Мазар святого находится в Сузакском районе Чимкентской области. По описанию Н.С. Лыкошина, место его погребения, представляло собой старинную полуразрушенную постройку из обломков плитняка. Проезжая мимо, казахи считали своим долгом почтить предка, еще издалека они спешивались и пешком шли к могиле. Мулла-сарт, живший при небольшой мечети у могилы, за небольшое вознаграждение читал главу из Корана в честь Кошкар-ата[135]. Эта некогда знаменитая, почитаемая всеми предками, святыня Кошкар-ата в настоящее время предана полному забвению. Во время моей поездки по Сузакскому району мне удалось посетить эту святыню, которая у подавляющего большинства местного населения известна только тем, что неподалеку от нее на зеленой лужайке, в окружении тенистых деревьев, на берегу бурной горной речки ежегодно весной молодежь проводит так называемые «маевки», точнее — пикники. Святыня в настоящее время представляет собой заброшенный небольшой домик, в котором можно обнаружить почти разрушенное надгробие с разбросанными повсюду от него осколками. От саганы сохранился лишь бесформенный кусок в изголовье. Над мазаром раскинуло свои ветви растущее рядом дерево, на котором прикреплено 3–4 вотивных лоскутка, по-видимому оставленных здесь очень давно.
По воспоминаниям 88-летнего Пари-молда, жителя Сузака, в детстве, в возрасте 12–13 лет ему приходилось видеть очень высокого человека «ни узбека, ни казаха, не курящего и не употребляющего насвай», который своими силами построил у святыни Кошкар-ата мечеть и стал муллой. Раньше до 1956—57 годов здесь в горах жили люди. На намазы и в дни религиозных праздников они ходили к святыне Кошкар-ата. Однако впоследствии люди стали покидать эти места, многие переехали в Сузак и местность обезлюдела. По другим сведениям, у Кошкар-ата была построена мельница. Большинство жителей ничего определенного о святыне не могли сообщить. Правда, среди них находились люди, которые все же отмечали, что Кошкар-ата — большая святыня («Үлкен әулие»), рядом с которой обитает змея.
Обряд поклонения святыням
Многие святыни остаются объектами паломничества и в наши дни. Как и у других народов Средней Азии, у казахов ритуал паломничества к святыням включает в себя круговые обходы (таваф) святыни; молитвы у святилища; прикосновение к святыне — могиле, надгробию, двери, порогу, притолоке мазара, святильникам, деревьям, после которого проводят той же рукой по лицу, глазам; повязывание лоскутков от одежды к деревьям, шестам; омовение водой из «священных» колодцев и источников; жертвоприношение животного. Большинство этих действий, как собственно и сами святилища, восходит к архаичным представлениям и культам. Идея кругового движения универсальна. Она известна многим религиозным традициям. Обычай кругового движения вокруг священного предмета сохранился, например, в обряде хаджа и своими корнями восходит к древним воззрениям арабов. Ритмическими круговыми движениями сопровождают свои моления известные в мусульманском мире вертящиеся дервиши. У казахов обойти человека означало принять на себя все его болезни и несчастья, отдать за него жизнь. До сих пор в народе бытует ласкательное выражение «айналайын қарағым» («обойду вокруг зрачок, светильник мой»). Прикосновения к могилам, надгробиям, надгробным сооружениям, как известно, свидетельствуют о желании приобщиться к сверхъестественной силе фетиша, а вотивные лоскутки на деревьях и шестах — о магическом контакте между паломником и объектом культа.
В середине 1980-х годов мне довелось наблюдать обряд поклонения святыне Арыстан-баба{15}.
По дороге в пос. Шаульдер (Чимкентская обл.), в окрестностях которого находится мавзолей Арыстан-баба, моей спутницей оказалась 36-летняя паломница, жительница г. Туркестана, направлявшаяся к святыне Арыстан-баба. На вопрос, почему для паломничества она выбрала эту святыню, в то время, когда в ее городе расположен знаменитый мавзолей Ходжа Ахмада Ясави, женщина ответила, что Арыстан-баба является самым старшим из святых, и в отличие от Ходжа Ахмада, он был совершенно одиноким. Как старшему из святых, ему положено делать 11 лепешек и жертвовать 11 таньга (1 таньга — 20 коп.), другим святым не столь высокого ранга — по 7 лепешек и по 7 таньга. Столько лепешек и таньга положено своим предкам. Вечером, около 22 часов, у домика ширакши (сторожа мавзолея) собралось 15–18 казахских и узбекских женщин, среди которых была упомянутая паломница. Среди присутствовавших обращали на себя внимание мужчина (казах) лет 60-ти, который как оказалось был муллой и руководил паломничеством; двое юношей лет 17, узбеков, державшихся особняком. Расположившись двумя группами, одну из которых составили женщины, а другую — старики, паломники приступили к чаепитию с традиционными лепешками. После чая были прочитаны молитвы: за дастарханом женщин эту функцию взял на себя ширакши, в кругу стариков молитву читал мулла. После пятой по счету молитвы намаз шам паломники во главе с ширакши, освещавшим путь фонарем, направились к мазару Арыстан-баба, находившемуся неподалеку, в открытой степи. По мере приближения к памятнику паломники время от времени опускались на колени, совершая молитву. У двери усыпальницы, согласно обычаю, сняли обувь. Внутри усыпальницы паломники сели в три ряда: в переднем ряду стояли мулла и пожилой мужчина, очевидно из тех, кто знал молитвы, за ними расположились юноши в тюбетейках, которые, судя по внешнему виду и необычному рвению в молитвах, готовили себя к религиозной деятельности. Чтение молитв начал мулла, призывая всех святых, среди которых упоминались Арыстан-баба, Азрет Султан. Затем чтение продолжил пожилой мужчина. После этого мулла предложил прочитать молитву желающим. Вызвался один из юношей. Во время молитв слышались всхлипывания и робкий плач женщин. После продолжительных молитв все встали, подошли к надгробию, обошли его, прикасаясь к нему руками, лбами, подбородками. Усыпальница освещалась единственной свечей, в мерцании которой можно было заметить плачущую женщину, которой ширакши советовал не издавать звуков. Знакомая паломница и одна из женщин накинули белые ткани на надгробие святого. На низкой плитке-выступе у надгробия все оставляли деньги. Выйдя из усыпальницы, люди стали располагаться под порталом, вновь составив три ряда молящихся. Одна из женщин во время молитв издавала глубокие рокочущие звуки, вскрикивая «Ай-ай». Мулла в эти минуты давал ей рекомендации, когда произносить слова молитвы и слово «Алла». Как оказалось (разъяснение мне дала жена ширакши), эта женщина была из тех, кого «давил дух» («аруақ басады»). Такие люди приезжают к святыне в надежде, что «бог укажет путь» («құдай жолын ашады») и, если возможно, вылечиться. Считается, что они обладают способностью лечить и предсказывать. Знакомая паломница объяснила поведение этой женщины тем, что у нее был «нечистый дух» («аруағы таза емес»), так как если бы у нее был «чистый дух», то она могла бы владеть собой и во время молитв сидеть спокойно. Спустя некоторое время строгой синхронности в чтении молитв уже не наблюдалось: кто- то сидел, кто-то стоял. В молитвенном гуле слышались всхлипывания, тихий плач, вскрики, которые перекрывались страшными криками, издаваемыми женщиной, которую
