поквитаться хочет в нужный момент, а моя задача — растолковать ему, что не с той землянкой он связался.
Именно это и собиралась сделать. Осеклась на моменте, как в голове сложились подходящие аргументы, но вот проблема, слова застряли в горле. Аура высокородного будто хлыстом ударила. На его лицо упала тень и сдвинув брови на переносице, он неспешно, словно хищник, сделал пару шагов в мою сторону.
— Ты все еще мой раб, или уже забыла?
— Спасибо, что напомнил, — я почувствовала как застрявший в горле ком оброс острыми иголками и болезненно перекрыл мне кислород, — у тебя ко мне поручения? Задания? Что прикажете, мой господин?
Ледяной взгляд впился в меня острыми сосульками.
— У меня планируется вечеринка.
— Рада за тебя, мне там барменом поработать? Сразу говорю, навыки у меня не очень.
— Барменом? — он нахмурился.
— Ну да, барменом. В смысле напитки твоим гостям разливать. Сообщаю, дабы не было недопонимания — коктейли я смешивать не умею.
Кириэль засмеялся.
— Ты забавная, но не угадала. Коктейли на своей вечеринке тебе не доверю. Сомневаюсь, что мои гости пополнят ряды поклонников твоего кулинарного таланта.
Я напряглась. Ощутила для себя ловушку.
— Не понимаю, что мне там делать?
— Присутствовать. Колючка, не тупи. Я приглашаю тебя на свою вечеринку.
Я смотрела на него хлопая глазами. Потом нервно засмеялась и снова уставилась как истукан.
Переваривала, выстраивала различные теории его намерений. Одна страшнее другой и все как одна, натолкнули меня на твердое:
— Ни за что. Спасибо за приглашение, если это оно было, но я воздержусь.
— Колючка, ты видимо не поняла — я не приму отказа.
— Но я его тебе только что озвучила. А дальше сам решай, что с этим делать.
Голубые глаза сузились, будто Найтвейн только что получил официальное объявление войны.
В ответ он сделал ко мне еще шаг. Широкий такой и внезапный, да еще с таким взглядом и остротой в чертах лица, что у меня из легких воздух выбило.
— Ты что делаешь? — растерянно осведомилась я, попятившись.
Найтвейн схватил меня за запястье и ловко задрал рукав, обнажив ту часть, где все еще красовалась его метка. Да что б ее…
— Эй! — взвизгнула я, дергая руку на себя.
Освободиться не вышло, а высокородный, поймав мой растерянный и испуганный взгляд, снова окатил меня холодом и опустил веки, рассматривая серебристый узор. Неожиданно он провел кончиками пальцев по линиям проклятой отметины и они отозвались сиянием, а по моей тонкой коже разбежалось опаляющее тепло, проникло глубже, словно впитываясь в кровь и ринулось к сердцу.
Удар.
Второй.
Мой пульс будто перестроился на мгновение.
Я слабо понимала, что вообще делал Кириэль. Точнее не понимала вовсе. Просто расценила как намек — мол, придешь, куда денешься.
— Найтвейн, слушай, я не знаю, что ты задумал, но на твоей вечеринке я сто процентов лишняя. Я постоянно все порчу. Эльфам настроение точно отравлю одним своим появлением. Не совершай опрометчивых поступков, — я забормотала ему свои доводы с расчетом переубедить. И так ясно, с Кириэлем спорить бесполезно, поэтому решила попробовать дипломатический подход, — ты же высокородный, а никак я, глупый человечишка. Зачем тебе это?
— Завтра в семь вечера, гостиная эльфийского корпуса, — сухо сообщил он и разжал мою руку.
Все ясно, дипломатия не сработала. Он просто снова дал понять — отказ не примет.
Но идти-то я все равно не собиралась.
Осталось придумать, как избежать неприятной участи и не дать ему задействовать метку.
Этим и занималась, пока бежала в свой корпус. Активный мозговой штурм не отпускал меня ни на секунду, но увы, безрезультатно. Я не знала, как нейтрализовать проклятую эльфийскую магию.
В голове звучали эхом последние слова Найтвейна, перед его уходом.
Запомнила до мелочей, как он остановился у двери, будто нарочно растягивая время и повернув голову в пол оборота, оставаясь ко мне спиной, заявил:
— Считай, что я принял твои извинения, раз ты решила их принести.
— В расчете?
— В расчете.
— Может я тогда не пойду на твою вечеринку?
— До завтра.
Снова обозначил он мне рамки…
Ух, как же я зла была в этот момент. И одновременно дезориентирована.
Никаких полезных мыслей не рождалось, как ни старалась напрягать мозг.
Однако мои ноги резко оттормозились и понесли меня совсем в другую сторону, прямиком к кабинету ректора.
А действительно, почему мне не узнать касательно результатов экспертизы, заодно пожаловаться на плохо приведенный детокс Найтвейна?
Кадан Эштер — человек занятой, но вдруг уделит мне пару минут?
На мое счастье ректор оказался на месте. Возился с бумагами и по началу его секретарь меня пускать не хотел, но видимо Эштер услышав мой голос в приемной, решил иначе.
Выглянул, поправил очки и пригласил меня в кабинет.
— Слышал, вы делаете успехи в обуздании своих стихий, — сухо похвалил меня ректор, после короткого приветствия.
Я зарделась. Не считала, что делаю успехи, но услышать похвалу, даже такую скромную, было невыносимо приятно.
— Правда? Вам мистер Сур… в смысле мой преподаватель сказал?
— Да, профессор Войлик доволен результатами, но его расстраивает ваша дисциплина. Признаться, меня тоже.
Я снова покраснела, но уже не от радости. Шмыгнула носом и развела руками:
— Простите. Я постараюсь избегать проблем.
— Постарайтесь, — ректор осветил меня теплой улыбкой, — в скором времени вы станете полноценным адептом…
— А я пока не полноценный?
Кажется я что-то пропустила. И своей реакцией вызвала смешок у Эштера.
— Как и все наши особенные адепты, вы Оксана, учитесь по индивидуальной программе. С вами несколько сложнее, но вы близки к тому, чтобы окончательно влиться в учебу и проходить курсы по стихийной магии в составе других адептов.
— Аааа, поняла, — протянула в ответ.
Все ясно, адепты проходили тренировки по использованию магии, стихийники развивали свои стихии под руководством кураторов. Меня до тренировок не допускали. Я посещала только те общие лекции, в которых использование стихий не требовалось. Зельеварение, историю магии и
