пока сбегай по маленькому поручению.
На лице послушника отразилась целая гамма глубоко запрятанных чувств. Молодняком, таким, как этот юноша, помыкали все, кому не лень. Что поделать, «послушник» - от «послушание». То есть каждый, становясь послушником, давал клятву слушаться старших. А я был старше и не только летами, но и по званию.
- Слушаю, пра.
- Отлично. Так вот, на, держи ключ от моей кельи. Там под столом мешок. Сложи в него все, что найдешь на полках – книги, письменные принадлежности, прочее… Из-под подушки на кровати достанешь смену белья, переложишь ею хрупкие предметы. Не забудь сапоги, которые под кроватью. И все это принеси сюда, к привратницкой. Брат-привратник, - я повысил голос, чтобы меня услышали, - присмотрит за вещами до моего возвращения… Ах, да. Там на столе несколько книг. Их надо отнести в монастырскую библиотеку. Справишься?
- Постараюсь, - кивнул тот. Ну да, я отправил его за вещами. А что? Начинается очередной учебный год, и в монастыре я буду появляться хорошо, если раз в седмицу, на обязательное недельное* богослужение. Все остальное время мне придется дневать и ночевать в Институте… если, конечно, не случится чего-нибудь неординарного, что заставит меня прервать учебный процесс и сорваться с места.
(*Неделя – седьмой, последний день седмицы.)
Да, надеюсь, что это {уже} не произошло.
Недоброе предчувствие заставило меня ускорить шаги. Хотелось или нет, но неприятные новости лучше узнавать заранее – чтобы успеть дать им отпор.
В апартаментах отца-настоятеля мне приходилось уже бывать несколько раз, и я сразу прошел во внутреннюю комнату, миновав переднюю и трапезную. Отсюда выходили две двери – в спальню отца-настоятеля и его рабочий кабинет.
- Пра? – окликнул, переступив высокий порог.
- Кто там?
- Брат Груви…
- Згаш? Проходи…
Голос доносился из спальни. Недоброе предчувствие заставило поспешить.
Мой бывший наставник полулежал на постели, опираясь на высокую подушку. Поверх одеяла лежали тонкие руки, покоясь на небольшой черной книжице с символом веры на обложке. Сборник молитв. Неужели пра пытался примириться с неизбежным и найти утешение в молитве? Его бледное лицо, неестественно блестящие глаза говорили сами за себя. Не говоря уж о том, что пра Михарь выглядел… старым. Его черты, фигура, явственная седина в длинных, до плеч, редких седых волосах. Он всегда казался мне энергичным и деятельным, неподвластным возрасту и недугам. И вот лежит…
Чисто машинально я несколькими энергичными пассами размял пальцы.
- Что вы собираетесь делать, Згаш? Исцелять?
- Простите, - я встряхнул кистями, сбрасывая напряжение. До меня только что дошло, что я собирался сделать. Особым указом мне запрещалось заниматься целительством. Это было одним из условий моего освобождения. – Я просто…
- Вы просто хотели проверить состояние моей ауры, не так ли, Згаш? – пра подмигнул, на секунду становясь прежним.
- Да. Ауры… состояние ауры, - я подошел, осторожно простер руку, но сосредоточиться и разглядеть ее нити не мог. – Ауры состояние… Что случилось, пра?
- Ничего особенного. Брат-лекарь у меня уже был. Обычное переутомление. В моем возрасте это нормально. Мне еще повезло, несмотря на…
Он усмехнулся, и я вспомнил, что мой наставник был немного старше покойного короля. Совсем немного, на каких-то три года и… сколько там месяцев?
- У вас тоже был удар? – подробности о смерти монарха широкой публике не сообщались, но у меня были свои источники информации, в лице ректора Института.
- Тоже? Нет. У меня – обычное переутомление. Перетрудился малость.
- Э-э…
- Пришлось тряхнуть стариной и попытаться исцелить одну… заблудшую душу, - пра посмотрел на свои руки так, словно кисти с тонкими пальцами больше ему не принадлежали. – Но случай оказался слишком серьезный.
- Э-э…
- Не угадали, Згаш. Хотя, по итогам… Я хочу вас кое о чем предупредить.
- Если ко мне придут с просьбой «занять достойное место», вы знаете, что я скажу, - перебил я.
- Опять мимо, - он покачал головой. – И прекратите меня перебивать, как мальчишка. Дело может оказаться серьезнее, чем вам кажется. И смерть Болекрута Пятого – всего лишь одно звено в цепи.
На сей раз я только кивнул. Короли {никогда} не умирают просто так. Всякий раз их смерть означает большие перемены.
- Вы в курсе о слухах, которые доходят до столицы? Должны быть в курсе…а если нет, я дам вам полномочия. С некоторых пор все донесения о странных и необъяснимых фактах стекаются сюда. Я всеми силами старался сделать так, чтобы о них знало как можно меньше народа. Чтобы не допустить брожения умов и… не ускорить, так сказать, процесс. Вы же знаете, что такое разум толпы.
- Общественное мнение…
- Да. И толпа может управлять королями… если ее повернуть в нужную сторону. А этого нам делать не следует. Так вот, о слухах…
- Я кое-что слышал, - поспешил ответить. – Южная война… и граф Мас мне писал. На границе Гнезновского воеводства… неспокойно.
В позапрошлом году Анджелин Мас, мой названный брат, отправил в Гнезновское воеводство своего старшего сына в качестве наместника. Да, мальчишке всего семнадцать лет. И ничего удивительного, что граф боялся за судьбу сына. Но именно поэтому я был в курсе некоторых событий.
- Отлично. В таком случае, то, что вы прочтете, не должно вас сильно шокировать. Я отдал распоряжение открыть для вас документорий.
Ого! Это что-то новое. Документорием назывался особый отдел в библиотеке, где хранились секретные документы, а также протоколы допросов. Лишь трое имели туда доступ – брат-библиотекарь, надзиравший за сохранностью ценных бумаг, брат-переписчик, который занимался непосредственно оформлением их и сам настоятель, который принимал решение о том, какие документы стоит хранить тут, а какие можно извлечь. Он же следил за работой брата-переписчика – чтобы тот не позволял себе лишнего любопытства. Ибо знание тоже может быть оружием. Но чтобы в святая святых библиотеки допустили четвертого человека? Почему? Не потому ли, что настала пора заменить кого-то из этих троих?
- Нет, Згаш, - видимо, эмоции были написаны у меня на лице. – Дело не в том, что я все-таки не отказался от мысли видеть вас своим преемником. Дело в том… в общем, вы прочтете все сами. И, я надеюсь, сделаете свои выводы. Большего я доверить вам пока не могу. Ступайте. Вот вам ключ!
Не скажу, что
