или эта вариация общей энергии, так до сих пор и не понял, хоть и в совсем малых количествах, на поверхности земли тоже есть, значит, ее тоже можно впитывать постоянно. К воздуху с природой я уже привык и не задумываюсь даже, значит надо и к этой привыкать, а то на контрасте плохая может штука получиться.
Копать дальше я пока не могу, похоже, кости в кисти я себе сломал, боль резкая при движении пальцами. Придётся ждать, пока «природа» подлатает. Крышку для «холодильника» тоже из веток не сплету сейчас. Печально.
Подумал, чем могу сейчас заняться и всё же решил сходить к деду со своими кусками шкур змеи и адской гончей. Если опасаться, что в глухой деревне обворуют или продадут, то в любом другом месте тем более.
Так и пришел к нему со своим баулом, только зайку одного прихватил, с пустыми руками к своему «модельеру» не ходят.
Дед открыл дверь и начался наш безмолвный диалог, где я показал на кожу в которую был одет и на него, на чем он сразу позвал меня в дом.
Мужик был понимающим, с ходу дал понять, что сейчас подберёт мне что-нибудь временное, пока будет заниматься моими вещами. Пришлось немного подождать, но не критично, да и я со своей рукой никуда не торопился.
Принес он тканевую рубаху и штаны, что сразу же и подогнал под меня примерно, хоть и на скорую руку, но уже гораздо лучше, чем просто рубаха кузнеца. Хорошо, что хоть ткацкий станок тут уже был изобретён.
Вещи мои он рассмотрел чуть ли не до молекулярного анализа, о чем-то размышляя. Тут мне пришлось его прервать, заниматься ему этим еще долго, а сидеть и смотреть на него, смысла для меня не было никакого. Показал ему на баул. Когти и зубы змеи припрятал в шалаше, а остальное добро там, как и сам баул из той же кожи. Убитые уже почти насмерть «туфли» тоже оставил ему. Судя по новой крепости моего тела, пораниться о ветку мне не грозит даже босиком, но простенькие «мокасины» он мне выделил. Отказываться я не стал, хуже уж точно не будет.
А вот что меня напрягло, так это, как он себя повёл, добравшись до баула. Точнее, когда вынимал из него шкуры.
Моторика движений поменялась, пальцы задрожали.
Не знаю, насколько ценны эти вещи, в лесу, где прочнее кабаньей шкуры ничего нет, ценным может быть всё что угодно, но потакать чужой жадности я не хочу. Мужик уже в почтенном возрасте, не пацан, который может на блестяшку повестись, просто потому что захотелось себе. Тут жадность другого рода, жадность понимающая ценности мира и поражающая прожившего жизнь человека.
Рывком перемещаюсь к нему, разворачиваю лицом к себе и плавно поднимаю рукой за горло глядя в глаза. Он хватает меня за предплечье обеими руками и трясётся, в глазах паника. Ровно то, что мне нужно. Шок и смена ощущений на лютый страх, сразу в момент жадных мыслей.
Аккуратно опускаю своего «модельера» на пол, отпускаю, показываю на шкуры, он плавно, заторможено, переводит на них взгляд, потом обратно на меня, а я улыбаюсь одними губами и протягиваю ему зайку.
Бледный дед, скорее рефлекторно, чем осознанно, его берет. Значит, эффект достигнут. Он машинально старается угадать, как поступить, чтобы не вызвать агрессии. Еще раз показываю на вещи, потом на себя. Кивает. Вот и хорошо, пора мне уходить.
Теперь, в ближайшее время, каждый раз, когда он будет вспоминать, о чем думал, пока руки подрагивали от жадности, будет так же ассоциативно вспоминать и то, что было после. А я буду заходить и дополнительно напоминать ему об этом своим присутствием. Стариков, которые предлагают помощь обижать не хорошо, конечно, но и бесконтрольная жадность человеческая, которая даже моторику тела меняет, уже не видит границ.
Зато теперь я точно знаю, что шкурки, мной добытые, абсолютно точно очень ценны. Знать бы только, насколько ценны и для кого, явно ведь не для местных жителей, но это я пока снова отложу в копилку неизвестности.
От деда я вышел немного расстроенный и напряженный, не смотря на обновки. Надо за ним присматривать. Психология психологией, но бережёного бог бережёт.
Вернёмся к нашим баранам. Для открытия своего «бизнеса» мне не хватает «холодильника», маринада, углей и детских развлечений. С маринадом придётся подождать, с ямой пока что тоже, а вот с углями можно подготовиться, как и с развлечениями.
Займусь пока заготовкой дров под угли. Натаскал к шалашу толстеньких веток побольше и занялся сортировкой. Обломал тонкие ветки, средние тоже. Получилось три кучки, практически поленья, палки и ветки. Маловато. Нужно, чтобы поленьев было, как минимум на треть шалаша. Вообще, видимо, мне очень повезло, потому что дождя я тут еще ни разу не видел, но это не значит, что его никогда не будет.
Работать одной рукой очень неудобно, второй только немного помогал. Она уже стала лучше ощущаться, но всё еще болела, напоминая мне о моей глупости. Ничего, время у меня есть.
Полдня занимался заготовкой дров, заодно и лиственных веток еще набросал на шалаш. В оставшееся время придумывал развлекательную программу для маленьких гостей. Тех же палок коротенько нарезать, чтобы они стояли и можно было издалека короткой палкой их сбивать. Расчистить и притрамбовать землю, а на ней прикопанными камешками выложить «классики». Сделать две чистеньких дорожки до двух торчащих столбиков, чтобы можно было «команда на команду» соревноваться в беге по очереди, когда один добежал, другого коснулся и побежал следующий. В общем, изобретал развлекуху детворе, как мог из подножных средств.
Потом, как обоснуются у меня тут, надо подкинуть им идею театра. Будут играть разные роли, а я буду смотреть и запоминать.
К вечеру рука была уже более-менее сносной, потихоньку докопал «холодильник» и решил, что на сегодня хватит. Отнес лопату на место, не стал никого звать, думаю и без меня всё заметят.
Ночью и так прохладно, а пораньше с утра сделаю крышку «холодильника». При раскопках продумал конструкцию ямы. Верхние сантиметров пятнадцать-двадцать шире во все стороны, чтобы на эти «поля» можно было положить сетку из веток, а на эту сетку выложить предварительно снятый дёрн. В принципе,
