увёл в дальний угол у лестницы.
— Скажи, что, мол, понравился мне ваш воин. Вот и повела за собой, а потом в лесу испужалась, вот и получилось так! Плохого не желала!
Я резко дёрнула рукой и высвободилась из хватки старосты. Потом зло глянула на него, да так сильно видать, что он даже съёжился от моего взгляда.
— Я перед богами не виновна ни в чём! И говорить то, чего не было, не буду. Если им угодно, то Йорд будет жить.
Староста смолчал и лишь опустил голову. Я прошла мимо него в горницу.
В большой комнате стояли лавки, на которых сидели воины конунга. Во главе, на большом табурете, восседал конунг. Он был уже почти здоров, лишь бледность ещё была на его лице. Когда он завидел меня, то привстал в знак приветствия. Здесь же около него сидел Асмунд и Йорд. Я прошла к конунгу и остановилась. Вождь поднял на меня взгляд и начал говорить.
— Вёльва Беляна, приветствую тебя. Но встреча наша омрачена теми слухами, которые я услышал от своего воина.
Я глянула на Йорда, но тот сразу же отвёл взгляд.
— И что же рассказал ваш воин? — мрачно спросила я. — Оклеветал меня перед честным народом?
— То и хотим выяснить, — кивнул конунг. — Если слова его лживы, то его ждёт скорая смерть. А если ты скажешь неправду…
— Меня смерть не страшит, вождь, — смело сказала я, хоть и дрожала от страха, — Пусть будет так, как ты говоришь.
Вождь кивнул мне и повернулся к Йорду.
— Выйди и поведай, что с тобой произошло.
Воин неуклюже поднялся и, стараясь не смотреть на меня, вышел к вождю. Его слова были тихими и неуверенными. Он говорил о том, что я якобы специально заманила его в лес, пообещала себя в награду, коли нечестии лесной не убоится, а там я его завела в чащу, отдала на растерзание мавкам, а сама сидела в сторонке да смотрела. А он чудом убежать сумел. И хочет он, чтобы я получила тоже увечие, что и он. Мол, что б по справедливости было.
Асмунд посерел лицом и сжимал кулаки, пока слушал всё то, что говорил Йорд. Если бы он мог, то сорвался бы с места и Йорд получил бы наказание богов через кулаки Асмунда.
Наступила тишина. Конунг перевёл взгляд на меня.
— Вот слова моего воина, вёльва. А теперь ты расскажи, что приключилось в тот день.
Я стала говорить. Всё без утайки. И о том, что Йорд хотел сделать со мной, и о том, что мне удалось убежать от него, и как прогнала мавку, когда могла бы дать ей сожрать воина там у реки.
— А потом ко мне пожаловал Асмунд Ворон, принёс мне мои лапти, которые я в лесу потеряла.
Конунг перевёл взгляд на викинга.
— Верно, ли говорит, вёльва, Асмунд?
— Верно, вождь.
— Правду ли говорит Йорд о том, что вёльва специально завела его лес?
— Йорд ушёл от костров без моего дозволения в тот день, — сказал Асмунд. — Вёльва Беляна не могла позвать его с собой, потому что ушла одна, и ни с кем из воинов, она не говорила.
Йорд побелел, как снег, боялся пошевелиться.
Конунг вздохнул и проговорил.
— Я не стану требовать от тебя других доказательств вёльва. Наши обычаи требуют суда богов. Так пусть боги покажут, на чьей стороне правда. Йорд, будешь ли сам держать ответ за свои слова?
— Буду, вождь!
Йорд выпрямился и надменно посмотрел на меня. Я же недоумённо переводила взгляд с вождя на Асмунда. Викинг вздохнул и проговорил.
— Испытание богов это поединок, вёльва. Кто будет биться от твоего имени?
Я так и застыла на месте. Происходящее стало напоминать дурной сон, который всё никак не хотел заканчиваться. Я повернулась к вождю.
— У меня нет никого, кто бы мог защитить меня, вождь. Люди этой деревни не воины, и я не могу просить их заступиться за меня.
— Тогда правота Йорда будет безоговорочной, вёльва, — мрачно сказал конунг и поднялся со своего места. — Если ты не можешь выставить воина, который мог бы отстоять твои слова, то…
— Вождь, не быстро ли ты забыл, кто тебя у пращуров забрал? — звонко воскликнула я, а ладони заледенели, словно я их в студёную воду окунула. — Я свою жизнь не жалела, когда искала для тебя чудо траву, что хворь твою излечила.
— Он мой воин, вёльва, — спокойно сказал конунг, — и его словам я поверю, больше чем твоим.
Я сжала зубы и нахмурилась.
— Сколько у меня времени есть?
— До заката. Если боги на твоей стороне, то воин найдётся, вёльва.
Я не дослушала вождя и бросилась в сени. Схватила платок, накинула на плечи. Тут же меня догнал Асмунд.
— Беляна…!
— Отойди, Асмунд Ворон. Иначе дурное скажу. И тебя обижу и сама, потом маяться буду.
— Я не знал, что всё так обернётся!
— А что уж теперь об этом говорить, — отмахнулась я. — Нет в нашей деревне того, кто мог бы за меня заступиться. Йорд это знает. И ты ему позволил требовать поединка?!
— Это его право, Беляна, — проговорил Асмунд. — Конунг благодарен тебе за своё спасение, но…
— Оно и видно, — зло бросила я. — Знала бы…!
Асмунд перехватил мои руки и, развернув к себе, положил мои ладони себе на грудь. Я зарделась и опустила глаза. Пальцы Асмунда сжали мои руки сильнее.
— Беляна…видят боги, я верю тебе. Знаю, что ты не могла сделать того, что Йорд говорил.
— Что ты хочешь от меня? — тихо спросила я и взглянула в лицо викинга.
Глаза Асмунда были близко, такие холодные и в то же время, в них было много тепла.
— Вызови меня…
Сначала мне показалось, что я это сказал не Асмунд, но он ждал от меня ответа. Я покачала головой.
— Как я могу просить тебя об этом…! Он твой родич!
— Беляна…позови меня, — снова повторил Асмунд, и его рука ласково прошлась по моей щеке. — Моя вина в том, что я привёл сюда Йорда. И его вина перед тобой, это и моя вина тоже. Я хочу тебя защитить…позволь мне быть твоим воином.
— Не примут тебя, как моего поединщика, Асмунд… — тихо проговорила я. — Не примут такую победу. Я сама за себя постою.
Викинг некоторое время смотрел в моё лицо, и словно ждал, что я засомневаюсь в своих словах. Но я была тверда в своём решении. Боги знают, что я не виновата. А значит, Йорд не сможет причинить мне вреда.
Викинг некоторое время смотрел в моё лицо, и словно
