трений, осложнений с советскими властями, могущих возникнуть у американских практикантов.
Биллу было строго-настрого запрещено входить в контакт с Московской "станцией" ЦРУ, потому что он являлся самым перспективным "нелегалом" ЦРУ. Вернее, оперативным сотрудником глубокого или "неофициального прикрытия" (NOC — non official cover operative), потому что нелегалов в нашем понимании (то есть, шпионов, выдающих себя за советских граждан и внедренных на длительное проживание в СССР под советскими документами) в ЦРУ практически не было.
Ренквист неизменно ходил по Москве в брюках-техасах и рубашке-ковбойке, носил на голове выцветшую бейсболку, перевернутую козырьком назад, и выглядел подростком лет на 16. Он пил молочные коктейли в обычных советских кулинариях и обожал наше мороженное. Московские "наружники", приставленные приглядывать за американцем, получившим обидную оперативную кличку "Чебурашка", с самого начала не приняли его всерьёз: следили за ним в треть силы, а потом и вовсе бросили — детский сад!
Если бы в 1980 году существовал Интернет и начальник Второго (контрразведывательного) главка КГБ СССР генерал Григоренко, его первый заместитель Щербак, начальник 1-го (американского) отдела ВГУ КГБ, отвечавший за контрразведывательную работу против резидентуры ЦРУ в Москве, полковник Рэм Красильников или начальник отдела второго главка, занимавшегося оперативной разработкой иностранных научных специалистов и студентов в СССР, удосужили бы себя углублённой и более пристальной перепроверкой биографии, анкетных и личных данных Билла Ренквиста, которую ему переслала Вашингтонская резидентура КГБ (консульские анкеты при оформлении визы), то их всех бы ждал большой сюрприз.
Техасский паренёк был, что называется, "nerd" или "geek", или по-нашему вундеркинд. У него была абсолютная, фотографическая память — с возраста 5 лет он помнил каждый свой шаг. Он говорил, писал и читал на 15-ти языках, и мог освоить любой новый язык за пару недель, в крайнем случае, за месяц — если язык был сложным, типа японского, русского или арабского.
Интеллектуальный коэффициент (IQ) этого вундеркинда из Техаса был равен 180, когда ему исполнилось всего 10 лет. В 13 лет он экстерном закончил американский колледж (эквивалент нашей средней школы). Прочитав любой текст, он не только мог его пересказать слово в слово, сразу или по прошествии недели, но и без напряга выдать любую статистику по прочитанному: сколько и каких букв было в тексте. Билл был феноменом.
В 16 с половиной лет он уже подрабатывал преподаванием в университете, полный курс которого одолел за полтора года. А в 17 лет, после трёхмесячной стажировки во всемирно известном международном ЦЕРНе (CERN — Centre europeen de recherches nucleaires) под Женевой в Швейцарии, защитил докторскую диссертацию по квантовой физике и получил научную степень PhD.
В 18 лет Ренквисту стало скучно заниматься чистой физикой и высшей математикой, и, решив попробовать себя в шпионаже, Билл предложил свои услуги ЦРУ, позвонив в Лэнгли. Благо контактные координаты ЦРУ открыто и спокойно имелись во всех телефонных справочниках США.
Как и в КГБ, в американской разведке не любят "инициативников", то есть, тех, кто сам напрашивается в секретные и специальные службы (как это сделал ученик восьмого класса средней школа в Ленинграде Вова Путин, у которого не было и нет особых талантов). Но после первой же стадии проверки его кандидатуры, для вундеркинда Билла сделали исключение. ЦРУ было особенно радо тому, что на Ренквиста раньше него не вышло Агентство национальной безопасности (АНБ), где для него были бы огромные возможности в работе над шифрами и кодами.
Спецподготовка шпиона особого назначения ЦРУ.
Вербовщики и руководство ЦРУ сразу правильно и дальновидно оценили перспективность использования его особых талантов. Чтобы не "засветить" Ренквиста раньше времени перед своими же, его не стали посылать на стандартную оперативную подготовку в учебный центр ЦРУ в Кэмп-Пири под Вильямсбургом в штате Виржиния (который на внутреннем цэрэушном жаргоне, полу любя, полу насмешливо, называют "Фермой"), где готовят оперативников для разведки США.
Для Билла в Лэнгли создали специальную программу по индивидуальной оперативной и страноведческой подготовке, решив использовать эту козырную карту по главному противнику — СССР. Его поселили на специально арендованной и неприметной вилле в штате Виржиния, километрах в 40 от Лэнгли, куда к нему приезжали инструктора, советологи и персональные учителя-лингвисты из разведки. И за три месяца, он усвоил то, что обычный рекрут ЦРУ делает за три года.
За месяц он овладел полными знаниями грамматики, орфографии и впечатляющим словарным запасом русского языка. Билл стал говорить грамотнее подавляющего числа русских, хотя так и не смог избавиться от сильного американского акцента (поэтому он и не смог бы работать настоящим нелегалом). Но при дальнейшей работе в СССР это ему только помогало, потому что наши люди, ругая США, обожают иностранцев.
Второй месяц ушёл на изучение истории, географии, экономики, политического, государственного, административного и территориального устройства страны, структуры Вооруженных сил и спецслужб Советского Союза.
Третий месяц понадобился Ренквисту на общие оперативные премудрости разведки и контрразведки, отработку навыков обнаружения и ухода от слежки, основ шифрования, использования оперативной техники, принципов агентурной работы, а также для изучения специфики шпионажа в Москве и советской контрразведки, работающей против ЦРУ. И, уже через три месяца, Уильям Ренквист был зачислен как NOC в секретный штат Советского отдела Оперативного директората ЦРУ.
"В поле" — шпион в стане врага.
19-летнему Биллу Ренквисту, по прибытию в Москву, было поручено стать на целый год оперативным руководителем двух самых надежных агентов американской разведки — ценнейших источников информации по советским спецслужбам, ядерному оружию и военной проблематике СССР. Но и это не всё.
Ему поручалась огромная оперативная работа по наработке заделов для конспиративной связи с будущими агентами ЦРУ: подбор мест для тайников, постановки сигналов, моментальных передач, явок. А также по поиску и первичной разработке кандидатов для вербовки среди тех, с кем ему придется общаться. Учитывая его молодость и особые черты характера (легкий аутизм и интеллектуально-психологическую исключительность), перед ним не ставилась задача вербовок.
Московские власти и министерство высшего образования СССР поселили американского стажёра в общежитии МГУ на Ленинских горах. А Комитет госбезопасности плотно обложил его, как и всех прибывающих в СССР иностранцев из капстран, многочисленной агентурой КГБ из числа студентов, преподавателей, аспирантов, административного и технического персонала университета.
При первой же возможности чекисты учинили в его комнате негласный обыск, который не дал ничего. У Билла Ренквиста не было обнаружено никакой специальной техники и никаких записей. Вообще. В КГБ не знали, что американец-вундеркинд хранил огромный массив информации только в голове и никогда не
