и зеленая блузка с ремнем. Посмертный шрам скрывал плотно обмотанный вокруг шеи шелковый платок.
Самая, что ни наесть, обычная и безобидная молодая пара. Но все же простая одежда не могла скрыть изящество в их движениях, величие во взгляде, и благородство, характерное больше для знатных особ прошлых веков, чем для людей нашего времени. Но об этом знали лишь мы; для простых людей это будет выглядеть результатом хорошего воспитания.
— Ну что, пошли? — спросила Мелори, когда мы вчетвером собрались у выхода.
Мы втроем кивнули. Но как только женщина дотронулась до дверной ручки, сзади нас раздался громкий голос.
— А меня, значит, ждать никто не будет, да?
Обернувшись на звук, мы увидели спускавшегося со второго этажа Рейна.
Его появление нас удивило, как и то, что сейчас парень был в довольно таки приподнятом настроении.
Он уже спустился к нам, а мы так и не нашли, что сказать и лишь удивленно хлопали глазами.
— Чего уставились?
— Ты хочешь пойти? — спросила Мелори.
— А почему бы и нет! — фыркнул Рейн и ухмыльнулся. — Давно была пора навестить свой старый дом. А тут как раз случай подвернулся! Так почему бы им не воспользоваться?
Брюнет хотел было открыть дверь, но его остановила рука Данте, опустившаяся на его плечо. Ухмылка слетела с губ Рейна. Но вместо нее лицо озарила спокойная и уверенная улыбка.
— Все в порядке, — сказал парень, не глядя на блондина. — У меня нет злых намерений. Я просто хочу встретиться со своим прошлым лицом к лицу.
Губы Данте дрогнули в еле заметной улыбке, и он убрал руку.
А в небе темные облака предвещали ливень…
Глава 6
Старое, крепкое каменное здание монастыря стояло возле леса, в восьмидесяти милях от Спрингса. Это расстояние мы преодолели на красном форде Мелори и Данте, который использовался для поездок по городу, или в ближайшие штаты..
Дождь барабанил по крыше и окнам машины всю дорогу, но как только мы остановились у монастыря, ливень приутих, тучи понемногу начали рассасываться, но солнце все еще было скрыто.
Выйдя из машины, я оглянулась. Монастырь находился в безлюдной местности, ближайший город — примерно в полутора милях от него. Это было довольно большое здание со светлыми черепичными крышами и побеленными стенами, успевшими изрядно потускнеть и облупиться. Крыло приюта находилось прямо позади монастыря. Широкий передний двор занимали две круглые грядки с мелкими цветами, несколько скамеек и один колодец, одиноко стоявший у уныло склоненной ивы. А всё здание и прилегающие к нему территории ограждал высокий кованый забор.
Общий вид был довольно мрачный, а серое небо и дождь лишь усиливали его.
«Так вот в каком месте вырос Рейн. Неудивительно, что у него такой характер. В подобном месте жизни не порадуешься», — думала я, когда мы все покинули машину и подошли к кованым воротам. На секунду я бросила незаметный взгляд на Рейна. Напряженный и нахмуренный, он стоял позади всех, сжав руки в кулаки, словно колебался: идти, или остаться здесь. Но когда к нему повернулась Мелори, парень постарался скрыть волнение, нацепив на лицо маску безразличия. Женщина беспокойно сжала губы, но ничего не сказала.
Вдруг ворота со скрипом открылись, заставив меня вздрогнуть, и к нам навстречу вышла средних лет женщина в костюме монахини. В руках у неё был потрепанный чёрный зонт, совершенно не укрывавший её от дождя. Женщина выглядела взволнованной, однако старалась удержать на лице вежливую улыбку.
— Прошу прощения за задержку! — громко воскликнула она, видно, подумав, что из-за шума дождя и ветра мы её не услышим. — Мы сейчас немного заняты и поэтому совершенно забыли, что ждем гостей! Ой, я же не поприветствовала вас! Здравствуйте. Можете звать меня сестра Джоанна. Вы мистер Клауэр и мисс Фонтес, если я не ошибаюсь?
Сестра Джоанна говорила быстро и возбужденно. Наверное, к ним не часто обращаются потенциальные родители.
Мелори улыбнулась и с ноткой неловкости в голосе (я не разобрала, притворно ли) ответила:
— Да. Мы по поводу усынов…
— Не нужно ничего говорить! — нетерпеливо перебила монахиня. — Обойдемся без формальностей. Мы все знаем, зачем вы здесь, и, думаю, вам не терпится приступить непосредственно к выполнению вашей цели. Да и что это я вас держу снаружи под таким дождём?! Быстрей внутрь!
— А… — попыталась вставить свое слово Мелори, слегка сбитая с толку таким оживлённым поведением сестры Джоанны, — с нами пришли и наши племянники…
— Отлично! Они пусть тоже идут! А теперь все быстрей под крышу!
Мелори и Данте, молча переглянувшись, зашагали вслед за уже успевшей вырваться вперед монахиней.
По пути я вновь оглянулась на Рейна, идущего рядом: теперь парень выглядел более расслабленным и даже почти улыбался.
— Сестра Джоанна, — тихо произнес он, дабы его не услышала монахиня. — Я помню ее. Всегда чем-то взволнована и взбудоражена. Она — одна из немногих, кто нормально к нам, приютникам, относился, хоть и была строгая. Меня она считала плохишом, ибо я часто прогуливал пения молитв, которые она так любила. Но в общем она не плохая.
— А ты не боишься, что она или кто-то другой тебя узнает? — шепотом спросила я, когда мы входили в монастырь.
Рейн пожал плечами.
— Когда я ушел, мне было семь. За то время я сильно изменился, так что вряд ли это возможно.
— Ну смотри.
Мы впятером пошли вслед за сестрой Джоанной по коридору в крыло приюта. Внутри здание не отличалось особым блеском, но хотя бы выглядело приветливей мрачного двора. Где-то издали слышались звуки молитвы, отдаваемые в голове легким покалыванием. Мимо нас то и дело в спешке пробегали монахини, а иногда и дети.
Свернув вправо, женщина остановилась у широкой двери и толчком рук отворила ее. Мы вошли в большую комнату, похожую на кабинет: стены тусклого голубого цвета, деревянный пол, слева — несколько книжных шкафов, прямо — ещё одна широкая дверь, деревянная низкая лавка и два высоких вазона, справа — письменный стол с двумя стульями. За столом сидела, погруженная в писанину, монахиня лет эдак шестидесяти. Она настолько была поглощена работой, что заметила нас лишь тогда, когда сестра Джоанна кратко кашлянула, привлекая её внимание.
— Мать-настоятельница, — произнесла сестра Джоанна и вежливо поклонилась, когда старая монахиня подняла голову. — Прибыли мистер Клауэр и миссис Фонтес.
Мать-настоятельница отложила бумаги на край стола и слегка хрипловатым голом произнесла:
— Спасибо, сестра Джоанна. Можете идти.
Монахиня возле нас ещё раз
