Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
в замке провернулся. Замок, запираясь, щёлкнул. Санька остался в темноте.
— Надо же, какое блядство! — Вырвалось у него. — И что теперь делать? Кому я, нахрен, такой нужен?! Что-то связать или сплести, ещё смогу, а больше ничего. У-у-у…
Санька тихонько завыл. Он сидел на лежанке, раскачивался телом взад и вперёд и тихо подвывал. Все его помыслы, мечты и грёзы разрушились вдруг. Только он почувствовал себя моряком, как вынужден перемещаться ползком, как таракан. Санька представил себя ползающим по палубе и заплакал. Не построить ему, как он мечтал, самый большой корабль и не стоять ему на бушприте этого корабля и не смотреть вдаль с высоты десятиэтажного дома.
* * *
К замку Оскар подъехали верхом несколько вооружённых и экипированных в доспехи всадников. Они были забрызганы грязью и едва держались в сёдлах. Несмотря на поздний вечер, гвардейцы опустили мост и подняли решётку ворот не произнеся ни звука.
Замок был невелик. Его почти квадратные формы замыкали маленький дворик, где всадники спешились, разоблачились, оставшись в цивильной одежде и умылись.
— Магистр ждёт вас, мессир, — с поклоном приветствовал придворный самого старшего по возрасту рыцаря.
— Пусть будут прокляты, эти ваши чёртовы ступени, — проворчал Микаэль Агрикола, епископ финляндской лютеранской церкви. — Я старый больной человек…
— Магистр просил провести вас на первый этаж, мессир.
— Хвала богам, — сказал епископ и осёкся.
— Гхы-гхы, — кашлянул он неуверенно, но, подумав немного, махнул рукой. — Ведите, кавалер.
Они поднялись всего лишь на десять ступеней и вошли в небольшую, пустую каморку с лежанкой и двумя табуретами.
— Присаживайтесь, мессир. Мастер сейчас спустится.
Епископ, тяжело переставляя ноги, прошел к лежанке и лёг с блаженным стоном. Он прикрыл глаза и мгновенно провалился в сон. Через мгновение он уже храпел и пришедший через полчаса несколько заспанный Ганс Ольденбург, вероятно, его только что подняли с постели, искренне ему позавидовал.
— Просыпайтесь же, Микаэль! Нам надо всё обсудить до завтрашнего утра. Вернее, уже до сегодняшнего. Время за полночь. Мы ждали вас вчера.
Кряхтя и стеная, епископ сел на узкой лежанке.
— Мой бедный зад, — он опёрся на стену, — и спина.
Несмотря на стоны, на лице пожилого епископа растекалось блаженство.
— Гонец прибыл два дня назад. Мы неслись как птицы.
— Почему вы не приплыли кораблём?
— Я терпеть не могу море и наши шхеры.
А из-за вас я не попал на годовщину основания нашего ордена.
— Ну, так и плыли бы сразу в Або. Вам же по пути!
— Наш принц только очнулся.
Епископ подался вперёд.
— Он всё-таки принц?!
— Да. Это подтвердил его попутчик, купеческий гость Пётр Никляев сын Никифоров.
— Где он сейчас? Никляев…
— В башне.
— Нельзя, чтобы он сбежал.
— Это невозможно, — спокойно проговорил Ольденбург.
Оба собеседника наконец-то проснулись. Худощавое лицо магистра плотно сжатыми губами выражало решительность, а чуть прищуренные глаза напряжение ума. Он тоже был не молод, и в отличие от епископа, поджар. Его длинные волосы ниспадали на гладкое смуглое лицо чёрными прядями.
Епископ же не был ни худ, ни толст, носил и усы, и короткую русую бороду. Он был сед, но его седина не бросалась в глаза.
— Что с вашим русским принцем?
— Он ослеп и это его огорчает.
— Ничего себе! Всего лишь огорчает?! — Удивился епископ. — А вообще, как он воспринял сообщение о том, что он официальный наследник Московского престола?
— Они вышли в плавание из нового русского порта до получения сообщения о гибели царя Ивана.
— То есть, он не сбежал от слуг Андрея Старицкого?
— Не понятно. По словам купца, они шли в Выборг, а капитан решил зайти в нашу бухту по своей воле. Никляев отговаривал капитана, но тот проигнорировал его предостережения. Похоже, он знал, что здесь стоит наш замок.
— Но тогда зачем они начали стрелять?
— Первым начал стрелять Никляев. Он сам сознался. Рассказывает, что вышел на палубу и увидел наш баркас и наших рыцарей, обезоруживших корабельных сторожей. Вот и начал стрелять. Если бы не этот купец, мы бы взяли их очень тихо.
— Принц знал, а купец не знал? Думаете, он хотел просто сбежать и это совпадение, что погиб русский царь?
— Похоже, что так.
— И зачем вы вызвали меня?
Магистр помолчал.
— Мы специально беседуем здесь, потому, что это единственное место в замке, где нас никто не подслушает. Я подумал, что это может быть наш с вами шанс. Шанс освободить Финляндию.
— От кого?
— От Швеции, от Дании, от Германии… От всех! Ты же сам говорил про независимую Финляндию!
— Ты думаешь, новый русский царь даст нам независимость? Думаешь, он победит Швецию? Эти бородатые скоморохи в рясах? У них нет ни оружия, ни армии!
Магистр посмотрел на епископа снисходительно и тот насторожился.
— Что?
— Завтра ты увидишь корабль, на котором приплыл новый царь, и винторезные казнозарядные пищали.
— Винторезные казнозарядные пищали? Это как?
— А вот так!
Магистр сделал кольцо из большого и указательного пальцев левой руки и хлопнул по нему ладонью правой.
— Это, скажу я вам, совершенно новое оружие. Мы отстреляли ружья. И знаете, что? У них пули не круглые, а удлинённые. Вот такие. Как полпальца.
Он показал указательный палец и снова сунул его в «кольцо» левой ладони. Епископ рассмеялся.
— Не очень прилично смотрится!
— Зато практично. Завтра увидите. Это совершенно новое оружие и я, более чем уверен, что принц привёз его с собой специально, чтобы показать шведскому королю.
— Для чего? — удивился епископ.
— Не знаю.
— Что вы конкретно предлагаете?
* * *
Саньку разбудил стук в дверь и её открывание. Он долго не мог уснуть, потом бредил и, в конце концов, отключился и провалялся некоторое время в забытьи. И вот его разбудили.
— Кого черти принесли! Дайте поспать! — крикнул он и отвернулся лицом к стене, которую он не видел. — К чёрту всех!
— Вы бы, Александр, поели.
— Пошли к чёрту! Никого видеть… — он хотел сказать «не хочу», но поняв, что эти слова не уместны в данной ситуации, оборвал фразу и застонал.
— Вы, Александр, зря так убиваетесь, — сказал магистр. — В Московии уже был слепой царь Василий Тёмный. Ваш прадед. И довольно неплохо царствовал. И главное, долго.
Санька отметил про себя, что его приравняли к царям, но отнёс это к высокой информированности иезуита. По мнению Саньки все рыцарские ордена к шестнадцатому веку преобразовались в иезуитские филиалы.
— То царь, а то я, — произнёс он. — Что вам надо, магистр? Зачем вам меня лечить? В петлю, так в петлю, коли нарушил ваш закон. К королю уже не хочу!
— Я предложу вам другой вариант развития вашей судьбы.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
