Я отчаянно бросаюсь на мальчика, замахнувшись тренировочным мечом. Он блокирует удар и уходит в сторону. Я чуть не падаю по инерции. Вовремя группируюсь и с криком бросаюсь в очередную атаку. Противник стоит, широко расставив ноги и крепко сжимая меч. Подскакиваю и наношу серию ударов: рубящий сверху, рассекающий с боку, еще один с другого. Он отбивает каждый, и внезапно наносит свой. Я сгибаюсь от боли в боку. Еле втягиваю воздух.
Сильно бьет. И не думает поддаваться только потому, что я девочка. Стиснув зубы, встаю. Заношу меч и ударяю вновь, но удар слишком слабый — меч соскальзывает с меча противника, мои бок и спина оказывается открытыми для удара, чем соперник не преминул воспользоваться.
Слезы брызгают из глаз от боли, когда я распласталась на земле. Песок попадает в рот, царапает ладони. Я ловлю взгляд отца. Он смотрит разочаровано.
«Вставай, Луна, вставай!» — кричу мысленно на себя.
Противник позади меня. Переворачиваюсь на спину и очень вовремя — мальчик, с победоносной улыбкой замахивается на меня.
Бить лежащего, да еще того, кто лежит спиной к тебе? Если бы я не повернулась, он ударил бы с размаху по спине и выбил бы весь воздух из легких. От такого удара я бы быстро не оправилась.
Но я успеваю подставить меч, заблокировав удар. Пинаю его в живот ногой. От неожиданности мальчик складывается пополам и отшатывается назад.
Если он играет не по правилам, значит ему дали четкое указание использовать любые уловки для победы.
Обида жжет сердце. Злюсь скорее на себя, чем на соперника, который принял меня за легкую мишень. Злость не самый лучший советчик, нужно успокоиться. Глубокий вдох, выдох. Вскакиваю на ноги.
Пока противник в замешательстве, нападаю. Он успевает поставить блок мечом. Скрестившись, мы смотрим друг другу в глаза. Ярость пылает в его взгляде. Нельзя бояться. Я тоже зла.
Он бьет лбом мне в переносицу. Хватаюсь за лицо отшатываюсь. Голова кружится. Валюсь на четвереньки. Бардовые капли падают на золотистый песок арены. Хватаюсь за нос. Нельзя расслабляться. Он сражается всерьез.
Подняв взгляд, увидела, как встает со своего места отец, он собирается уйти. Ему уже понятно, чем окончится бой. А мальчик подходит ко мне с презрительной ухмылкой — он знал, что будет легко.
Отчаяние и злость. Я не слабая!
Собираюсь с силами. Встаю.
Учитель всегда говорил, что я ловкая. По мощи я всегда буду уступать мужчинам, но проворство — это моя сильная сторона.
Надо вымотать противника.
Встаю в стойку: ноги широко расставлены, корпус чуть вперед, меч держу обеими руками. Жду. Пусть теперь он нападает.
Противник не заставил себя долго ждать.
Рассекающий удар в бок — увернулась. Второй удар — отбила и отскочила в сторону, пропуская противника упасть под собственным напором. Пинаю его в зад. Но в отличие от меня он не распластался на земле, а сделав пару шагов, смешно размахивая руками, остановился, удержавшись на ногах.
Сколько злости было в его глазах. Разъяренный, он бросился на меня, но теперь уже сам пропускал удар за ударом
В какой-то момент мы вновь скрестили мечи, но в этот раз я изловчилась и ударила локтем в височную область противника.
Мальчик падает, хватаясь за голову. Меч выпадает из его руки.
Что ж, пусть знает, что проворность тоже сила.
Учитель подходит ко мне и, похлопав по плечу, сообщает, что я победила. Грудь переполняет радость. Тяжело дышу, но улыбаюсь, оборачиваясь на трибуны, где сидел мой отец.
Улыбка сползает с моего лица. Его нет. Отец давно уже ушел…
Я просыпаюсь на полу, не помню, как заснула. Из окна вижу, что еще темно, а, значит, у меня есть время все обдумать.
Бежать не выход, говорю сама себе. Принимать судьбу такой, какой она оказалась, я тоже не готова. Всегда боролась до конца, так говорил мой учитель. Он гордился мной — единственный, кто гордился. Отец был не доволен мной как воином, по его мнению, я во всем уступала мужчинам. Мать была недовольна мной как девушкой, по ее мнению, я уступала в манерах, внешности и женских искусствах всем остальным потенциальным невестам.
Я и сама никогда в себя не верила. Не удивительно, что влюбилась в первого мужчину, который был готов меня слушать. В этот раз я сдалась слишком рано. Феникс толкал меня в объятия демона, он считал, что Кристиан моя пара. Я усмехнулась. Нет, он мой хозяин.
У каждого есть своя цель в жизни, моя — это не любовь, и даже не месть. Моя самая главная цель, то, ради чего я терпела боль, часами учила карты и политику — вернутся в Варго и стать королевой.
Я внутренне обратилась к фениксу, он проснулся и откликнулся. Почувствовала силу, но ее было недостаточно, чтобы уйти, зато станет достаточно, когда я войду в полную силу, после свадьбы.
Кристиан не пришел даже с рассветом, зато пожаловали слуги. Все такие же высокомерные, они громко сплетничали о новой фаворитке принца. Феникс внутри бушевал. Потерпи, милый! Скоро мы уйдем и оставим принца с его новой любовницей, которую феникс требовал сжечь.
Но неожиданно дверь открылась и вошел король демонов. Девушки тут же замолчали.
— Кажется ты хорошо дерешься? — спросил он и я встала с кровати.
— Ваше Величество…
— У нас у демонов, принято выяснять отношения в бою, — сказал он, — Мне есть что тебе предложить чужачка, если ты готова принять вызов.
* * *
Стоит ли говорить, что я приняла вызов?
Уже через четверть часа мы оказались в большом тренировочном зале. Широкие колонны, подпирающие высокие потолки по всему периметру зала, создавали необычную колоннаду.
У одной из стен стояли полки с оружием. Отец Криса подошел к ним, но не стал вытаскивать тяжелые мечи, а потянулся к висевшим на стене необычным изогнутым клинкам.
— Эти мечи называются катаны. Их прислали мне из далекой чужеземной страны, — заговорил король, хотя до сих пор предпочитал молчать. — Думаю, они подойдут тебе лучше, чем тяжелый меч.
Он снял со стены оба клинка, длинные лезвия которых блеснули, отражая свет.
— Острые и невероятно легкие для такого размера, они сделаны из неизвестного нашим мастерам металла.
Он вложил меч обратно в ножны и бросил один из них.
— Подарю тебе, если победишь меня, — усмехнулся он. Не чересчур ли широкий жест? Или заблаговременно считает, что я победить не смогу?
Осмотрела меч. Чуть изогнутый клинок напоминал саблю, но рукоятка была необычно
