Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
– Кончай, Дашка! Завтра и переберешься в свой отель, а сегодня – к нам! И вообще, придумала тоже – отель! Как будто у нас жить негде! И Андрэ только рад будет! И Ванька! Ой, Дашк! Ванька так вырос – не узнаешь! Оставайся у нас, а?! Откажемся от отеля!
– Люда, ты неисправима! Нет и нет! Одно дело – заехать в гости, и совсем другое – жить больше недели. Не дай бог никому таких гостей! Сама не люблю и никому не доставляю неудобств. Да к тому же сидеть дома я не буду, у меня дела, как всегда. Ну, и очередное знакомство с Парижем, конечно! И его окрестностями... Буду рано уходить и поздно возвращаться. А еще собираюсь встретиться с кавалерами!
– Дашунь, а ты все одна?
– А я не знаю. Про Василия ты знаешь. Про то, как мы с ним пытались создать семью, – тоже. Что из этого вышло – лучше не рассказывать. Он и не привязан веревкой к забору, но далеко убежать не может.
– Ради детей не живут с нелюбимыми женщинами, Даш! Может, он не любит тебя?
– Любит. Я не сомневаюсь. И благодарна Богу за эту любовь. Мне кажется, так никто и никогда и никого не любил!
– Ну а ты?
– А я устала. Я наконец-то наелась своей свободы. Знаешь, во что она превратилась, моя свобода? В одиночество. Вот я и хотела бы с этим одиночеством покончить. Самое страшное, что я хочу это сделать только с ним, но... Ладно, Люд, хватит об этом, ладно? Если честно, я от Васи сбежала. Если бы у меня получилось что-то с кем-то, я бы тут осталась.
– В Париже? А впрочем, почему бы нет?! Что ты теряешь?
– Я? Я теряю, подруга, очень многое. И прежде всего – любовь. Знаешь, у нас с Васей все эти годы, каждый день, проведенный вместе, – праздник. Но год от года похмелье от этого праздника все более горькое. Вот поэтому я тут и с такими вот не очень веселыми мыслями, если, конечно, не считать работу.
* * *
Даша замолчала, глядя в окно. Знакомство с этим городом так и надо начинать – с первого шага от аэропорта «Шарль де Голль», потому что, сколько тут ни проведи времени, его все равно будет мало. Город-праздник, город-мечта, город-вдохновение. Трудно сказать, как у других народов, но для русских Париж всегда был чем-то особенным. Наверное, потому, что они больше сентиментальны, чем другие. Русская сентиментальность вообще не знает границ, и пограничные столбы для нее – не преграда.
«Увидеть Париж и умереть». Даша говорила иначе – «Увидеть Париж и... увидеть его еще раз!». Просто ей повезло. Она тут уже бывала. И не раз. Но город и во второй раз, и в третий, и... в общем, он волновал ее всякий раз.
Париж, чистый, умытый с раннего утра, был как новенький. Людмила здорово вела машину, и удача была с ними: они нигде не стояли в пробках. Их не было в этот ранний час. Впрочем, про пробки Даша подумала по инерции: в Петербурге они стали настоящим городским бедствием.
Квартира Люды и Андрея находилась не в центре города, а на окраине. Подруги поднялись на лифте на четвертый этаж, где их уже ждал Ванька Мурашов. Он катался на легко двигающейся на петлях двери в квартиру, вцепившись в ручки и поджав худенькие с шишковатыми коленками ножки, обутые в мохнатые тапочки.
– Даша! – заорал радостно Ванька, сорвался с двери и, подпрыгнув, повис на Дарье.
– Ой, Ванька, ты все такой же худенький! Кушаешь плохо, да?
– Нет! – гаркнул Ванька ей прямо в ухо. – Хорррошо! Но у меня не в коня корм!
– Это кто так говорит про тебя? Мама?
– Нет, папа! Он и про маму так говорит!
– Да, наш папа сам слон, так мы для него задохлики! Так, все, дорогие мои, скорее кофе пить!
В квартире их встретила симпатичная чернокожая барышня – няня Ваньки Мурашова.
– Знакомьтесь! Даша, это наша Орнела. Орнела, это моя русская подруга Дарья. – Вторую часть фразы Люда сказала по-французски.
Орнела мило улыбнулась, протянула Дашке ладошку, узенькую, как рыбка:
– Бонжур, Дарья!
Кофе из супермодной кофеварки плевался ароматными мелкими брызгами, наполняя кухонное пространство бесподобным запахом. Ванька дергал то Дашу, то Людмилу, и она от греха подальше выставила его в детскую, попросив Орнелу присмотреть за ним.
– Не боишься за такую экзотику в доме? – смеясь, спросила ее Даша, намекая на чернокожую няню. – Мурашов хоть и слон слоном, но устоять перед такой красотой...
– Боюсь? Боюсь! Но не показываю! Даша, семейная жизнь – это театр. Кручусь и играю порой, как стриптизерша у шеста, чтобы мужу не было скучно! Орнела – не единственная женщина в окружении моего слоноподобного. Одна надежда на то, что французские женщины требуют особого обхаживания, а Андрюха патологически ленив! А вообще-то, Дашка, с мужем мне повезло. Ну, да ты все знаешь.
Дашка знала. Роман Людмилы и Андрея развивался на ее глазах. Школьная любовь. Тот редкий случай, когда она не проходит вместе с последним школьным звонком.
В школе Даша стеснялась Андрея Мурашова. Так сложилось, что дружила Даша только с Людой. Не хотела навязывать свое общество никому, понимая, что со своими проблемами она мало кому интересна. И иногда ей казалось, что Андрей ревнует Людку к ней, потому что подруги проводили вместе все время и в школе и дома.
А с Людой у них не только фантики были. Люда жила с родителями в собственном доме на окраине их занюханного городка. В огороде за домом – колодец и баня, а еще избушка – прилепившийся к стене сарая одним боком маленький домик. Избушку эту на зависть всем девчонкам из их класса Людке построил отец.
Пока были совсем маленькими, играли там в куклы и фантики, а как стали постарше – появились и другие игры. Они называли это игрой «в дом», а у Дашки было свое название, понятное только ей одной – «уютие». Слово это она сама интуитивно придумала, от «уют», о котором она, к слову сказать, не имела никакого понятия. Наверное, просто слышала где-то, что если дом, то непременно уют. Ах, как мечтала она тогда хоть о каком-то малюсеньком уютии. Но у нее никогда не было своего угла, да и дома толком не было. И даже диван в их убогой норе был не совсем ее. Он был общим.
А у Люды и дом был, в котором они жили дружной семьей, и свой уголок, отделенный от общей комнаты шторой до пола, которую папа укрепил на толстой палке между стеной и шкафом. И был в том уголке свой диван, и тумбочка, и маленький столик у окна, за которым Дашина подруга делала уроки.
Но все это было таким незначительным по сравнению с избушкой на огороде! Там был свой вход – дверь с крючком, маленькое окошко, на котором Люда повесила симпатичную занавеску, столик, две скамейки, полка. Ну и игрушки разные. Игрушки скоро стали просто украшением домика – девчонки перестали играть в куклы. Но в избушке любили посидеть. Там без посторонних ушей можно было поделиться девчоночьими секретами.
А весной, когда Даша и Люда заканчивали девятый класс, отец отдал им в избушку старый проигрыватель. Агрегат был рабочим. Дашка приволокла из дома пластинки – целую коробку. Дома они давно уже были никому не нужны, проигрывать их было не на чем.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
