из настоящего мира в симуляцию невозможно. Симуляция — это программа, хранящаяся на каком-либо носителе. Нет, с симуляцией — отбой.
— Согласна.
— Какова может быть причина смерти? — спросил Вася, стоя метрах в десяти от трупа.
Алёна села на корточки возле девушки. Пальцами она раздвинула ей губы и увидела, что у нее нет языка. Он не извлечен. Девушка уже родилась с таким дефектом. Зато зубов у нее был полон рот. Передние резцы торчали по всему верхнему и нижнему нёбу. Следователь продолжала снимать.
— При беглом осмотре я не вижу на теле повреждений, — Алёна пощупала голову, — кости черепа целы. Крови на одежде нет. Судя по желтоватому оттенку кожи и глаз, у нее была запущенная стадия цирроза печени. Она могла умереть от этого.
— Может она вообще без печени и почек? Как и тот художник, — спросил Вася и оглянулся на человека с собакой. Хозяин и его питомец ожидали своей очереди осмотра Алёной.
— Да, может и так. Живот у нее надутый, — добавила следователь, — очень похоже на цирроз. У нее интоксикация либо из-за отказа печени, либо из-за ее изначального отсутствия.
— Давно она тут лежит?
— Судя по запаху и началу разложения, около двух дней.
— Мне кажется, тут проводят какие-то эксперименты над людьми, — предположил Вася, — может, их клонируют?
— Ох… не знаю, — Алёна встала, — если клонируют, то возникает вопрос — почему они получаются с такими серьезными изменениями? Клонированием нельзя добиться длинной шеи.
— Меняют код ДНК?
— Прописать в ДНК необходимую длину шеи и количество пальцев? — Алёна подошла к Васе, — но зачем?
— Чтоб вывести нужный вид человека.
— А людей похищают и используют как исходный образец? — Алёна направилась к “собаководу”.
— Как вариант. Это вполне себе объясняет все происходящее, — Вася пошел следом.
— А эта лампа, которая светила на небе и потом села, про которую говорил водитель? Машина без двигателя? Люди, которые замерли и при этом сохраняют признаки жизни. Это тогда при чем тут?
— Алёна, ты у нас следователь, ты и думай. А я могу лишь с точки зрения законов физики что-то объяснить тебе.
Но то, что они увидели дальше, подойдя к мужчине с собакой, уже ни в какие законы физики не укладывалось. Вася остался стоять напротив человека, а Алёна навела на него объектив камеры телефона и вновь принялась за съемку.
— Обалдеть, — произнес Вася, не веря своим глазам. Он, морщив лицо и щуря глаза так, что аж верхняя губа поднялась, оскалив зубы, всматривался в руку, которая плавно переходила в поводок, а поводок, в свою очередь, заходил в шею собаки. Всё это было единым существом — человек, поводок, собака. Цвет кожи на руке существа постепенно переходил от естественного цвета белого человека в черный цвет поводка. Сама же рука так же по мере перехода цвета сужалась, вытягиваясь в поводок. Четкого места перехода плоти в ткань не было. Человек и собака были живы. Мужчина дышал слегка приоткрытым ртом. Собака тоже дышала. Плавно. Рот у нее был закрыт. Лишь слегка двигалась её грудная клетка. Это комбинированное существо не моргало ни собачьими глазами, ни человечьими.
— Гипотеза с похищением людей, чтоб их клонировать, тоже отпадает, — Ласкин сел на корточки возле собаки. Смотрел на место входа поводка в шею. С близкого расстояния Вася понял, что поводок не заходит в пса, а, как бы, расширяется, сам превращаясь в собаку, будто собака вытекает из этого поводка.
— Одежда не является их частью, — Алёна оттопырила воротник футболки человека и заглянула под нее.
— Мне это напоминает фантастический рассказ, где был эксперимент с телепортацией, — Вася поднялся, — человек зашел в камеру телепорта, и муха туда случайно залетела. В момент телепортации человек и муха разложились на атомы, чтоб собраться уже на другом конце телепорта. Разложиться-то они разложились, а сложились уже в единое целое.
***
Лес все не кончался. Алёна и Ласкин сошли с асфальта на грунт, потому как твердое покрытие начало натирать босые ноги. Дальше и дальше они отдалялись от прохода в этот неизведанный мир, и с каждым шагом ощущение тревоги все сильнее наполняло их разум. Сейчас уже и Вася был готов развернуться и пойти назад, ведь там, возле входа в их настоящую вселенную, он ощущал себя защищенным. Там, в случае чего, всегда можно было со всех ног броситься обратно. Но сейчас, после часа пути, да еще и бодрым шагом, быстро вернуться назад уже не получится.
Небо, которое виднелось над дорогой, затянуло серыми облаками. Солнце скрылось, и антураж потерял золотистый оттенок, вновь став мрачным, мертвым. Картина вокруг была всё та же — черные стволы елей медленно плыли относительно идущих путников. В лесу стояла по истине космическая тишина. Сзади и спереди дорога исчезала в тумане. Видимость заметно ухудшилась. Температура падала, а туман становился всё плотнее и гуще с каждой минутой.
— Если вселенные постоянно делятся, то выходит, что каждая следующая вселенная все сильнее отдаляется от нашей по своему состоянию? — спросила Алёна.
— Да.
— И тогда вселенная может все дальше и дальше уходить от другой, становясь неузнаваемой? И если между нашей вселенной и этой миллиарды делений, а с каждым делением в мире случаются какие-то изменения, то может и не удивительно, что мы видим тут весь этот кошмар? Например, при первом делении в одной вселенной разрешили эксперименты над людьми, а во второй нет. При втором делении эти эксперименты разрешили в первом случае без изменения тела человека, а в другом случае с изменением. И так всегда при делении — какая-то одна вселенная будет все более и более неправильной для нас, для первоначальной вселенной. При десятом делении уже стоит выбор — скрещивать людей с собаками или нет. При сотом делении уже стоит выбор — изменять людей насильно или нет. И так всё дальше и дальше…
— Принцип ты уловила верный, — Вася начал замерзать. Он шел и растирал руками разные участки тела, — но дело в том, что у нас нет таких технологий, которые бы позволили сделать такое. Мы не можем соединить человека с поводком и собакой.
— Если при очередном делении вселенной, при… например… десятитысячном, стоял выбор — изучать технологию скрещивания людей с предметами, чтоб… ну… допустим, вывести новых солдат?! Мы оказались во вселенной, в которой это разрешили, а у нее где-то там есть пара — вторая вселенная, в которой этого не допустили.
Ласкин задумался.
— Знаешь, — начал он, — а эта идея укладывается в многомировую интерпретацию Эверетта. Но в таком случае, выходит, что эта интерпретация чудовищна, ведь она позволяет существовать бесконечному количеству вселенных,
