ветерком и девочками. Солидного пассажира должны были встретить. И он не ошибся.
Расталкивая возмущенных извозчиков, сквозь их нестройные ряды как ледокол "Ленин" среди байдарок и каноэ пробился сумрачного вида человек в черной кожаной куртке. Он подошел вплотную к дипломату и тихо сказал:
— Вы Николай Романович? Все в порядке, я от Тюрина. Можете называть меня Антоном. Я буду сопровождать вас до места.
Он предъявил удостоверение сотрудника ФСБ, после чего кивнул на стоящую поодаль черную волгу:
— Едем, нас ждут.
Солидный пассажир бросил взгляд на номера и убедился, что машина принадлежит его службе. Он сел на заднее сиденье и расслабился. Встретивший его человек сел рядом и хлопнул водителя по плечу:
— Давай, Сармат, гони!
В машине сопровождающий скинул куртку. Короткий рукав черной майки задрался и на левом плече обозначилась татуировка — весело оскаленный череп с крылышками и надпись: "ОШБОН-Кургай".
— Можете отдохнуть, считайте, что вы уже дома. Давайте ваш чемоданчик, — предложил он связному.
Тот в ответ лишь отрицательно покачал головой и продемонстрировал железную цепочку, соединяющую его запястье с ручкой кейса. После этого связник откинулся на спинку сиденья и как будто задремал. Чувствовалось, что последнее время он находился в сильном напряжении.
Неожиданно гость открыл глаза. Волга летела по великолепно отделанной кольцевой дороге.
— Скажите, Антон, разве мы едем не в Москву? — спросил гость.
— Нет, в Москву сейчас ехать опасно, — пояснил сопровождающий. — У Вагнера везде свои люди. Даже у нас. Буквально за несколько часов до вашего прилета нами разоблачен его человек, внедренный в наше управление.
— Я знаю, это полковник Спицын, — подтвердил гость. Это подтверждается документами, которые я везу. Так куда мы едем?
— Мы спрячем вас на нашей новой базе в Боженово. Там прекрасные дачи. Там вам будет удобнее встретиться с ребятами из "леса". Вы ведь работали в контакте с внешней разведкой?
— Да, они мне здорово помогли, — признался гость. — Особенно Рудаков в Нью-Йорке.
— Приехали, сворачивай, — велел водителю сопровождающий.
Машина притормозила и свернула на узкую дорогу, тесно обсаженную по обеим сторонам высокими старыми липами. Здесь машина остановилась.
— Прибыли. Дальше пешком, — сопровождающий полез из машины.
Гость вылез следом. Сопровождающий повел его мимо темного длинного барака. В лицо дипломату пахнуло тиной и сыростью.
— Мы идем к реке?
— Да, там мост, — кивнул провожатый.
По шуму воды дипломат определил, близость плотины. Они свернули за угол, и он понял, что не ошибся. Свет луны отражался в неподвижной глади водоема. На плотину падала черная тень от высокого штабеля прогулочных лодок, вытащенных на зиму из воды.
— Ну вот и пришли, — сопровождающий повернулся к связнику и ткнул его парализующим электрошокером. — Теперь можете называть меня просто Мясником.
* * *
— Сармат, помоги! — Мясник склонился над лежавшим на земле связником. — Сумку захвати!
Сармат подбежал, вынимая на ходу из кожаной сумки небольшой врачебный несессер. Он собрал шприц и наполнил его из большой ампулы.
— Держи его, засучи рукав. Слишком сильно ты его вырубил, — сделал он замечание Мяснику, но тот лишь отмахнулся.
Сармат медленно, сверяясь с секундной стрелкой на светящемся циферблате, ввел лекарство в вену связнику. После долгой паузы тот стал приходить в себя. Он открыл глаза и сделал попытку дернуться, но его удержали. Мышцы связника напряглись. Предупреждая его попытку вырваться, Мясник ударил его основанием ладони в лоб. Удар привел к неожиданным результатам. Вместо возбуждения пленник вдруг стал обмякать и прямо на глазах отключился.
— Блин, я же его слегка приложил!
— Дело не в этом, — сказал Сармат. — Это действие "сыворотки правды".
— А что ты ему вколол? Пентотал или скополамин?
— Десятипроцентный барбамил. Десять кубиков.
— Да ты что? — изумился Мясник. — Куда ж ты десять кубов загнал? Он теперь надолго отключится!
Сармат покачал головой:
— Ерунда, сейчас кофеина вколем.
— Поздно, он уже спит.
— Не бзди, сейчас разбудим. Свяжи его, только покрепче. Чтобы рыпнуться не мог.
Сармат говорил тоном начальника и Мяснику оставалось лишь повиноваться. Он принес из багажника толстую веревку и крепко стянул руки и ноги связника. Потом посмотрел на Сармата:
— Что ты теперь хочешь сделать?
— Сейчас вколю ему лошадиную дозу амфетамина. При пробуждении у него будет мощный выброс энергии и вся она сублимируется в словесный понос. Будет языком чесать — хрен остановишь.
— Откуда ты все знаешь? Ты что, был врачом?
— Зубным техником. А в детстве посещал кружок "Юный химик". Во видишь? Проснулся. Задергался! Диктофон врубай!
Спустя десять минут связник окончательно вырубился.
— Отстегни кейс, — Мясник снова обрел свое руководящее положение.
Сармат быстро справился с браслетом и отнес добычу и кассету с показаниями связника в машину. Когда он вернулся, Мясник уже разрезал связывавшую пленника веревку.
— Помоги, — сказал он.
Вдвоем они подхватили тело и потащили к возвышающемуся над плотиной высокому речному берегу. Здесь из глубокой пещеры вытекал ручей.
Вглубь горы уходил горизонтальный штрек, укрепленный гнилыми деревянными подпорками. Самые отчаяные смельчаки не рисковали проникать в пещеру далее десяти-двенадцати метров.
Сгибаясь в три погибели и матерясь, Мясник с Сарматом затащили бесчувственное тело метров на тридцать. Сармата невольно пробрала дрожь. Казалось, что он уже никогда не увидит звездного неба.
— Хорош, — сказал наконец Мясник. — Уходим.
— Мы оставим его здесь? — спросил Сармат.
— А ты бы хотел переть его и обратно?
С недоброй усмешкой Мясник извлек из-за пояса нож и наклонился к связнику.
— Посвети, — приказал он Сармату.
Тот понял, что если он сейчас выкажет слабость, Мясник оставит в пещере не один, а два трупа.
Он направил луч фонаря туда, куда велел ему Мясник и отвернулся.
Но внезапно взгляд его зацепился за маленький блестящий предмет. На шее Мясника на золотой цепочке болтался маленький золотой череп с крылышками — талисман, взятый убийцей у Волкодава.
— Ты что замер?
Из оцепенения Сармата вывел окрик Мясника. Пока тот мыл окровавленные руки и нож в ледядной воде ручья, Сармат ломал голову на предмет того, как ему вылезти из смертельной ловушки, в которой он оказался. И о том, сколько еще времени ему отпущено.
* * *
Генерал Лентулов и полковник Тюрин сидели в генеральском кабинете. Из всего освещения горела лишь массивная зеленая лампа. Она придавала лицам обоих мертвенный оттенок. Полковник Тюрин был и без того бледен. Его твердо сжатый рот превратился в узкую щель. Он взглянул на часы. Операцию можно считать полностью проваленной.
Полковник нажал кнопку связи.
— "Старик"- всем! Отвечать только тому, у кого есть информация по объекту или группе обеспечения!
— Докладывает сто восемнадцатый. Самолет объекта прилетел черыре часа назад. На таможне он не отмечен, вероятно прошел "зеленым коридором". Из аэропорта уехал на черной волге. Номерной знак…"
