женщина.
— Спасибо… — срываюсь с места.
Бегу на набережную. Дождь фигачит. Я уже вся насквозь. На улице никого, в такую погоду хозяин собаку не выгонит…
Издалека замечаю знакомый и такой близкий сердцу силуэт. Замедляю шаг. Сердце грохает за ребрами.
Стоит спиной. Подхожу бесшумно.
Слушай свое сердце…
Обнимаю, сцепляя руки у него на груди. Пытается повернуться, не даю. Теплый. И свой.
— Подожди… Я хочу кое-что сказать… — долго собираюсь с мыслями.
— Я дура. Идиотка. Прости меня… После всего, что я сделала, это я предатель…
Напрягается.
— Линда…
— Не перебивай, я хочу сказать… — голос проседает, коленки трясутся от волнения. — Я понимаю, ты в праве меня ненавидеть за то, что поверила постороннему человеку, можешь не прощать меня, просто знай, я люблю тебя…
От страха зажмуриваюсь.
Молчим. Долго.
Я чувствую, как он расслабляется. И мне это дает силы.
Слышу, как бьется его сердце. И мое подстраивается. Они стучат вместе. В унисон. И это так искренне и доверительно. Утыкаюсь лицом в его сильную спину. Дышу его запахом.
Разворачивается, смотрит на меня. А я на него. В родные глаза. И я уже все поняла. В них ни ненависти, ни обиды, ни печали. Только тепло, забота и любовь.
Дождь давно прекратился. Люди вышли из своих домов. Некоторые косятся на нас. А мы все стоим. И нам хорошо.
Вспомнила как мы, нелепо, познакомились. И с ужасом представила, что было бы, если я не сбежала в Краснодар? Пошла бы против себя? Против своего сердца? Я бы так и не узнала что такое любовь…
— Что случилось? — с тревогой заглядывает в глаза.
— Теперь все хорошо…
— Пошли греться?
— А мне уже тепло… с тобой…
Эпилог. Свадьба будет?
— Ну, кто придумал устраивать свадьбу 31 декабря? Это же бред? — бубню я.
— Ну, что ты ворчишь? Порадовалась лучше бы… — смеется Марк.
— Так, я рада. Но почему в новый год? Почему весной нельзя? Вон, смотри… — киваю ему на дорогу. — Пробки какие. Все едут за зеленым горошком, а мы тащимся в загс…
Еле-еле плетемся по парковке. А все потому, что я решила выпендриться и напялила ботильоны на высоченных каблуках. Недели две уже нас засыпает снегом, коммунальные службы не справляются и у нас не чищены улицы. И я иду по буграм. С утра тоже идет снег, и я иду, так сказать, на ощупь. Пару раз чуть не навернулась. Но Марк крепко меня держит. К н и г о е д. н е т
— И еще, напомни мне, пожалуйста, об этом моменте, когда я снова захочу обуть сапоги на каблуке…
— Что, совсем тяжко? — с сочувствием.
— Да… — вздыхаю. — Я же не думала, что придется так далеко машину оставить…
Останавливается, перехватывает за другую руку.
— Таааак… — с недоверием и прищуром заглядывает в глаза.
А я в непонятках стою, хлопаю ресницами.
— Я не понял, а где кольцо? — опускает взгляд на мои руки.
Фух, я то думала… накосячила где-то.
Марк вчера сделал мне предложение, и мы договорились, что сегодня, на семейном торжестве, объявим об этом всем.
— Ну, оно мне большевато, потерять не хочу… — миленько улыбаюсь и чмокаю в нос.
— Ладно, после праздников, схожу уменьшу. Но дома вечером надень, пожалуйста… — чмокает в ответ. — Идем сюда…
Поднимает на руки.
— Эй… ты чего? — лепечу я.
— Ну, мы так до следующего года не дойдем…и тебе же тяжело…
— Ты мой герой…
Отношения у нас, как по мне, идеальные. Я в основном косячу, а он разруливает.
Гармония…
Это я, конечно, утрирую…
Начиналось у нас, не все как у людей, но мы наверстали упущенное. После нашего воссоединения, у меня почти сразу началась учеба.
И меня утром отвозили на учебу, в обед забирали. Вечером мы катались по городу.
У нас было все. Прогулки, кафешки, свидания под луной.
А сейчас мы с Марком живем вместе. Уже месяц. Папу пришлось долго уговаривать. Но Марк с ним поговорил наедине и папа сдался. Не знаю, что ж он там ему сказал, но получилось.
А, вообще, я ему благодарна, что все вопросы, касающиеся папы, Марк берет на себя.
— Всё слезай… — ставит на крыльцо.
Стряхиваем с себя снег.
Заходим внутрь. Родители должны быть уже здесь. Сандра на регистрацию не успевает, придет уже на торжество.
Оказывается, не одни мы такие. В загсе несколько пар помимо нашей.
Среди толпы замечаю папу, пока Марк сдает наши пальто в гардероб. Машу ему рукой, подходит.
Чернее тучи.
— А где мама? — спрашиваю с тревогой.
— Она должна уже быть здесь, звоню… — показывает телефон. — Не берет трубку.
— А почему вы не вместе приехали? — уточняю.
— Жених не должен видеть невесту до свадьбы… — разводит руками.
Я только глаза закатываю.
— Вы ж вместе живете… — вроде двадцать первый век, и такие предрассудки.
— Может невеста сбежала? — вклинивается Марк и улыбается во все тридцать два.
— Что? — оседает отец. Хорошо, что хоть диванчик сзади стоял.
— Да не сбежала она. Марк неудачно пошутил… — пихаю Марка локтем в бок и выразительно смотрю на него.
— Шутка же… — шепотом.
Хороша шутка…
Я очень рада, что папа с мамой снова вместе. Да, не все гладко у них было последние годы, но они простили друг друга и снова вместе.
Вот только где ж невеста? Не верю я, что мама сбежала.
Звоню со своего. Не берет.
Уже наша очередь прошла.
Не придумав ничего лучше, едем домой.
— Таня! — рявкает отец, еще толком не успев зайти в дом. Она ошарашенная подбегает. — Где Ольга?
— После салона пришла счастливая, собиралась, а потом в слезах выбежала из дома. Я сама ничего не поняла.
Это капец. Что случилось? И где ее искать?
— Всё… она решила меня бросить… отомстить…
— Ну, и что ты говоришь? Тебя не смущает тот факт, что она в слезах убежала? Давай вспоминай. Ты мог, чем-то ее обидеть?
— Вчера все нормально было. А сегодня я с ней даже не разговаривал… я не знаю… — падает в кресло, закрывает глаза.
— Так…сиди здесь. Мы с Марком съездим в салон, узнаем, там тетя Марина работает. Может она ей говорила что-нибудь.
— Я с вами поеду… — соскакивает отец.
— А если она вернется? М? — встаю в позу. — Нет, уж… остаешься. Таня! Накапай ему что-нибудь для успокоения…
— Коньяку!
— Валерьянки! — грозно.
Сейчас с горя напьется, а потом как его пьяного женить.
— Ну, ничего себе, у тебя стрессоустойчивость… Даже я растерялся… — говорит Марк, когда мы подходим к машине.
— Да, я знаю маму, она его любит, и не бросит. Просто что-то случилось.
— Вот только попробуй выкинуть что-то подобное
