навестил его могилу. Сказал с благодарностью несколько слов. За науку. За нежданное наследство. За пример стойкости и ума. Такой как он нашел бы общий язык с моей обычно неприветливой, строгой и крайне разборчивой бабушкой.
Падающий снег быстро превращал меня в сугроб. Я не переживал по этому поводу. Опыт уже есть. Подстилка, накидка, теплая одежда и термос с бульоном надежно защищали меня от холода. И я совсем не был против лишней маскировки. Мягко перевернувшись на живот, сумев не нарушить при этом лежащий на мне слой молодого пушистого снега, огляделся. Шагах в двухстах почти скрытый снегопадом вход в Бункер. А вокруг пустота. Даже кружащая небольшая стая червей куда-то скрылась, перестав оставлять вокруг меня извилистые борозды в снегу. Это меня и насторожило. Куда делись вездесущие и вечно голодные создания?
Пролежал неподвижно несколько минут. Хотел уже встать, когда увидел ЕГО.
По снегу брел покачивающийся нагой человек. Он медленно проходил шагах в двадцати от меня. Голова опущена на грудь. Стоящие дыбом волосы искрят. В просвечивающей насквозь груди видна решетка ребер и пульсирующее за ней яркой оранжевой искрой сердце. Под кожей бегут пылающие огнем вены, становящееся тусклее в конечностях. Этими же венами лицо превращено в искаженную горящую маску. Неизвестное страшилище рывком дернуло головой. Повело лицом по сторонам. Это позволило мне увидеть его глаза — показавшиеся просто черными угольками или провалами на пылающем лице.
Я инстинктивно вжался в снег, замер, сохраняя полную неподвижность. Все мои инстинкты орали во всю глотку — беги! Я предпочел затаиться. И заставил себя чуть опустить глаза, чтобы смотреть на него не прямым, а чуть смазанным взглядом — вдруг почувствует взгляд в упор.
Меня не заметили. Неизвестный… неизвестное существо… обогнуло холм и медленно свернуло, уходя прочь от Бункера. Я продолжал следить, отмечая в памяти каждую мельчайшую деталь.
Это старик.
Субтильное телосложение. Таз шире плеч, тонкие руки с узловатыми суставами. Впалый живот.
Безвольно отвисшая челюсть.
Длинные седые волосы. Щетина на щеках и подбородке. Кожа белая. Голова и плечи заметно искрят, отбрасывая снежинки прочь. Пах и ягодицы покрыты откалывающимся льдом. На ногах заметны длинные глубокие царапины.
Если не брать в расчет загадочное свечение, то я видел сутулого голого старика шагающего в снегах.
Но свечение…
Мистика — ее надо отбросить в первую очередь. Должно быть иное объяснение. Более разумное. Опирающееся на факты. Но как-то не идут на ум подходящие случаю факты.
Что за безумие я только что увидел?
Пульсирующий свет скрылся за торосами. Мигнул последний раз и пропал. Я остался неподвижен. Продолжил вжиматься в снег. И через минуту свет появился снова — неизвестный взобрался на торосы, зарницы полыхающих в стылом тумане молний осветили худющую фигуру. Замерев на гребне высокого тороса, старик оглядывался. Простоял так недолго. И неуклюже спрыгнул, исчезнув окончательно.
Я пролежал на холме еще не менее четверти часа. И на этот раз ощутил холод — но не от пробравшегося под накидку мороза. Это был холод страха, что едва не сковал мне сердце.
Мне срочно требовалось объяснение увиденного. Но я по-прежнему его не находил.
Зато отметил кое-что важное — спустя десять минут после исчезновения светящегося старика вернулась живность. Первыми появились одинокие огромные черви, больше похожие на удавов из-за своих размеров. Следом приползли стаи червей поменьше. Похоже, после достижения определенного возраста и размера, черви начинают предпочитать путешествовать соло. За червями явились медведи. Вдалеке медленно прополз настоящий гигант, легко сокрушающий торосы на своем пути. За ним ползло три медвежонка поменьше. Мамаша с детишками.
Встав, собрал пожитки, свернул, связал ремнями и забросил за спину. Выпил немного бульона. И начал спускаться, направляясь к глубоким бороздам оставленным прошедшим стариком. Добравшись до них, оглядел и разочаровано прищелкнул языком. Ничего интересного не обнаружил. А чего я ожидал? Оплавленного снега? Когтистых отпечатков? Наверное, что-то в этом роде. Но увидел только следы обычного человека, пробирающегося по рыхлому снегу без снегоступов или лыж.
Идя по следу, преодолел не меньше километра, цепко присматриваясь к каждой подозрительной цели и огибая разгребающих снег червей. Я шел не за стариком — наоборот удалялся от него. И вскоре извилистый изначально след выпрямился и прямой как струнка повел к стене из обломков упавших крестов. Старик пришел оттуда. Но ой сомневаюсь, что он выполз из рухнувшей тюремной камеры. Прежде, несомненно, он был одним из сидельцев. А вот что с ним случилось потом и чего он бродит по снежной пустоши… это уже загадка. И я бы многое отдал чтобы знать ответ на эту загадку.
Дальше по следу я не пошел. Слишком рискованно для такого новичка как я. Опыта набрался немало за прошедшие дни, но пока маловато для далеких походов. К тому же неподалеку недовольно ворчал отставший от семейства медвежонок, тщетно пытающийся преодолеть торос, не сообразив, что его можно обогнуть с помощью пролома что в паре шагов. Рогатины с собой не было. Но небольшое копьеце имелось. Им и воспользуюсь…
* * *
Таща тушу медвежонка к лестнице, столкнулся с парой знакомых стариков прервавших карточную игру. Приостановившись у их стола, облегченно выпрямился и спросил:
— Что-нибудь слышали про голых светящихся людей разгуливающих снаружи?
— И тебе эту байку рассказали? — рассмеялся Матвей.
— Или сам видел чего? — насторожился Федорович.
— Рассказали — коротко ответил я, легко солгав — Напугали перед выходом на охоту. Так все озирался…
— И кто же тебе голову ерундой забил? — вздохнул сокрушенно Матвей.
— Центровые небось? — догадался Федорович.
— В Центре — кивнул я — Ага. И так хорошо рассказали, что аж жутковато было… Ну как рассказали… просто упомянули — есть мол такое. Светятся, голые, бродят. Побольше не расскажете?
— Да байки это!
— Я и байкам рад буду. Чего не послушать хорошую байку?
— Да расскажем, конечно. Охотнику кто откажет? Мясо в Замок?
— Это — да — подтвердил я — Но и про Холл не забуду.
— Талонами возьмешь? Или спиртным?
Намек я понял легко. И понизив голос, ответил:
— Могу и спиртного прихватить. Нести?
— Давай! А с нас закуска! Ты сам-то пьешь?
— Редко. И не после охоты. Чаю выпью горячего.
— Сдавай мясо королям нашим — не смог не съехидничать Матвей — И возвращайся! Бутылочки хватит!
— Хватит — жадно сглотнул слюну Федорович — А за хибаркой твоей мы приглядывали!
— Спасибо — искренне поблагодарил я и снова налег на лямку.
Пригляд был важен. Я ведь в хижину и часть своего имущества перетащил. Например, те зашифрованные записи. Личные записи. Оставшиеся ценности. Так что пригляд был очень
