Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
рвала конверт, извлекая оттуда прямоугольную открытку с изображением солнечного заката над Невой.
Перевернув ее, она увидела начертанное твердым мужским почерком: «Малышка! Я думаю, что мы не подходим друг другу. И чтобы уберечь нас обоих от большой беды, я решил, что нам надо расстаться. Прошу, не пытайся меня разыскать и переубедить. Решение принято. Кроме того, я теперь уезжаю в Москву. Постарайся быть счастлива. Мне было с тобой хорошо, но все заканчивается. Не поминай лихом. Ф.»
Кажется, после прочтения этого не оставляющего никаких иллюзий послания от Федора она вздумала потерять сознание, и если бы не проходивший мимо один из этих самых бородатых и пузатых рокеров с кружками пива, то брякнулась бы на пол заведения.
Не самого, надо сказать, чистого.
Ее подхватили, оттащили, куда-то положили. Сквозь дрему Саша помнила, что столпившиеся над ней личности, так похожие на рогатых демонов (она что, умерла и попала в преисподнюю?), совещались, вызывать ли «скорую» или нет, а кто-то предложил сделать ей искусственное дыхание.
И когда над ней склонилось что-то массивное, волосатое и рогатое (зрение наконец обрело резкость: это был один из рокеров в мотоциклетном шлеме с рогами), Саша закричала.
И, немедленно придя в себя, подскочила и заявила:
– Со мной все в порядке, все в полном порядке!
Чтобы потом опять потерять сознание.
Перепугавшиеся рокеры в самом деле вызвали «скорую», однако Саша наотрез отказалась ехать в больницу, уверив пожилого фельдшера, что у нее ничего не болит.
Тот, проверив рефлексы и сделав ей инъекцию глюкозы, пробормотал что-то насчет дармоедов, которые вызывают «скорую» по пустякам, и оставил Сашу в покое.
К девушке робко приблизился тот самый рокер, который намеревался сделать ей искусственное дыхание, и протянул ей послание от Федора: когда она потеряла сознание, оно спланировало на пол заведения.
Не самый чистый.
– Вот, то ваше… то есть твое… то есть ваше.
И заискивающе добавил:
– Ну и сволочь же этот твой! Расстается с дамой при помощи такой фигни. Видимо, потому, что сам на «ф». Может, с нами выпьете? Выпьешь? И вообще, ты мне нравишься!
Выхватив у него открытку, Саша, чувствуя, что у нее по щекам струятся слезы, выбежала прочь.
Только утешителя в виде этого рогатого красавца ей не хватало!
Нет, дело было вовсе не в рогатом красавце, который, не исключено, был одним из самых лучших и добрейших людей в Питере или, кто знает, даже во всем мире.
А в том прямоугольничке из картона, который она держала в руках. И в том, что на нем было написано.
Федор ее бросил, решительно и бесповоротно.
Федор специально заказал курьера на одиннадцать, хотя встречу внучке академика назначил на восемь. Пусть потомится, помурыжится, подумает о своем поведении.
Хотя думать было, собственно, не о чем.
Ну да, он просто выбрал момент, чтобы расстаться, – а удобный или нет, не ему судить. А то внучка академика завела уже разговоры о свадьбе и о детях – значит, необходимо говорить «прощай».
Ну вот, он, собственно, и сказал. Точнее, в открытке написал – говорить это самому ей в лицо было неохота.
А то начнутся все эти слезы, стоны, крики, увещевания, чего еще доброго, закатывания глаз, обмороки и истерики.
Расстаться все равно в итоге придется, но зато с гораздо большим количество потрепанных нервов.
А трепать свои нервы Федору не хотелось.
Ну да, с внучкой академика была парочка приятных моментов, под конец стали хоть трахаться даже почти по-человечески, а не по-пионерски, так что пусть будет ему по гроб жизни благодарна, что научил ее кое-чему стоящему.
Не стоило забывать, что его миссия была выполнена: картины дедушки давно перекочевали к новым владельцам, но на этом нагреться не получилось.
Зато он отыгрался на двух картинах и двух квартирах внучки академика, которые гарантировали ему стартовый капитал.
Он ведь не врал: в Питере ему делать было больше нечего, на батю конкуренты покушение устроили, киллер в него стрелял, правда промахнулся, но если было одно, то будет и другое, на этот раз удачное.
А без бати ему в Питере делать нечего, да и с батей тоже уже, собственно, нет.
Потому что он был для них чужим. И батя, как он узнал, за новый курс в универе взноса не сделал и, похоже, и не собирался: то ли разочаровался в своем Федяке, то ли по причине покушения и начавшихся войн по переделу зон влияния в Северной столице просто не до этого было. Хорошо, что в свое время от армии надежно отмазал.
А когда будет до этого, то самого бати, не исключено, не станет.
Жаль, учебу так и не завершил, но ничего, теперь у него есть деньги, чтобы начать собственное дело.
Подальше отсюда.
Без бати и внучки академика, зато с долгосрочными планами.
Пока, Питер, – привет, Москва!
Бесцельно гуляя по тем местам, где она еще недавно была с Федей, Саша все задавалась одним-единственным вопросом: почему?
Почему он ее бросил?
Ну да, она в сердцах сказала то, что не следовало говорить, однако ведь среди тех, кто друг друга любит, это нормально.
Или нет?
Она в который раз перечитала послание Федора.
От него веяло таким непонятным холодом и отстраненностью.
А ведь Федя, ее Федя, был каким угодно, только не холодным и не отстраненным.
Или все же был, просто она не заметила?
Нет, конечно же, не был!
Значит, она во всем виновата, значит, она упустила свое счастье, значит, она разрушила собственное будущее.
Отыскать и попытаться вернуть все на круги своя?
Однако Федор же просил: его не искать и не пытаться переубедить. Решение принято.
Только принято без нее, зато решительно и бесповоротно.
И не в ее пользу.
Он уезжает в Москву – но что он там будет делать? И почему он уезжает, ведь он же здесь учился в университете на юриста.
Ну да, через университет и найти!
Тут Саше стало страшно – а что, если у него кто-то там, в Москве, появился? Ну да, они туда недавно вместе ездили, чтобы квартиру бабушки на Никитском бульваре продать.
Вдруг у него в Москве невеста?
Или даже скоро законная жена?
Некоторое время, стоя на каменной насыпи и глядя
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
