была ждать ответа целую вечность.
— Хорошо, согласен. Но ты сама должна рассказать об этом Маледикт, я не собираюсь ввязываться в это дерьмо. Мой ответ заставил её улыбнуться.
Имри шагнула ближе, её зубы начали удлиняться, превращаясь в клыки, сверкающие глаза приобрели хищное выражение. Покачивая бёдрами, она приближалась ко мне. — Превосходно, мне не терпится почувствовать тебя в себе.
— Боже правый, это совсем не то, что мужчина хочет услышать, когда на него надвигается гигантская тысячелетняя драконица! — я понял, что бормочу себе под нос, и постарался выпрямиться.
Огромная тень нависла надо мной, я судорожно сглотнул и напрягся, когда она подняла руки. Впервые за последнее время на её коже проступили чешуйки, а за спиной взметнулся длинный хвост. Чем ближе она подходила, тем больше раскрывалась её истинная сущность. На лбу выросли рога цвета слоновой кости, и она хрипловато рассмеялась. Я вздрогнул.
— Не волнуйся, я буду нежной…
Глава 14
Когтистые руки Имри обхватили моё лицо, а губы одарили удивительно нежным поцелуем. Я только начал расслабляться, когда змеиный язык скользнул в мой рот и принёс с собой тяжелый, медный вкус крови. Как и в случае с Маледикт, и в прошлый раз, когда Имри пыталась сделать это, кровь дракона застряла в горле, словно железный шар, и не желала двигаться дальше. Попытки проглотить её были тщетны, как и попытки выплюнуть.
Тело начинало паниковать, и я заставил себя сосредоточиться на мане внутри себя. Моё умение медитировать росло, и, благодаря помощи Юлии, я смог выделить ядро сущности, которое находилось в даре Имри. В отличие от силы Маледикт, мана Имри светилась насыщенным кремовым цветом. У меня возникло ощущение, будто попытаюсь проглотить луну, поэтому решил принять этот мысленный образ за основу и представил, что сила Имри — это лунный свет, льющийся в меня.
Взяв в руки жгут с маной, попытался раскрутить его как можно быстрее, надеясь, что это привлечёт силу. Поначалу ничего не происходило, и я уже начал беспокоиться, смутно осознавая, как Имри осторожно обхватила мои крылья, чтобы они дико не хлопали. Анна и Алиса что-то говорили, но я не мог ничего расслышать из-за стука собственного сердца. Ангелина поглаживала мочку уха, а Фиби сжимала мою руку между своими. Их забота и внимание вернули мне уверенность.
Опираясь на поддержку, представил, как мана становится весомой, словно гравитационный колодец, как она прилипает к лунной силе, притягивая к себе её крупицы. Сначала это было похоже на дождь из блесток: крошечные точки кремового цвета рассыпались по мане, но по мере того как я упрямо продолжал гнать свою энергию, покрытие росло. Вздрогнул, когда чужеродная мана коснулась моей физической маны — именно там она держалась надёжнее всего. Это было чуждое ощущение, но оно начало просачиваться внутрь, образуя полоски цвета слоновой кости среди тёмно-фиолетовой силы.
Однако не мана была самой большой проблемой, а кровь, которая всё ещё сжимала горло. Кровь вспыхнула белым огнём, к которому страшно было прикоснуться. Сущность Имри имела ледяной привкус, который трудно было описать. У Маледикт ничего подобного не было, но сейчас не было времени на анализ. Лёгкие отчаянно сжимались, нуждаясь в воздухе. Толкнув своё осознание в ледяное пламя, потянул его вниз, к вращающейся силе. Пламя рассеивалось по мере того, как втягивалось внутрь, и к тому времени, когда оно достигло центра моей сущности, огонь превратился в бассейн жидкой силы. С ней было легче справиться, когда она превратилась обратно в ману, но я столкнулся с новой проблемой, когда эта самая сила коснулась моего оплетённого существа.
В основе маны Имри лежала духовная сила — такая же, как у Виктории.
В тот момент, когда сила цвета слоновой кости столкнулась с моей демонической маной, меня начало сжигать изнутри. Где-то в глубине вспыхнуло эфемерное пламя, и я забился в конвульсиях от боли. Отчётливо ощутил, как треснула кость в ноге, затем одно из рёбер. Святая сила не желала иметь ничего общего с демонической энергией и грозила раздробить тело, если я не смогу взять реакцию под контроль. В отчаянии пытался заглушить ману Имри своей, но её сила была слишком чиста и огромна, чтобы её можно было контролировать. Наконец ухватился за сине-белую сердцевину своей укрощающей магии, попытавшись просунуть её между энергией демона и вторгающейся силой, и это принесло облегчение.
Бешено закрутив кольцо магии внутри себя, чтобы создать новые промежутки между физической и интеллектуальной маной, усилием воли загнал в эти промежутки ману духа. Из моих ноздрей и ушей начала сочиться кровь, но кости крошиться перестали. Чем больше силы Имри вводил в промежутки между своими силами, тем больше моё тело восстанавливалось после пережитого испытания. Протянув эти нити через свою косу, сплёл их в новое кольцо, отчего ледяное исцеление волной хлынуло через меня. Когда магические нити наконец соединились, образовав настоящий круг, весь мой центр стабилизировался.
Задыхаясь, судорожно втянул воздух в лёгкие. Кровь исчезла, и я сглотнул, вновь обретя способность дышать. Вместо пульсирующей боли вдруг почувствовал себя свежим и сильным. Имри в какой-то момент опустила меня на землю, и, открыв глаза, увидел, что она стоит в нескольких метрах от меня. Анна, Алиса и Фиби столпились вокруг, тесно прижавшись своими телами к моему телу. Ангелина что-то пищала на ухо, и их моего горла вырвался лишь хрип, когда попытался заговорить.
Пришлось прокашляться, прежде чем смог заставить лёгкие работать достаточно ровно, чтобы начать произносить слова. — Всё в порядке, не думаю, что Имри в этом виновата. Я не знал, что в центре её сущности находится святая сила, — наконец с трудом выдавил из себя. Имри побледнела от этих слов, что несказанно поразило меня, учитывая, что её кожа цвета слоновой кости и так уже была достаточно бледна, а теперь она стала почти прозрачной. И был ещё больше потрясён, когда дракон поклонилась мне.
— Мои извинения, Иван. Я совсем забыла о том, как трудно соединить дух-ману и силу Повелителя Демонов. Я подвергла твою жизнь риску, и теперь у тебя в долгу.
Алиса с Анной зло поглядывали на Имри и молча хмурили брови, а я наклонил голову, чтобы прислушаться к тихому писку Ангелины — белка поглаживала мочку уха, одновременно нашёптывая.
— Ты можешь загладить свою вину, поставив вокруг лагеря свои собственные заслоны, чтобы обезопасить его от обнаружения. На уровне защиты клада… — сказал я, надеясь, что Ангелина знает, что делает.
Имри подняла бровь и взглянула на
