ней?
— Сегодня лучше съездите домой, немного отдохните, а завтра приезжайте.
Он пришел на следующее утро. Он не мог отвести от нее взгляд. Настя лежала такая спокойная, маленькая, заметно похудевшая после их последней встречи. Лицо заметно осунулось, но она была для него самой прекрасной. Он взял ее за руку, прижал ее пальцы к своим губам и сидел так, просил вернуться к нему, не оставлять его одного. Он признавался ей в любви, просил прощения.
Когда их уединение прерывали врач, медсестры, он выходил в коридор, где ожидал окончания процедур. Как-то нему подошла пожилая санитарка с добрыми глазами.
— Что, милок, убиваешься? Твоя там что ли? — и кивнула головой на палату.
— Моя, — ответил Макс.
— Ты довел или что?
— Я довел. Не смогли услышать друг друга.
— Эх, молодые. Всегда у вас так. Прям своего сына вспоминаю. У того тоже чтоб прям по его мнению и прямо сейчас. Вот не захотел услышать свою Полинку, с которой встречались целых три года. А ей надо было всего полгода, чтобы закончить учебу, и уехала бы она с ним хоть на край света, хоть к черту на кулички. А в итоге? Разругались, разбежались. Сейчас живет как призрак. Гордые оба. Нет чтобы позвонить друг другу. Так каждый ждет, когда другой первым позвонит. Молодые, дурные. — Она тяжело вздохнула своим мыслям. — Не умеете вы слышать других. И понять не можете, что все происходит в свое время. Где-то надо подождать, где-то настоять. Где-то отпустить. А вы все с наскоку решаете. — Она снова вздохнула и пошла дальше убирать палаты.
Макс слушать ее и снова возвращался к разговору с Настей у нее в квартире. Ведь она просила его немного подождать. А он не услышал ее. Или не хотел слышать? Что ему стоило подождать пару месяцев? Почему он решил за них обоих. Ведь она говорила, что у нее будут большие неприятности из-за их отношений. Дурак! Какой он дурак! Повел себя как эгоист конченый.
***
Настю окружала какая-то плотная светящаяся пелена. Настолько плотная, что она не чувствовала своего тела. Она была частью этой пелены, как в космической невесомости. Не было никаких звуков. Только тишина, но не звенящая, а какая-то приглушенная. Она никак не могла понять, как она сюда попала, где находится. Она попыталась открыть глаза, но снова ничего не увидел, только пелена. В голове проскальзывали какие-то мысли, возникали какие-то лица. Она никого не могла вспомнить, никого не узнавала. Потом перед ней появилось лицо молодого мужчины, очень красивого мужчины, который смотрел на нее с затаенной тоской. Она тоже не узнавала его. Но от его взгляда сердце Насти забилось сильнее и она почувствовала, что пелена, которая давила ей на грудь, немного отпустила. Она попыталась сделать глубокий вдох. У нее почти получилось. Но руки и ноги она по прежнему не чувствовала. Потом сознание отключилось и она провалилась в темноту.
Она снова пришла с себя, снова находилась в коконе из плотной пелены. Снова никаких звуков. Снова в голове какие-то мысли, за которые она никак не могла уцепиться. И снова возникло перед ней лицо молодого мужчины. Оно показалось ей до боли родным, захотелось прикоснуться к нему, провести пальцами по щеке, губам. Сердце снова застучало сильнее, и снова пелена отпустила ее. Сколько это продолжалось, она не может сказать. Потом снова наступила темнота.
Сегодня тишина была какой-то другой. Откуда-то издалека она услышала приятный мужской голос, который звал ее. Она снова ничего не видела вокруг, снова пелена плотно окутывала ее, давая только дышать. С каждым разом она дышала все глубже и глубже. Снова услышала голос. Она не могла вспомнить, знаком ли он ей. Но он отзывался у нее в гуди, от чего по телу разливалось приятное тепло. От этого ей захотелось улыбаться. Краешки губ дрогнули в подобии улыбки и снова она отыграла у пелены немного пространства. Дышать становилось все легче. Ей показалось, что скоро она сможет двигать руками. Но пока она не чувствовала их.
И снова голос. Мужской, приятный, который звал ее. Она уже четко слышала, как он называл ее по имени, называл своей любимой девочкой, просил вернуться к нему. Она не понимала, где она, откуда она должна вернуться. Но ей очень захотелось быть рядом с ним, она попыталась повернуть голову в сторону голоса. И снова почувствовала, что пелена отступает от нее. Руки еще не двигались, но в районе кистей рук почувствовала какое-то тепло, такое родное, такое необходимое, которое разливалось по всему ее телу. Она захотела крикнуть мужчине, чтобы он забрал ее отсюда. Но снова темнота настигла ее.
***
Очередное пробуждение было необычным. Яркое солнце било в окно, пелены не было. Она чувствовала свое тело. Радость переполняла ее. Настя открыла медленно глаза, обвела взглядом обстановку. «Судя по всему, я в больнице», пришла мысль. Вокруг нее какие-то гудящие аппараты. В руке катетер. «Так, я жива. Это понятно. А что случилось? Почему я здесь?». Она снова осмотрелась вокруг, дернула свободной от капельницы рукой, запищал какой-то датчик. В палату зашла медсестра, которая глянула на Настю и тут же вышла. Через пару мгновений она вернулась с врачом, который подошел к Насте и стал осматривать ее, заглядывал в глаза, стал задавать какие-то вопросы. Она не понимала, что он хочет от нее, покачала головой.
— Настасья, умничка, Вы пришли в себя! Теперь все будет хорошо. Вы что-нибудь помните?
Хотелось пить, во рту было сухо, слова никак не хотели выговариваться. Она только приоткрыла рот, показывая, что хочет воды.
— Мариночка, дай ка нашей Насте пить. Только немного!
Медсестра поднесла к ее рту поильник. Настя от наслаждения даже закрыла глаза.
— Ну вот и хорошо! — продолжал радоваться доктор. — Поздравляю Вас со вторым днем рожденья!
Настя непонимающе захлопала ресницами, из глаз побежали слезы. Вдруг воспоминания хлынули сплошным потоком. Макс… зима… квартира… ушел… боль… игра… Макс… боль. Она крепко зажмурилась, от чего по ее щекам побежали слезы.
— Ну, чего мы плачем? Все уже позади, — говорил ей врач, мужчина лет пятидесяти с очень добрыми внимательными глазами. — Все прошло. Вы живы. Это главное. Немного полечим Вас и будете как новенькая. Даже лучше.
Он дал медсестре назначения и та вышла из палаты. Через пару минут вернулась с набором препаратов.
На следующий день к ней прибежала Ольга.
— Привет, Насть, ну ты даешь! Скоро лето, а ты вздумала болеть. Ты прекращай это! — тарахтела эта неугомонная подруга. — У меня столько новостей! Самая главная и самая классная
