Книга С новым счастьем! - Татьяна Синкевич

Если женщина вовремя сориентируется и оставит все попытки завоевать пассивного мужчину, то, возможно, этим сохранит себя. К сожалению, чаще бывает слишком поздно: она влюбляется, попадает под очарование такого мужчины и оказывается словно в паутине собственных чувств. Что же остается мужчине-пауку? Правильно! Просто взять и выпить свою жертву. Таков закон природы, и здесь никто не виноват.

«Мужчина, способный на поступки, обречен быть любимым», – эту фразу приписывают Коко Шанель, и я полностью с ней согласна. Мужчина-борец всегда любим! Правда, порой безответно… но тут уж как повезет. Беда в том, что такие мужчины на вес золота, их катастрофически не хватает на всех женщин. Многим из нас достаются мужчины пассивные, ленивые и плывущие по течению. Неужели они не хотят любви? Конечно, хотят. В любви нуждается каждый, даже самый суровый человек или отъявленный сухарь. Парадокс заключается в том, что борец – он борется в том числе и за любовь, а пассивный и без того ее получает.

Почему это происходит? Дело в том, что пассивный мужчина не стремится к лучшему, а довольствуется остатками. Среди этих остатков – женщины, которые по какой-то причине отступились от мужчин-борцов, не оценили их по достоинству и не полюбили их.

Любовь к пассивному мужчине будет другого качества, с ощутимой примесью сочувствия и жалости. Пока женщина разберется в ситуации, сделает выводы, решится на какие-либо кардинальные изменения, пройдет время… Известно, что время – женский враг. И все это потраченное время сыграет в пользу пассивного мужчины, который будет находиться в постоянной «подпитке», не отдавая ничего взамен. Будет ли по-настоящему счастлив от такой подпитки пассивный мужчина? Скорее всего, нет. Во-первых, с ним рядом постоянно будет находиться женщина-жертва, а это не может принести истинного счастья. А во-вторых, рано или поздно он вспомнит о своей нереализованной мужской природе завоевателя и обязательно сходит «налево», что на пользу отношениям пойдет вряд ли…

Если существует явление – нужно уметь его принимать. Стоит признать, что раз пассивные мужчины существуют, значит для чего-то они тоже нужны… Наверное, для того чтобы мы, женщины, учились быть разборчивее. Но сердцу ведь не прикажешь, а любовь всегда права.

Важно помнить о том, что если вам попался не тот мужчина, но вы его полюбили по-настоящему, то незачем роптать на свою жизнь и собственный выбор. Значит, так вам и надо! А сможете вы изменить собственную жизнь не раньше, чем будете к этому готовы, когда до всего дорастете. А пока не доросли – терпите и учитесь.

Однажды так случилось и со мной. Мне встретился интересный мужчина, умный, мягкий, обходительный… Нас познакомил один общий давнишний приятель – просто дал ему мой телефон, а тот взял и позвонил. Всё это было ради общей шутки или, возможно, на спор, кто теперь разберет…

Результатом стала встреча с новым знакомым в Летнем саду. Каждый раз я убеждаюсь, что это самое лучшее место для первых свиданий. Этот мужчина был лет на пять старше меня, а мне уже было сорок два. Он представился мне редким и красивым именем Ольгерд, обмолвившись, что у него скандинавские корни. Да, внешне он, пожалуй, был похож на викинга – высокий и стройный голубоглазый пепельный блондин. Правда, викинги в традиционном обывательском представлении – это суровые, энергичные ребята. А Ольгерд был слишком мягок и робок в манерах и общении. Это немного не вязалось с создаваемым им образом. Что ж, думала я, может, он просто хорошо воспитан.

Ольгерд никогда не повышал голос, был немногословен и закрыт. Он занимался наукой биологией, изучал моллюсков и по роду своей деятельности объездил полмира, выступая с докладами на международных конференциях. Ольгерд владел двумя иностранными языками, занимался переводами научных статей, увлекался японским искусством и имел коллекцию морских раковин. Он обладал богатым внутренним миром, но ни с кем не хотел им делиться, даже со мной.

О себе Ольгерд почти ничего не рассказывал. Лишь иногда чуть-чуть приоткрывал завесу. Затем просто переводил тему разговора, не желая углубляться в подробности. Словно боялся, что я своим интересом и вниманием нанесу ему непоправимый ущерб. Свое мнение о нем я составляла буквально по крупицам, исходя из отрывочных сведений и случайных фраз.

Мы начали встречаться. Я смотрела на него с неподдельным обожанием. Этот интеллектуал с мягкими манерами буквально поразил мое сознание. Кроме того, он оказался весьма чувственным любовником, умеющим дарить и получать удовольствие. Ольгерда нельзя было назвать транжирой, но он умел делать подарки. Хотя ничего особо памятного или практичного мне не дарилось, зато всегда удивительно тонко чувствовалось мое сиюминутное настроение. Ольгерд дарил мне незабываемые впечатления: поход в театр, диск с любимой музыкой, прогулку по городу белой ночью, цветы, парфюмерию, книги-альбомы… Такие подарки радовали глаз, услаждали душу, приносили удовольствие здесь и сейчас.

Еще Ольгерд любил мечтать и фантазировать на разные темы, с ходу сочинять занимательные истории. Свои выдумки он пересказывал гораздо охотнее, чем эпизоды собственной жизни. Думаю, у него нашелся бы и литературный талант, и я предлагала ему подумать на эту тему, но он лишь посмеивался в ответ.

Он вообще был очень ироничным. Возникало ощущение, будто в реальной жизни нет ничего, что он был бы способен принимать всерьез.

К сожалению, это касалось и нашего общения. Что бы я ему ни рассказывала о своих повседневных делах, тревогах, впечатлениях… Абсолютно всё обращалось в шутку. Даже тогда, когда это было не совсем уместно. Казалось, ирония было вторым «я» этого человека. Причем это качество стало проявляться не сразу, а по мере продолжения наших отношений. И меня это очень печалило: в процессе общения хотелось совсем другого – настоящей душевности, духовной близости, но Ольгерд по неизвестной причине не мог мне этого дать. Он пребывал в своем иллюзорном мире и совершенно не желал обсуждать реальность, которая была ложкой дегтя в его самобытной системе ценностей.

В свою очередь, я, хоть и была частью этой реальности, оказалась для него очень удобной женщиной, дающей необходимую подпитку. Я не боролась с ним, но зачем-то хотела бороться за него, обычного пассивного мужчину. Да, он был таковым! Ольгерд почти никогда и ни в чем не проявлял инициативу, зато ждал ее от меня и с большим или меньшим энтузиазмом на нее откликался.

Проблема разнообразить взаимоотношения лежала полностью на мне, и я старалась ее решить. На мои инициативы я всегда получала от него ответ: «Я не против». Но никогда не слышала «Я – за!» и тем более «Предлагаю то-то…». Разве это не повод для иронии, теперь уже моей? Конечно, мужчина