— Но они на меня так страшно смотрели…
— Кто? — удивилась Шура.
— Шестаков и следователь Томилин.
— Ха! Мало ли кто на кого как смотрит! — Шура легла грудью на стол и добавила тихим, серьезным голосом: — Знаешь, что я скажу? Из всего, что видишь, нужно убирать лишнее. Это только кажется, что кругом одни сложности, а в жизни все просто. И прямо. Сложности, они завсегда лишь запутывают попусту.
— Что запутывают попусту? — Соня с минуту смотрела в Шурины глаза, не в силах понять, о чем та говорит, а затем грустно улыбнулась: — Знаешь, Шура, я сегодня даже остатки ума и сообразительности растеряла. Ничего не понимаю…
Шура горделиво выпрямилась.
— Не ты одна не понимаешь, на меня многие жалуются! Даже начальник однажды сказал, что я умные вещи говорю, но дюже уж бестолково их излагаю, — Шура рассмеялась. — Давай-ка еще по чайку! А насчет сложностей вот что скажу. В жизни всегда все просто. Найдете самый простой мотив, найдете и преступника. Поверь мне, потом окажется, что самые простые улики на преступника выводили, а вы сложностями увлеклись, заговорами. Ни в каких таких долях и драгоценностях копаться не нужно. А вот в прошлом стоит покопаться. Почти все обиды, они из прошлого, выношенные. Даже если поначалу кажется, что убили сгоряча, в аффекте, то потом оказывается — во всем застарелая обида виновата.
— А ты откуда это знаешь? — удивилась Соня.
Шура снова рассмеялась. Громко, заливисто.
— Да я в местной колонии, что возле поселка Ягодного, уже десять лет поваром работаю. Чего только не наслушалась и не повидала! Все, что тебе сказала — опытом проверено. Ты позвони своему оперативнику — Шестакову. Он разберется, поможет.
— Нет! — Соня так резко отпрянула, что стул покачнулся. Соня едва удержала равновесие. — Нет, только не ему!
— Тогда другу своему позвони. Пусть он узнает, что о твоем побеге в милиции думают.
— Точно, я позвоню Костику! — Соня удивилась, как она сама не додумалась до такого простого выхода. Костик все узнает и поможет! — От тебя можно позвонить?
Шура молча встала и вышла из кухни. Вскоре она вернулась с телефоном.
Соня быстро набрала номер домашнего телефона Люси. Этот номер Соня не сможет забыть никогда, даже если очень захочет! Другие номера ей не вспомнить — телефон она потеряла, а записная книжка осталась на столе в офисе.
— Длинные гудки, — доложила Соня.
Разве могло быть иначе? Как она могла забыть, что Костик, наверняка, сейчас у Торопова, разговаривает с похитителем фишки «по-мужски».
— Ну что ж, — вздохнула Шура, — останешься, значит, у меня. Потом перезвонишь.
Соня смотрела на Шуру растеряно, а в трубке все гудело, гудело… как вдруг:
— Алло! — голос Костика звучал взволнованно.
— Костя, как хорошо, что ты дома! — голос Сони задрожал. — Я наделала столько глупостей, я не знаю, что делать, я…
— Соня?! Солнышко, ты где? Что случилось?
— Костик, я…
Соня заплакала. Шура выхватила трубку из ее рук.
— Подъезжайте на улицу Хмельницкого, дом четыре. Ждите возле третьего подъезда, — деловито сказала она и вернула трубку Соне.
— Соня, кто с тобой? Ты где?
— Костик, подъезжай, — только и смогла ответить Соня, а затем нажала на сброс.
— Ну, вот и умничка, — приободрила ее Шура.
— Шура, а зачем ты Косте другой номер дома сказала?
— На всякий случай. Выйдешь на улицу и посмотришь издалека, можно к машине подходить или нет. Завсегда нужно подстраховываться. Теперь тебя следует приодеть. Пойдем, пороемся в шкафу, твоя одежда никуда не годится.
Шура встала, взяла Соню за руку и повела за собой.
Спустя десять минут Соня оглядывала себя в зеркало. В длинном трикотажном платье могло поместиться три Сони, но Шуру это не смутило. Она удовлетворенно кивнула и достала из шкафа тонкий кожаный ремешок, опоясала им Соню, поправила складки.
— Ну вот, — довольно сказала Шура, — неплохо получилось. Все лучше, чем в грязном ходить. А твои вещички я постираю, после заберешь. Заодно и повод будет в гости ко мне заглянуть, рассказать, чем дело кончилось.
Соня повертелась у зеркала.
— Неплохо…
— Иди уже, — улыбнулась Шура, — твой заждался, поди.
— Да никакой он не мой! — стушевалась Соня.
— Ага, я слышала.
Шура улыбнулась и лукаво подмигнула.
Глава 10
Под юрисдикцией любви
Соня вышла во двор и сразу увидела Костю. Он сидел в машине и курил, не сводя взгляд с третьего подъезда соседнего дома. Соня улыбнулась — последствия Шуриной конспирации. Соня подошла к машине и заглянула в окно со стороны пассажира:
— Привет!
Костик вздрогнул.
— Солнышко мое, как ты прошла? Я не заметил…
Соня решила не раскрывать тайну Шуриной подстраховки, лишь загадочно улыбнулась и села в машину.
— Костик, увези меня куда-нибудь подальше, чтобы никто не нашел…
— Та-ак, — Костя повернулся и оглядел Соню, — похоже, все серьезно. Что на тебе надето?
— Платье. Подруга дала.
— Подруга? — изумился Костя и принялся еще усерднее оглядывать Соню. — Что за подруга?
— Костик, мне не до расспросов сейчас. Поехали, а?
Костя открыл рот, намереваясь что-то еще спросить, но передумал и махнул рукой:
— Ладно, поедем туда, где нас никто не найдет.
Машина рванула с места. Соня откинулась на спинку сиденья. Из открытого окна дул в лицо теплый ветер, Костя включил магнитолу, и салон наполнил мелодичный гитарный перебор. Armik.
— Костя, медальон Ольги Тиль — тайник для кокаина. А сам медальон каким-то непостижимым образом оказался в моей сумке. После того, как ты меня бросил… Не возражай, ты меня бросил! Я пошла в наш офис, там меня застали Томилин и Шестаков с открытым медальоном в руках, — выпалила Соня, вздохнула и продолжила после небольшой паузы: — Я испугалась и убежала. Теперь полиция думает, что это я пыталась отравить Кононова!
Костик молчал. Слишком долго.
— Кость, ты меня слышишь?
— Я думаю, — ответил он, глядя на дорогу.
— О чем?
— О том, что нужно заехать в магазин. Хомяк на даче почти не бывает, в холодильнике наверняка пусто.
— Какой хомяк? Какой холодильник?! — Соня резко развернулась на сидении и задела коленкой рычаг коробки передач. Ты слышал, что я тебе рассказала? Меня обвинят в попытке убийства!
— Тише, солнышко, тише, — Костик горячей, влажной ладонью отодвинул Сонину ногу и переключил скорость. — Хомяк — это Игорь Болдырев, мой друг. Мы едем к нему на дачу. Ключ у меня есть.
