Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
с поместьем тещи (а в высоту – так и вдвое больше), их встречали три женщины: впереди стояла, по всей видимости, экономка-домохозяйка, а позади ее подпирали две красавицы в нарядах горничных. Пока они изображали легкий книксен[10], любимая тетушка князя Агренева самостоятельно и при этом довольно-таки бодро покинула экипаж, первым же делом недовольно поджав губы – племянник опять отсутствовал! Повела головой, рассматривая свое пристанище на ближайшую неделю, немного подивилась тому факту, что багажа уже и не видно (правда, кто и как его выгружал, для нее осталось полнейшей загадкой), и нейтральным тоном поинтересовалась у господина Долгина:
– А где же сам Александр Яковлевич?
– К сожалению, он был вынужден немного задержаться в Берлине. Несколько очень важных деловых встреч и один не менее важный прием у господина Круппа… Но о вашем прибытии извещен и прибудет никак не позднее послезавтрашнего дня. Также он просил меня передать вам, что весьма сожалеет о том, что не смог встретить вас лично.
Упоминание о столице Второго рейха тут же смягчило суровое сердце стройной и совсем даже не старой сорокапятилетней помещицы. Раз ее мальчик ездит по Европам, значит, дела у него вполне хороши – такие путешествия требуют не только изрядного количества денег, но и некоторой, иногда очень даже немалой, толики здоровья. Прием – это тоже хорошо, полезные знакомства заводятся именно там. Решив так, Татьяна Львовна тут же сменила гнев на милость и позволила провести себя в дом, а затем и на второй этаж, в гостевые покои, где и удивилась в очередной раз. А началось все достаточно обыденно. С того, что она захотела привести себя в порядок после долгой дороги, и поинтересовалась наличием женской туалетной комнаты.
– Прошу за мной, ваше сиятельство.
Глядя на светловолосую горничную весьма приятных форм, помещица Лыкова озадаченно нахмурилась. С чего это ее записали в титулованное дворянство? Странно! Впрочем, это совсем не помешало ей проследовать за прислугой. По пути к ней ненадолго присоединилась дочка, шедшая по тем же делам с другой сопровождающей – вот только совсем в другую сторону. Как мимоходом пояснила все та же горничная по имени Наташа, в туалетную комнату для гостей.
– А меня, стало быть, в хозяйскую?
Вместо ответа девушка просто открыла перед ней дверь, предварительно звучно щелкнув чем-то на стене. Вспыхнул яркий свет новомодных электрических ламп, и Татьяна Львовна, сделав по инерции пару шагов, попала в настоящий рай для истомленного долгой дорогой путешественника. Точнее, путешественницы. Сколько всего интересного и притягательного было здесь для ее жадного взора! Светящийся всей своей полированной поверхностью сиреневый мрамор стен, по которому затейливой вязью змеились ярко-коричневые прожилки. Розовые и черные ромбики гранита на удивительно теплом полу. Неяркое свечение утопленных в стену плафонов, бросающих мягкие лучи света в бездонную серебристую глубину большого зеркала… Глубина эта, кстати, была далеко не пустая – скользнув в сторону по направляющим, зеркало открыло широкую нишу с изящными полочками, заполненными флакончиками с туалетной водой, плошками с жидким мылом и прочими многочисленными ароматическими радостями тела. Но все же самым интересным было не это. Отлитая из темно-золотистой бронзы, изрядно вместительная и очень красивая ванна – вот что занимало как центр далеко не маленькой комнаты, так и все внимание соскучившейся в дороге по ощущению чистоты гостье. Ванна эта была не каким-то там прямоугольным корытом, в котором только и можно что стоять, пока тебя поливают из кувшина. Нет, она являлась подлинным произведением искусства, настоящей купелью! Весьма солидных размеров и изысканно-плавных форм, невероятно уютная и удобная – даже пустая, она уже навевала сладкую истому и нетерпеливое предвкушение долгих и чрезвычайно приятных водных процедур. А уж когда купель наполнилась умеренно горячей водой, с тихим клекотом изливающейся из двух красиво изогнутых кранов!.. Ах! Последние остатки недовольства племянником незаметно растворились при виде всего этого великолепия, а единственное, что осталось, – так это сожаление. О том, что ужин она сегодня пропустит…
Спалось на новом месте просто замечательно. Так замечательно, что Татьяна Львовна даже позволила себе проспать и завтрак тоже, хотя в своем имении вставала чуть ли не с первыми петухами. Впрочем, достаточно скоро выяснилось, что ничего-то она и не проспала – в доме племянника трапезничали не по часам, а по желанию. Утолив легкий телесный голод, госпожа Лыкова тут же почувствовала голод духовный, под названием любопытство, – и вот его-то утолить было гораздо сложнее. Пришлось пройтись по этажам и даже заглянуть в подвал (тем более что он вполне годился еще на один этаж), и только после этого любопытство ненадолго утихло. Знакомясь с обстановкой и отделкой комнат, тетушка князя не переставала удивляться: как же бедно живет ее племянник! Словно бы и не аристократ, а какой-то купец второй гильдии. Минимум позолоты и лепнины, почти нет картин и акварелей, ковры и обивка стен подобраны не в тон к мебели, и вообще, во всем чувствовалось отсутствие твердой женской руки и правильного вкуса.
– Берлога холостяка!
Впрочем, кое-что одобрения заслуживало, явно выбиваясь из общего безлико-скромного стиля. Например, шикарнейшая библиотека. Столь солидное собрание книг, примерно треть которых были на иностранных языках, уже одним своим видом внушало уважение к своему хозяину. Толстенные тома по медицине, написанные на мертвой ныне латыни и вполне живых русском и английском, заметно разбавлялись трудами по химии. Особенно зачитанной выглядела книга за авторством господина Менделеева – кстати, на ней и дарственная надпись от автора обнаружилась, прямо на первой страничке. Географические атласы перемежались книгами по физике и электротехнике, фолианты по вопросам права соседствовали со справочниками по металлургии, а военные труды – с историческими. И все это богатство явно не простаивало без дела, а молчаливо свидетельствовало о широчайшем кругозоре и необычайном множестве интересов князя Агренева. Вторым местом, которое пришлось по душе сорокапятилетней помещице, был подвал. Не весь, конечно, а уютная баня в нем. Гладя на липовую обшивку стен в маленькой парилке и любуясь затейливым узором на бортике небольшой, зато теперь уже самой настоящей купели, Татьяна Львовна даже пожалела, что не сможет устроить нечто подобное у себя в имении. Как и туалетную комнату, наподобие той, что находилась на втором этаже, – все это стоило дорого, просто безумно дорого и было по карману действительно немногим. Таким, как князья Юсуповы, например, или Шереметевы, то есть признанным богачам, обладателям многомиллионных состояний.
Кстати, в некоторые комнаты (в частности, кабинет) она попасть так и не смогла, а предназначение других осталось непонятным – вроде большой светлой залы, уставленной странными приспособлениями. Например, толстая железная палка, на края которой прикрепили тяжеленные чугунные «блины»,
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
