много сломанных костей вроде как больно, и я только что закончила исцеление.
По крайней мере, я не думала, что это падение убьёт меня. Моё сердце замерло, когда я приготовилась к боли…
Чья-то рука обхватила меня за талию, остановив моё свободное падение так внезапно, что воздух вылетел из моих лёгких. Я была словно йо-йо, дернувшимся так быстро, что всё моё тело содрогнулось. Мои руки разжались, и кинжалы выскользнули, упав на крышу, когда моя спина соприкоснулась с твёрдой грудью, которая была холоднее воздуха.
Зимняя мята окружила меня.
Сердце колотилось быстро и тяжело, я повернула голову, увидев, как плотные белые перья с золотыми прожилками рассекают воздух.
Зейн поймал меня.
Откуда он пришёл и почему оказался здесь, не имело значения. Он поймал меня, как и раньше, и это было ещё одним доказательством того, что он всё ещё был там.
— Ты спас меня, — выдохнула я. — Снова.
— Неужели, я это сделал?
— Очевидно, — выдавила я, едва в состоянии дышать из-за порыва холодного ветра, когда оглянулась через плечо.
Яркие голубые глаза, освещённые благодатью, встретились с моими.
— Хм.
Я начала хмуриться.
— Что значит «хм»?
Он свернул влево, с пути беса.
— Это значит вот что.
Зейн отпустил меня.
Он бросил меня.
ГЛАВА 10
Зейн действительно уронил меня.
Я была слишком ошеломлена, чтобы даже закричать, когда падала. Раздался крик, когда тёмная фигура беса бросилась ко мне, и это было бы дерьмово, но чёртов бесёнок спас мне жизнь.
Зейн настиг беса в воздухе…
Шок от воды захватил мои лёгкие, когда она поднялась и поглотила меня, увлекая вниз. Хлорка обожгла мне глаза и нос.
Я оказалась в дурацком бассейне.
Я опускалась на дно бассейна, как мешок с камнями, раскалённая ярость пронзила меня, воспламеняя мою благодать. Уголки моего зрения побелели, когда я поставила ноги на дно бассейна и оттолкнулась. Я поплыла вверх, движимая чистой, ничем не сдерживаемой яростью. Я вынырнула на поверхность, набирая полный рот воздуха и крича:
— Придурок!
Ответный смешок привёл меня в ещё большее возбуждение. Возможно, у меня было вызванное гневом затмение, потому что я даже не знала, как я добралась до края бассейна. Вода стекала с меня, когда я плескалась вперёд, рубашка прилипла к некоторым очень неприличным местам. Жар пробежал по моей руке, сопровождаемый кружащимся белым огнём. Благодать вырвалась из моей руки, плюясь пламенем, когда мои пальцы обхватили нагретую ручку, образовавшуюся на моей ладони. Меч был тяжёлым, но хорошо знакомым.
С неба свалился бес и приземлился прямо передо мной. Он открыл рот.
— Заткнись, — прорычала я, рассекая мечом Михаила демона, моё внимание было сосредоточено исключительно на золотисто-белых крыльях впереди.
Кто-то вот-вот потеряет несколько красивых перьев.
Бес вспыхнул пламенем, когда Зейн повернулся ко мне. Его рот открылся, как будто он собирался что-то сказать. Он сжал челюсти, его подбородок опустился вместе с пристальным взглядом.
— Это было не круто, — выпалила я.
— От тебя воняло кровью демона, — ответил он своим ровным голосом. Он наклонил голову. — Ты очень мокрая, маленький нефилим.
Заметив, что его взгляд был прикован к двум очень интимным местам, которые были хорошо видны сквозь промокшую рубашку, я поняла, что в данный момент у меня не будет проблем с тем, чтобы пронзить его сердце.
Нисколько.
— Я тоже очень зла.
Я соединила руки на рукояти и взмахнула мечом вперёд. Благодать вспыхнула и затрещала, заряжая воздух.
— Я догадываюсь, — Зейн рванулся вперёд, схватив меня за запястья, прежде чем меч смог дотянуться до него. — И я вроде как возбуждён.
Крик ярости вышел из меня, когда я откинулась назад, перенеся свой вес на одну ногу. Я ударила его ногой, попав ему в живот.
Зейн хмыкнул, но не отпустил.
— Ой.
Он вывернул руку, разворачивая меня. Он притянул меня к себе, и холод его кожи просочился сквозь тонкую мокрую рубашку.
— Разве мы не оказались в таком же затруднительном положении всего несколько часов назад?
Белый огонь потрескивал и пульсировал, когда я потянула его за руку.
— Когда ты сказал, что убьёшь меня в следующий раз, когда увидишь? — я выплюнула ответ. — Вместо этого ты спас меня.
— Но я всё ещё вижу тебя, — его подбородок опустился, касаясь моей щеки. — Разве не так?
— Да, и ночь ещё только начинается, — я запрокинула голову, но он уклонился от удара. — Зачем ты вообще здесь?
— Я наблюдал за твоим домом.
Я напряглась. Что ж, теперь я знала, что он помнит, где мы жили.
— Это жутко.
— Так ли?
— Да, и это тоже неправильно. Это наше место.
Его хватка на моих запястьях усилилась.
— Я не знаю, о чём ты говоришь.
— Конечно, не знаешь. Продолжай говорить себе, что ты собираешься убить меня или что ты спас меня не потому, что тебе нужно было это сделать. Всё, от чего тебе становится лучше.
Другой рукой он обнял меня за талию.
— С тобой мне становится лучше.
Была довольно постыдная вспышка жара в ответ на его слова, на то, как его голос, наконец, изменился, стал грубее, глубже. Я не знала, была ли я больше раздражена на себя или на него в тот момент.
— Ты себя измотаешь.
Его губы скользнули по изгибу моей челюсти, посылая довольно неуместную дрожь, танцующую по моей коже.
— И что потом, маленький нефилим? Никакой благодати. Никаких кинжалов. Мы будем только вдвоём.
— Всегда были только ты и я, Зейн.
Были ли это мои слова или использование его имени, которое поразило его, его хватка ослабла достаточно, чтобы я высвободила левое запястье. Я отвернулась от него, и на секунду меч Михаила запульсировал между нами.
Он улыбнулся, и моё сердце само собой остановилось, потому что это была одна из его улыбок. Тёплая. Очаровательная. Добрая. Знакомая.
— Тогда, может быть, я сохраню тебе жизнь, — сказал он. — Буду держать тебя в клетке, мой милый маленький нефилим. Ты можешь быть моим домашним любимцем.
Его любимец? Я моргнула. Он не просто предложил то, что я думала, что он сделал.
— Может быть, я отрежу тебе…
Он рванулся вперёд, и я попыталась закрыться, но мои ноги скользили по мокрой поверхности. По моим плечам пробежали мурашки.
Он развернул меня в сторону. Его крылья расправились, когда мой взгляд метнулся к собирающимся теням, мчащимся по крыше к нам.
Стулья и столы взлетели в воздух, разлетевшись в стороны, когда на нас обрушились два циклона красного и чёрного… дыма.
Я прищурилась.
— Что за чертовщина?
Дым расширился, а затем рассеялся, обнажив гладкую восковую кожу демонов, овальные
