знакомые запахи ночного леса.
– Перед Катюхой там не опозорься. Деревня ты наша!
– Сам городской что ли? – буркнул Волк.
– Если б я точно знал…
– А чего тут знать? И так все видно. Вот Брис – тот городской, он лейтенантом был, специально учился, потом на фронте людьми командовал. Его даже награждали.
– Он много помнит… А я бы хотел забыть, – тихо ответил Брок.
– Я бы тоже много чего хотел…
Дальше шли молча, каждый думал о своем. Потом Хати резко остановился.
– Возвращайся к Маше. Она там одна с ребятишками. И спасибо за все, дальше уж я сам справлюсь.
Брок тяжело вздохнул, ободряюще похлопал Хати по плечу и, круто развернувшись, быстро направился к своему коттеджу. А Волк уверенно зашагал вперед по темной дороге. Ночной лес был ему родным домом, а вот встреча с городом немного тревожила. Как-то его встретит любимая? А вдруг прогонит?
Теперь Хати с новым стыдом вспоминал о записке, что оставил в Катиной тетради, причем, он даже не мог точно вспомнить все глупые фразы.
«Словно туман какой-то был в голове… И дернул же черт меня читать ее сказку, хотя, интересно она все там расписывает – прогулки с волком у реки, да этот проклятый буржуй Веймар. А чего же я так разозлился? Сам не пойму! Правда, надо бы улечься обратно к ней и все ее сказочки наяву… Вот дурачина психованный! Лишь бы простила, впредь буду умнее».
Глава 10. Квартира у парка
Дом хрустальный на горе для нее.
Сам как пес бы так и рос в цепи…
В. Высоцкий
Хати шел быстро, временами переходя на легкий бег, красочно представлял будущую встречу с Катей, чтобы избавится от предрассветной дремоты. К обеду нового дня он, наконец, выбрался из леса на главную дорогу чуть дальше поста ГАИ.
На автобусной остановке уже топтался невзрачный мужичок с ведрами черной смородины – к родне, наверно, повез или в город на продажу. Вскоре подошли еще люди из ближайшей деревни: женщина средних лет с ребятишками и вертлявая сухонькая старушонка, от которой Хати старался держаться подальше.
"Бутылек одеколона на себя вылила, невозможно дышать… Нет, похоже на Красный мак или Москву, запах будто знакомый".
Он шумно фыркнул, тогда девушка в узких брючках с яркой помадой на губах бросила на Хати внимательный изучающий взгляд и принялась поправлять волосы, собранные в тугой хвост на затылке. Волку отвернулся и зевнул, очень хотелось спать, давала знать о себе бессонная ночь, проведенная на лесной дороге.
Потоптавшись на солнцепеке, Хати сел на железную скамейку внутри остановочного комплекса и задремал, прислонившись боком к стене. Разбудил его только шум подъезжающего автобуса. Хати забрался на последнее сидение, кстати, единственно свободное, и почти всю дорогу до города мирно проспал, откинувшись на высокий подголовник сидения. Не мешала и громкая музыка в салоне, и разговоры соседей пенсионного возраста о летних работах на даче.
Город его ошеломил. Высоченные здания, множество снующих туда-суда машин всевозможных форм и расцветок. Зрелище запруженных транспортом улиц завораживало как пестрый калейдоскоп. Хати чуть не носом прильнул к стеклу, жадно рассматривая вывески магазинов и разношерстную людскую толпу. Выбравшись из автобуса, он еще раз глянул на самодельную карту, нарисованную Лизой, представил дальнейший маршрут.
Только в восьмом часу вечера Хати добрался до сквера со старыми соснами, за которым стояла пятиэтажка, где сейчас жила Катя. По дороге он зашел в парикмахерскую, которая нечаянно попалась на пути, и там с его непослушными вихрами сотворили настоящее чудо. Волк долго разглядывал в зеркало новую прическу, а потом, озорно подмигнув, спросил мастера:
– Хорошо выгляжу? Можно на свидание идти?
Девушка отчего-то грустно вздохнула, прижав ладошки к плоской груди.
– Да хоть с «Мисс Россия»! У вас лицо очень доброе и мужественное.
"Но я хочу только моей Кате понравиться, лишь бы дома ее застать!"
В цветочном магазине он купил букет роз, а еще пушистого белого зайчика с сердечком в мягких лапах. Скоро в полной боевой готовности Хати добрался до нужного дома и затаился под высоченными тополями во дворе.
Вчера, во время ответственных сборов, Лиза припомнила слова Кати, будто окна их старой квартиры выходят как раз во двор, а деревья шелестят прямо в окна третьего этажа. И теперь Хати пристально вглядывался в окна, надеясь заметить знакомую фигурку на балконе. Номера квартиры он же не знал.
Две бабушки на скамье у подъезда перестали обсуждать цены в местном супермаркете, а потом настороженно зашептались, видимо, приняв деятельный интерес Хати за недобрые намерения. Вскоре одна из них вскинула голову и уперлась тросточкой в асфальт, задавая вопрос:
– А вы мужчина кого тут ждете?
– Я к Кате приехал. Вы знаете ее? Катя Пермякова… Третий этаж, кажется, – взволнованно пояснил Волк, опустившись на корточки перед пожилой дамой, отчего та вдруг резко подалась в сторону, едва не спихнув соседку со скамьи.
– Пермяковы тут больше не живут. Вера давно уехала. Квартира у них пустая стоит. А вам чего надо? Чего нюхаетесь тут? Если надумали грабануть, так у нас участковый в третьем подъезде свой. Смотри у меня…
– Эх, вы! Разве я на бандита похож? – обиделся Хати, выпрямившись во весь рост. – Я цветы принес, видите? Я приехал мириться.
Тут вторая старушка двинула бедром, возвращая себе пространство на скамейке, и сразу накинулась на подозрительную подругу:
– Чего к парню пристала? Молодой, красивый. На спортсмена похож. Может, у него важное дело к Пермяковым.
И уже приветливо обратилась к самому Хати с советом:
– В подъезд мы тебя не пустим, лучше покричи у окошка, сейчас у всех они нараспашку в такую жару, может, кто и услышит.
– У него что – телефона нет? Мало у нас орут во дворе, еще и этот начнет среди бела дня глотку драть? – возмутилась первая блюстительница порядка.
Но Хати больше на бабушек не смотрел, потому что на третьем этаже распахнулись окна застекленного балкончика и показалась милое Катино личико. Она улыбалась, протягивая руку к тополиной ветке, вот поймала ее за кончик, качнула, здороваясь. Нельзя было упускать момент.
И Хати в самом деле завопил от радости, невзирая на испуганные гримаски недавних собеседниц на лавочке. Но короткое недовольство самой строгой из них скоро сменилось на искренее одобрение, потому что подозрительный незнакомец скоро запел.
– В полях под снегом и дождем
Мой милый друг – мой добрый друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг –
