Книга Водоворот судьбы. Платон и Дарья - Юрий Васянин

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97

чем. Торговцы наотрез отказывались отпускать товар без денег или под честное слово. Кобылинский с Панкратовым отсылали в Петроград телеграммы, еженедельные донесения и не получали никакого ответа. Заботы о солдатах и узниках легли на плечи Кобылинского. С этими мыслями он ложился спать и с ними же вставал.

Когда в Тобольске холодное осеннее небо низко прижалось к земле, а свинцовые тучи сыпали то дождем, то снегом, царской семье страшно наскучило долгое прозябание в губернаторском доме. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей и переживаний Романовы подолгу бродили по осеннему саду или уходили на задний двор смотреть на уток и кур. Дети могли часами качаться на качелях или наблюдать с балкона за свободными людьми. И хотя они стоически переносили в ссылке невыносимую скуку и бездействие, но их голоса стали все же звучать как-то безрадостно и грустно. Чтобы спастись от неминуемой скуки и одиночества Романовы старались занять себя чтением, постановкой английских или французских спектаклей, или игрой в любимый безик. Николай Александрович неустанно пилил дрова, убирал снег и привлекал к своей работе кого угодно. Александра Федоровна писала многочисленные письма, не забывая при этом даже мать раненого солдата, лечившегося в ее госпитале. Перечитывая, приходившие в их адрес письма они часто раздумывали о людях, которые им были дороги и близки.

Великие княжны вели дневники, читали книги, цесаревич увлеченно строил копии кораблей и играл в детские игры. В Сибири они продолжили обучение разным наукам, где в роли учителей выступали узники и привлеченные со стороны учителя.

Глубокой осенью в столице произошли события, которые круто изменили жизнь царской семьи. Утром седьмого ноября в Петрограде крейсер “Аврора” выстрелил из шестидюймового орудия, известив всему миру, что в России свершилась великая октябрьская революция. В этот же день в Смольном открылся II Всероссийский съезд Советов, который объявил о переходе всей власти Советам и о формировании Советского правительства во главе с В.И. Лениным. И с этого дня советская власть широкими шагами зашагала по всей территории России. Рабочие, солдаты и крестьяне решили вершить судьбу России без интеллигенции, без чиновников, без богатеев, без офицеров и без казаков, что в дальнейшем приведет к тяжелому кризису.

Великое историческое событие царская семья встретила с оправданной опаской.

— Что теперь будет с нами, Ники?

— Не переживай, Аликс, как-нибудь обойдется с божьей помощью.

— Ну что ж каждый сам рассчитывается за вольные или невольные ошибки.

— Все будет хорошо, что-нибудь придумается.

После осенней революции в адрес царской семьи начали поступать анонимные письма с угрозами и отвратительным содержанием.

— Что с тобой? — спросила однажды Аликс Ники. — Почему ты стал мрачным?

— Письмо прочитал поганое. Хочешь прочесть?

— Нет, сожги его в камине.

— Как хочешь.

Романов так сердито отшвырнул письмо, что оно как бумажный голубь взвилось к потолку, пролетело по всей комнате и свалилось за шкафом. Его сердце зашлось от внутреннего холодка.

— Ники, я недавно встречалась с зятем Григория Распутина Борисом Соловьевым.

— С чем он приехал к нам?

— Он поведал мне, что монархисты готовят наше освобождение.

— Я сильно сомневаюсь в этом, но попытка не пытка.

— Борис привез нам денежные средства от нашего друга сахарозаводчика.

— А вот это уже лучше, — с притворным удовольствием сказал Ники.

— Я выделила Борису Соловьеву драгоценности для успеха его предприятия. Ты ничего не имеешь против этого?

— Поступай, как ты знаешь.

Вскоре на Сибирь неприметно надвинулась настоящая зима с морозами и метелями. Она отрезала город от большой земли. В Тобольске начало поздно светать и рано темнеть. День и ночь, не переставая, сыпал белый, пушистый снег. Заметно похолодало, мир стал белым и неоглядным. Под бледным солнцем заискрились сугробы. Легкий морозец расписал окна губернаторского дома замысловатыми узорами. Реки и озера покрылись толстой коркой льда. Скованный морозом Тобол задремал, на реке образовались торосы. Солдаты с оружием в руках усердно месили ногами снег вдоль дощатого забора.

Как ни трудно было Романову в ссылке, но старался занять себя то одним, то другим делом. Зимой Ники расчищал дорожки от снега во дворе или в саду, а потом сидя в удобном кресле, щурясь от дневного света, читал иностранные журналы или русские газеты, разрешенные еще Временным правительством, и которые зимой стали поступать с перебоями. По газетам бывший царь следил за происходящими событиями в мире и стране. Из них же Ники узнавал много плохого о себе и своей жене. Ему было неприятно осознавать, что это же читает русский народ. Романов брезгливо швырял в сторону газеты и шумно негодовал на поклепы русских газет. Ники хорошо понимал, что ложь и неправда, напечатанные в периодической печати, на многие годы вперед поразят ум и сознание русских людей. Людям ведь не закажешь, что им говорить, а что нет. В то же время он утешал себя тем, что со временем история разберется с этими событиями и даст им правдивую оценку. Однако хорошо известно, что пока добрая слава на печи лежит, худая во всю силу вперед бежит. Что верно, то верно плохие вести всегда опережают добрые.

В один из искристых морозных дней слуга обрадовал Романова радостным известием.

— Николай Александрович, прибыл Сидней Гиббс!

Романов несколько секунд молчал, не зная, что сказать, а затем изумленно воскликнул:

— Как? Временное правительство запретило ему находиться с нами.

— Он уже здесь!

— Веди его сюда! — лучистые глаза Романова оживились и заблестели от радости.

Когда вошел улыбающийся Сидней Гиббс. Романов, бросив недочитанную книгу, кинулся ему навстречу. У растроганного встречей с Гиббсом государя глаза оживились необыкновенной радостью. Он встретил Сиднея с распростертыми объятиями как дорогого гостя. Романова удивила и очень взволновала неожиданная встреча. На его щеках проступил румянец, а в душе, как будто солнце воссияло. Расстроенный встречей Гиббс тоже едва не прослезился.

— Садись, рассказывай, что видел, что слышал?

Не отойдя от радости, Романов с неподдельным интересом начал расспрашивать Гиббса обо всех новостях в мире и в стране. Романов расспрашивал его, перебивая почти на каждом слове. Он буквально засыпал его вопросами. И в то же время с напряженным вниманием ловил каждое слово Гиббса. Государь был очень любезен с ним. Он очень обрадовался этой задушевной встрече. Романов принял Гиббса на редкость радушно. Так встречаются только два брата или два дорогих друг другу человека.

— Подайте нам чаю! — распорядился государь.

— А у вас все ль по-хорошему?

— Да ничего живем, — ответил государь и вдруг сделался тихим и безмолвным.

Когда на стол подали чай и печенье, за столом собралась вся семья. Снова послышался веселый говор и смех. Романовы шумно радовались, когда

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97