такого заявления.
— Серьезно? — скептически посмотрел на него мальчик.
— Нет-нет! У меня точно ничего общего с этими!.. У-у-у-у, надо успокоиться… спокойствие. Каждый имеет право на свое мнение… — Он взялся за свой кулон и, закрыв глаза, выдохнул.
— И как оно… работает? — с хриплой усмешкой произнес голос, носитель которого медленно спускался со второго этажа.
Лицо Бела просияло, он сразу вскочил с места.
— Нет, не очень… — Он пошел в сторону Амоса и широко улыбнулся так, что было видно его клыки.
— Мастер! — крикнул ученик, подбегая к учителю и помогая ему спуститься.
— Так ты же его сын? — с ироничной улыбкой произнес Бел, подходя к другу.
Мальчик засмущался и посмотрел на учителя виноватым взглядом. Кончики его ушей слегка покраснели.
— Считай, что он мой приемный сын, — Белозар с пониманием кивнул и заключил друга в крепкие объятия.
На удивление мальчика, Амос не стал выворачиваться, а наоборот, ответил на них.
— Давно не слышал твоих криков, братец.
— И я по тебе скучал! — прокричал змей тому на ухо, отчего Амос прикрыл один глаз и немного отодвинул голову. — А теперь можешь рассказать, что произошло, пока действует мой яд. Пришлось вколоть тебе немного, чтобы убрать боль.
— Да, пожалуй. Но мог бы и быстрее прийти. — Священник проигнорировал издевку алхимика.
— Я осмотрю мальчика, и потом отправишься спать, — командно произнес Белозар, помогая Амосу сесть на лавку.
— Хорошо, — послушно ответил Амос.
Мальчик смотрел на это изменение поведения чародея и стоял в ступоре. Он сел на лавку вместе с учителем и слушал рассказ того об их приключении. Змей осторожно осматривал руку Михея, отмечая, что яд паука растворил большой кусок мышцы.
— Да… Хорошо хоть не в шею, а то ты был бы уже весь как шарик с водой… — Белозар осторожно обрабатывал рану странным и зловонным зельем.
— Шарик с водой? — нервно спросил Михей и покосился на учителя.
— Да, яд пауков разъедает ткани. После укуса ты превращаешься в суп для паука. Если укус в шею, то час — два — и тебя просто выпьют. Ужасная смерть, — вздохнул Белозар.
— Да. Там самка была. Она хотела растянуть на подольше еду для потомства, — уточнил Амос и устало смотрел на то, как обрабатывают рану мальчика.
— Да, верно. Паукам только дай возможность. Чародеи для них — еда на очень долгое время, — подтверждал Белозар. — Ну ничего, малой. Мы тебя сейчас подлечим. Рука болеть будет жутко, но я могу тебе немного обезболивающего вколоть. Но это только завтра. Сейчас рано тебе. И так много всего сегодня в твоей крови.
Для себя Михей отметил, что священник выглядел очень приятным человеком, и если бы не вся эта ситуация, то он никогда бы не испугался его. Он очень отличался от учителя всем. Белозар даже тянул немного слова, что добавляло некоторой мягкости его голосу, хоть он и говорил достаточно громко.
Белозар осторожно забинтовал его рану. Чувствовалась рука мастера, которая делала это уже очень много раз.
— Рукой не двигай особо, а завтра еще перебинтую. — Он озорно подмигнул. —
