class="p1">— Ну вроде все положил, — кивает на мотоцикл, уже загруженный. — Поцелуешь?
— А вдруг кто — то увидит, — стараюсь казаться беззаботной, а в груди дыра. Я не желаю, что во все это ввязалась, но как же больно. Больно, потому что он должен понять намек, должен понять, что если он меня поцелует, то это будет означать что — то большее, чем короткое наставничество. Что — то большее, чем адюльтер на пару дней. Большее, чем ему кажется.
— Ну да, ты же приличная жена, как я забыл. Как все прошло — то вчера?
Давай, давай Оксан, скажи, скажи, что муж ушел, скажи, что ты готова быть с ним. Готова с ним, что? Стать очередной? Стать любовницей на выходные, пока он не найдет себе лучше? Пока ему не надоест, что я всегда предпочитаю ему дочь? Сколько продлиться наша связь? Месяц? Потом новизна уйдет, потом он просто поймёт дальше, а я останусь залечивать глубокие раны. Лучше сейчас, пока эти раны лишь порезами наметились. Лучше сейчас, пока есть шанс выйти из этого всего собой.
— Все отлично, муж доволен, у нас все хорошо.
Пусть валит в свою прекрасную свободную жизнь, уверенный, что и у меня все хорошо. Пусть валит.
— Значит помогли мои уроки.
— Конечно. Хороший левак укрепляет брак, — натягиваю улыбку, стараясь не думать, как буду реветь в одинокой квартире, когда он исчезнет из моей жизни. Как буду вспоминать минуты вместе, фантазировать о том, как бы мы провели время на природе. Недолго. Может неделю, может месяц, может чуть дольше, а потом забуду. Я обязательно его забуду.
— Точно. Отличное выражение. Значит не поцелуешь? — шагает он ко мне еще ближе, нависает, а я головой качаю. Не хватало еще расплакаться. Не хватало еще ляпнуть, что лучше бы он с собой меня забрал. Забери, Тимур. Забери, полюби меня, мою дочь.
— Нет. Но если хочешь, поцелуй меня сам, — поднимаю бровь, а он усмехается.
— Я бы хотел, но лишних глаз и правда много, потому что поцелуем все не ограничится. Пока Оксан, был рад познакомиться.
— Взаимно, Тимур. Будь счастлив.
— Взаимно, — отходит он, отворачивается и почти сразу садится в машину. Уезжает, больше ни разу на меня не взглянув. Я поджимаю губы, обнимаю себя, смотря на того, кого больше никогда не увижу.
Отворачиваюсь к Аленке. Она улыбается из песочницы и машет мне рукой. Я шумно выдыхаю, сбивая ненужные слезы и иду к ней играться. Вон он смысл моей жизни, остальное пройдет. Боль пройдет. Слезы высохнут. Воспоминания сотрутся.
Глава 25
Тимур
Мотоцикл я отвожу в гараж магазина, а потом уже стартую к брату, который продолжает слать мне кайфовые картинки. Собственно — это позволяет мне наконец разгрести завалы сообщений от самых разных телок в мессенджерах. Даже с фотографиями. Пока стою в пробке на выезде из Москвы лениво листаю неплохие предложения, некоторые очень даже оригинальные, вплоть до секса прямо в парке, до секса на балконе. Последние три дня я жил в какой — то другой реальности, пора возвращаться. Вот съезжу на природу, потом в Корею и сразу в реальность, где меня ждут десятки идеально отполированных тел.
Я нажимаю педаль газа, отбрасывая картинки того, как в этом бассейне бы смотрелась Оксана. Закрываю дверь в фантазию о том, чтобы я там с ней делал. Как снимал бы лифчик, как отвел бы полоску трусиков, чтобы пробраться пальцами в ее тугое нутро.
Стряхиваю наваждение. Все правильно. Она осталась с мужем, с отцом своего ребенка. Ведь для этого и было обучение. Хотя слишком короткое. Мне кажется я бы еще многому мог бы ее научить, но в принципе для этого мудака — ее мужа и этого будет достаточно.
Стискиваю челюсти, думая о том, что она брала в рот так же как мне, старательно, словно ученица, идущая на аттестат красного цвета.
Нахер я вчера позвонил, нахер стоял возле двери ее подъезда, нахер с утра хотел поговорить? О чем? О том, что в принципе можно попробовать поехать и с Аленой? Что в принципе я готов попробовать?
Все правильно. У нее муж. У меня свобода. Я не готов брать на себя ответственность за чужую жену, потому что мне одного брака хватило по горло. Еще муж ее будет вечно на горизонте светиться. Не, нахер. Я, трасса, ветер в рожу из открытого окна. Это вот прям то, что нужно.
Особенно после ловушки, в которую мог угодить.
Спустя два часа отличной музыки и пустой дороги я наконец добираюсь до коттеджа, который принадлежит нашей семьей черт знает сколько времени. Это небольшой двух-этажный дом с бассейном, баней, в который мы еще по молодости привозили телок. Даже как — то непривычно, что сегодня я буду один. Но с другой стороны… блять.
Стефания. Ее тачка. И сама она в своем глубоком мини. Помню, помню этот комплект. Мой любимый, купленный после проверки в магазине.
В этом вся беда, когда жены двух братьев лучшие подруги. Одна всегда знает то, что знает другая.
Было бы неловко, привези я сюда Оксану, ла еще с ребенком. Стеша бы мне так мозг вынесла, да и не только мне.
— Брат, прости, это был сюрприз и для меня. Я думал ты с кем — то едешь?
— Сорвалось. И кстати, это хорошо, учитывая…
— Ну наконец — то. Я между прочим давно жду… — поднимает Стеша бокал, а жена Темы неловко улыбается.
— Привет, Тимур.
— Привет, Лен. Беременность тебе к лицу.
— Да, а Стеша говорит, что я опухшая стала.
— Ну так она завидует просто, когда ей еще с ее характером родить придется.
— Эй, я вообще — то тут, — фыркает она. — Но я не обижаюсь. Пойдем поплаваем?
— Можно я с дороги хотя бы душ приму, а то вдруг ты опять будешь орать, что я грязная свинья потная, — это был единственный способ ее прогнать из своей квартиры позавчера. Она позвонила выяснить отношения, спрашивала насчет Оксаны, услышала мой кашель и примчалась. Собственно, она рассчитывала на примирение, но стоило ее обнять потной от температуры рукой, как она рванула из квартиры, хотя потом и присылала сообщения с вопросами о моем самочувствии. Заботливая бывшая. Может я своими ответами дал понять, что ей есть на что рассчитывать?
Поднимаюсь на второй этаж, бросаю сумку на пол и падаю на кровать, еще кашляя. Может зря я из ванной слинял? Я ведь реально был готов встретить мужа, дать ему по роже, просто за то,
