Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
и прочие детали. Интересно, что большинство предметов имеет символическое значение: белая лилия и прозрачный сосуд — это чистота Девы Марии, плоды, лежащие рядом, — знак искупления первородного греха; подсвечник символизирует мать, поддерживающую своё дитя.
Это соответствует средневековой традиции, где каждый предмет, включенный в изображение, имел символический, сакральный смысл. Однако здесь предметы переданы совершенно не по-средневековому. На этой картине хорошо видно, как в искусстве Северной Европы сплетаются старые и новые традиции. В «Благовещении» так же, как и в произведениях итальянского Проторенессанса, библейские события начинают происходить на земле, а не на небе.
Однако, не имея перед глазами памятников античности, жители Нидерландов, Германии и других стран не ориентировались на древнегреческую и римскую скульптуру с её правильными пропорциями. Они создавали своё искусство, оттолкнувшись от готических и местных традиций.
В частности, это касается подробной проработки деталей.
Внимание к деталям в такой степени не было свойственно итальянцам. Хотя венецианские мастера и наполняли мир своих картин предметами роскошного быта, они не передавали их столь тщательно. Италия была сосредоточена на человеке как высшем существе — это было продолжением античных идей. Философия северных стран базировалась на другом.
Мир и все его составляющие — люди, животные, рукотворные предметы — представляли одинаковую ценность, поэтому к каждому элементу в картине художник подходит одинаково и с той же скрупулёзностью прописывает фактуру кувшина, что и волосы на голове Богоматери.
Такие настроения в искусстве были порождением XIV века, когда популярным было религиозное движение «Новое благочестие».
Многие верующие призывали вернуться к религиозной чистоте первых христиан, общаться с богом напрямую, а не через посредство церкви, видеть божественное присутствие не только в храме и собранных там святынях, но и в каждом элементе бытия.
Поэтому для художника не было мелочей, не было важного и неважного — всё в равной степени имело для него значение. Это принципиально отличает северный подход от итальянского.
Это породило ещё одну характерную деталь в искусстве. Поскольку человек в северных странах не мыслился венцом творения, его редко идеализировали — наоборот, старались показать его таким, какой он есть.
Поэтому в живописи часто возникает тема человеческих пороков.
Иероним Босх
Одним из знаменитых мастеров, говоривших об этом в своих произведениях, был Иероним Босх. Он считается самым необычным и загадочным художником всех времён. Однако основные идеи его работ ясны: он изображает человеческие слабости и наказания, которые последуют за грехами.
Его ранняя работа «Извлечение камня глупости» изобличает человеческую доверчивость и невежество простаков. Босх использует распространённое народное поверье о том, что недуг можно вылечить, удалив из головы некие «камни глупости». Операцию проводит человек в монашеском одеянии с воронкой на голове, за сценой наблюдают монах и монахиня.
Смысл этой картины становится ясен, когда мы узнаём о символическом значении предметов, странно изображённых на картине. Перевёрнутая воронка означает шарлатанство, а книга, лежащая на голове монахини, — знак показной мудрости. «Камень», который обманщик извлекает из головы мужчины, больше похож на тюльпан — в Нидерландах он отождествлялся с золотом, его-то шарлатан и положит себе в карман.
Круглая форма картины — в итальянском понимании идеальная, выражающая божественное, бесконечное, совершенное — здесь лишь говорит о всеохватности порока глупости. Иносказательный смысл картины понятен.
Подобные сценки вполне могли бы рисовать и готические миниатюристы. Однако моделирование объёмов, знание воздушной перспективы и, главное, смелая авторская интерпретация актуального сюжета выносят произведение за рамки готики, делают его острой сатирой на глупцов, застрявших в средневековых предубеждениях и суевериях. Босх не только высмеивал пороки, но и напоминал об истинном знании и о том лучшем, что должно быть в человеке.
Мастерство этого художника высоко ценил его итальянский современник, Леонардо да Винчи. Безусловно, столь сложные картины с бесчисленным количеством персонажей, символов и мыслей мог создать только многое знающий и умеющий мастер.
Одна из достойных восхищения картин — триптих «Сад земных наслаждений». Это складной деревянный алтарь, левая створка которого представляет собой изображение Рая, правая — Ада, а между ними располагается «сад наслаждений».
При всей причудливости некоторых объектов на левой створке, главная мысль художника читается легко. Перед нами Господь, создавший первых людей и окружающий их рай, населённый существами, среди которых есть не вполне узнаваемые. Это разные земные твари, большинство из которых Босх не видел ни разу в жизни; жираф для него — такая же экзотика и фантастика, как единорог или другие нераспознаваемые представители фауны, показанные здесь.
Присматриваясь к животным, мы замечаем некоторые странности. Хотя эта сцена представляет Адама и Еву до момента грехопадения, а значит мир ещё совершенен и зла пока не существует, кошка уже держит в зубах мышь, а у птицы торчат из пасти лягушачьи лапы.
Художники севера часто ставили в своих произведениях вопрос, откуда взялись зло, насилие и пороки. Здесь Босх даёт один из возможных ответов — зло существовало ещё до того, как человек вкусил запретный плод. Развитие этой мысли мы видим и дальше. Принято считать, что Адам и Ева изображены в тот момент, когда Господь говорит им: «Плодитесь и размножайтесь». Из этого следует, что центральная часть триптиха — результат неправильного понимания человеком этих слов.
«Сад земных наслаждений» пестрит обнажёнными человеческими фигурами, которые не поражают реалистичностью, но картина завораживает причудливостью обстановки. Люди окружены странными объектами, среди которых узнаваемы ягоды, растения и некоторые животные. Большая часть объектов символизирует сладострастие — например, земляника, ежевика, рыба, устрица. Также здесь буквально передан смысл различных нидерландских поговорок, например, о том, что «стекло и счастье — самые хрупкие вещи на свете».
Превращать метафоры в чёткие образы, разрушая тем самым привычные представления о предмете, будут художники-сюрреалисты в середине XX века, и многие считают Босха первым сюрреалистом в живописи.
Центральную часть этого алтаря можно рассматривать очень долго, наблюдая различные формы греха прелюбодеяния и сладострастия, так смело изображённые Босхом. Однако стоит перевести глаза вправо, и мы увидим, что последует за этими грехами.
» Ад — логическое завершение разговора о человеческом несовершенстве. Он показан в подробностях, и рассматривать эту алтарную створку гораздо интереснее, чем изображение рая.
На протяжении всего средневековья об устройстве ада думали многие художники, поэты и философы, и результаты их размышлений об этом представляют больший интерес, чем картины райской жизни. Босх лишь продолжил эту линию и предложил свой вариант наказаний за сладострастие и прочие прегрешения.
Грешников мучают при помощи тех предметов, которые были в их жизни наслаждением: кости для
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
