черт, а серый горький отвар парень, похоже, тоже не забыл.
Как же странно чувствовать себя беспомощным в чужих руках. Парень меня уложил в кровать против воли. Протер влажной тряпкой, чем-то припорошил ногу. Не то зеленоватая пыль, не то порошок, но в кожу въелось сразу и начало щекотать. Никогда про такое средство даже не слышал. Наверняка, нанотехнологии для олигархов, непонятно только, зачем это тратить на простого кадета. Впрочем, сейчас главное, чтоб помогало.
Парень тут же меня усадил обратно, помог спустить ноги на пол, напоил из стакана горьким лекарством, пододвинул столик и выставил передо мной еду. Пахнет одуряюще вкусно! Суп с мелко порубленным мясом, какими-то овощами, зеленью. Тарелка полна до краев. Рядом хрусткая, горячая еще булка, горка кругленьких булочек с открытым верхом, ломтик прожаренного стейка парит на тарелке. Какое же счастье есть самому. Вкусно невероятно. Суп я съел моментально, никогда в жизни так вкусно не было. Или это с голоду, после болезни? Хотел поблагодарить и только тут до меня дошло, что тощий парень стоит в сторонке, чуть опустив глаза в пол. Еще и ошейник этот мерзкий, вспомнилось слово, брошенное Эмилем — "раб". Он же, наверное, голодный? А я тут ем разносолы у него на глазах. Противно. Попытался позвать, тот не понимает, мотает отрицательно головой и чуть ли не дрожит. Жестом позвал к столику. Парень с готовностью шагнул и встал у моих ног на колени, вот ведь жесть. И как? И что? Пододвинул ему тарелку с мясом — не ест, только хлопает глазами. Протянул пирожок, вроде взял и спрятал за пазуху. Натурально положил за ворот рубахи. Дал еще два, они оказались там же. И как это понимать? Еще дать? Или ему впишут, когда увидят выпирающую на животе рубашку? Самому тоже хочется продолжить есть, хоть и противно от ситуации в целом. Сижу, как дурак, доедаю что есть, запиваю чуть кисловатым морсом.
Только закончил с едой, дверь распахнул кто-то из местной охраны, пропуская ко мне мужчину с суровым лицом, длинной бородкой и, в довершение образа, еще и в балахоне до пола. По ходу хозяйка этих мест, кто бы она ни была, фанатеет от темы Средневековья. Раб склонился в поклоне и начал отодвигать стол. Я хотел было встать, хотя какое тут. Одежды мне так и не дали, сижу в чем мать родила, прикрытый лишь одеялом. Мужик что-то грубовато сказал рабу, тот засуетился, настойчиво помогая мне лечь. Пришлось подчиниться, тем более, что охрана так и стоит в дверях, да и я не особо бодр.
Одеяло откинуто, надо мной водят каким-то неярко светящимся кристаллом. Щупают и сгибают ногу во всех направлениях, благо она теперь гнется. Выходит, этот, в балахоне — врач или целитель, как сказал Эмиль? Странные методы тут лечения, но поправляюсь я, безусловно, быстро. Придется терпеть, хоть и некомфортно чувствовать себя объектом для изучения. Наконец, целитель чему-то улыбнулся, ногу кольнуло в пятке вспышкой огня. Вроде он там и не касался, странно. Может, нерв какой был пережат? Чтоб я в этом еще понимал хоть что-то.
Вихрем в комнату влетел Эмиль с какой-то бумагой в руках. При виде него, как по мановению волшебной палочки, целитель склонился в коротком поклоне, раб же и вовсе встал на колени. Круто у них тут. Кто же так выдрессировал столько людей?
— О, целитель уже тут? Удачно. Как ваше самочувствие, Серджо?
— Благодарю, мне значительно лучше.
— Целитель закончит с вами, и мы сможем подписать договор. Вы все еще согласны?
— Да, — будто бы сам себе я подписал приговор этим словом. С другой стороны, если здесь меня так пасут, что даже в коридоре дежурит охрана, быть может, в саду будет больше шансов на побег? Да и ребенок может сказать что-то ценное.
— Отлично. Я переговорю с целителем и, если он позволит, уже вечером вы сможете познакомиться с вашей талантливой ученицей и с моей супругой.
— Когда мне вернут одежду?
— Вам шьют новую. От тех брюк ничего не осталось, их спарывали прямо с вас.
— Спасибо. Почему обо мне так заботятся здесь?
— Из милосердия, приказ хозяйки феода. Впрочем, я поступил бы так же и без распоряжения госпожи Марцеллы.
— Она полька?
— Не совсем так.
— Почему вы так хорошо говорите на русском?
— Этот навык был мною приобретен благодаря госпоже Марцелле.
— Учились в России?
— Вы почти угадали. Скажем, на пороге этой страны я выучил русский язык.
— Ясно, спасибо.
Эмиль продолжил что-то обсуждать с целителем на местном наречии. Интересно, если русский для него не родной, то откуда он сам? Эмираты? Йемен? Почему уши имеют такую странную форму? Вроде в арабских странах не принято менять внешность мужчин с помощью пластических хирургов столь оригинально или нет?
В комнату заглянула молоденькая женщина, и действительность будто ускорилась. Тут же на меня набросили одеяло, целитель склонился вдвое, громко что-то прогоготав на местном наречии, парнишка распластался, уткнувшись в пол носом. И только Эмиль остался стоять прямо.
— Добрый день, властительница.
— Привет. Как парнишка?
— Ему лучше, как видишь. Целитель сказал, что вечером уже сможет ходить, не нагружая полностью ногу.
— Это как?
— Трость на какое-то время. Может, на сутки, может, на двое. Я как раз думаю, где ее купить. По-моему, это единственный предмет, которого нет в замке.
— Я рада, что ему лучше. Ты не мог бы отучить раба от лежания на полу?
— Пытался. Он и при мне чуть что, падает на колени. Я уже устал ему объяснять, что так не надо делать.
— Отпусти его погулять, может, развеется, ему станет лучше. Или отправь в порт.
— Зачем?
— Пройдётся, посмотрит на корабль. Там как раз стоит торговое судно, только пришло. Купит трость. Как его зовут.
— А я знаю? Дочка называет Дин, он уже откликается.
— Понятно. Серджо, как вам в замке? Всего хватает?
— Благодарю, все хорошо. У вас отличный замок.
— Это не мой, замок принадлежит Марцелле. Она заглянет сегодня вечером, может быть.
— Я могу навестить друзей?
— Если хотите, то перед ужином сможете пройтись по саду, — щедро предложил Эмиль, но его тут же перебила девица.
— Сегодня не получится. Эмиль, ты что, не видел, Корш прилетел.
— Это меняет дело. Сегодня действительно ничего не получится. У нас гость, и когда он отправится отсюда, мне пока неизвестно.
— Мы дождемся Марцеллу, отбудем на какое-то время и вернемся обратно.
— Эмиль, — решил я задать вопрос, — мы заключим договор прямо сейчас?
— Договор? — вскинула брови девушка.
— Я подумал, что молодому человеку будет в замке немного скучно. Помнишь, мы
