- Отлично. – Обрадовался мой спутник. – Ведите.
- Что доставили? Какой журналист? – Прошипела я, идя по коридору.
- Я тебе потом все объясню. – Слава обхватил меня за плечи и буквально поволок в нужном направлении.
- Вот здесь. Раньше здесь архив был, но его удалось перенести в другое здание. – Крис в предвкушении потерла ладони и открыла дверь. – Ну вот, обживайтесь.
Кожевин фактически внес меня в кабинет и закрыл дверь перед носом Кристины.
- Что здесь происходит? – Взвилась я, не обращая внимания на интерьер.
- Это твоя новая мастерская. – Слава развернул меня и указал рукой. – Вот твой стол и недоделанная работа.
Я обвела глазами помещение. Действительно, мой стол. И еще два стола, один с лупой. И инструменты на полочках.
- А это? – Я кивнула на вторую часть мастерской.
- Это мое рабочее место. – Он подошел к занавешенному холсту и сорвал ткань. Передо мной появилась картина. Точнее, ее половина, напечатанная прямо на холсте. Вторая часть холста была совершенно чистой.
- Ты-ы работать тут собрался? – Недоверчиво спросила его.
- Конечно. Я же обещал с тебя глаз не спускать. – Радостно сообщил он.
- И как ты уговорил Евгения? – Проворчала.
Нет, я себе точно что-нибудь поврежу в организме, если буду работать под неусыпным оком Кожевина без успокоительного.
- Сегодня приедет московский журналист и напишет о том, что я работаю именно в этой галерее. Пиар такой. Они снимут мастерскую и напишут статейку. Мне не жалко пару раз улыбнуться, если это позволит быть рядом с тобой. – Пожал он плечами.
Я печально посмотрела на половину тигра, которого собрался дорисовывать Слава. Наверное, он именно за ним крался, чтобы половину полосатой морды нарисовать, когда границу нарушил.
- Подожди. – Спохватилась. – Но ведь здесь и моя мастерская теперь.
Слава напрягся. Видимо считал, что все пройдет без сучка….
- Ну…, тебе тоже придется поулыбаться. Заодно представлю тебя мировому сообществу. – Чуть расслабившись сообщил он.
- Что? – Ужаснулась я. – В заляпанном пятнами фартуке и в таком… затрапезном виде? – Нет, зря он лекарство выбросил. В помойке рыться из-за этого, конечно, не тянуло, но лекарство выписывалось только по рецепту.
- Ну почему же…. Ты всегда прекрасно выглядишь. – Принялся оправдываться он. - Да и журнал не самый популярный. Дай бог в десятку по стране входит. – Отмахнулся он.
- Кожевин! – Я сама подпрыгнула от своего рыка.
- Что? – Он невинно похлопал ресницами. – Люди должны знать мою женщину.
- Я не твоя женщина! – Выпалила и ринулась на выход.
Сейчас найду Женю и устрою ему такой пиар-выход из-за печки, что любая цыганочка покажется пошлостью из бурлеска. Услышав позади себя шаги, я даже не притормозила. Ну и пусть преследует. Это никого не спасет.
- Женя! – Ворвалась я в кабинет шефа, где он… обжимался с довольной Кристиной.
Девушка со вздохом отлипла от своего благоверного и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
- Ты чего сегодня не в духе? – Евгений недовольно посмотрел на Славу, стоящего за моей спиной.
- Я не в духе? Что там за пиар-акция с моим участием? Я хоть на что-то давала свое согласие? – Завелась я.
- Нет, но ты сотрудник галереи и одной из твоих обязанностей идет поддержание имиджа….
- Мне уволиться? – Вкрадчиво поинтересовалась я.
- Вечно у тебя крайности. – Проворчал шеф. – Нет, тебе не нужно увольняться. Фотограф приедет после обеда, и он не будет снимать твое рабочее место. Довольна? – Кажется, я вывела Женю из себя.
- Довольна! – Подтвердила я и, гордо выпрямив спину, покинула кабинет.
Слава задержался на пару секунд, чтобы перекинуться с этим нехорошим человеком парой слов. Догнал он меня уже на подходе к мастерской.
- Зря ты так с ним. Он же о благополучии своих работников печется. Пока галерея популярна, они будут получать приличную зарплату. – Кожевин попытался надавить на жалость.
Я устало повернулась к нему.
- Не за мой счет. За счет моей работы – пожалуйста. А вот за счет моей личной жизни не надо. – Покачала я головой и побрела на рабочее место.
Как и в прошлый раз в присутствии Славы работать оказалось легко. Он не лез ко мне со всякими умностями, да и вообще не доставал. Я иногда отвлекалась от работы и краем глаза следила за его передвижениями и манипуляциями с красками. Один раз попалась, напоровшись на его взгляд. Смутилась.
- Не переживай, я тоже на тебя все время смотрю. – Кажется, Кожевина было ничем не пробрать. Толстокожий, как бронежилет из носорога.
- Я и не смотрю. Один раз только. – Пробормотала себе под нос и тут же услышала тихий смех.
- Все. Обед. - Уловила краем сознания, когда по уши была в гипсе.
- Мгм, - кивнула, не расслышав.
- Диин, - вновь вторгся в мое сознание голос Славы. – Ты издеваешься, или действительно не слышишь?
- Да-да. – Согласилась и принялась за исправление носа.
- И штамп в паспорте завтра поставят. – Уловила через минуту.
Это меня пробрало. Я вскинула голову, едва не запоров всю работу.
- Какой штамп? – Не поняла.
- А какой хочешь. Могу любой организовать. – Весело заявил этот несносный мужчина. – Если мы опоздаем на обед, то тебе еще и придется со мной фотографироваться.
- Я не хочу. – Выпалила автоматически.
- Тогда собирайся и идем в кафе. – Кожевин был непреклонен.
Я почему-то поверила, что он меня заставит светить физиономией перед объективом фотоаппарата, а потому быстро сбросила перчатки и фартук и отправилась отмываться к ближайшей раковине (в любой мастерской она есть). На все у меня ушло не больше пяти минут.
Обедали мы действительно в ближайшем кафе. Кожевин же машину не взял. Да и я не хотела по ресторанам сегодня шататься. И без этого проблем хватает.
- Слушай. – Припомнила я. – А ведь ты же сам хорошо фотографируешь. Сфотографировал бы мастерскую самостоятельно. – Предложила.
- Понимаешь, в чем проблема…. Снять-то я могу. Даже себя. Но вот статью писать – это вообще не мое. – Рассмеялся он.
- Отправил бы в издательство фотографии. – Пожала я плечами.
- Угу. А текст пусть сами придумывают. – Он вытянул руку и поймал мои пальцы в свою ладонь. – Дин, не переживай. Приедет человек, часик побудет в мастерской и отчалит. Никаких проблем.
Я вытянула свою руку из его захвата и схватила вилку, чтобы руки занять.
- И все же, зачем вы хотели, чтобы он меня фотографировал. – Никак не могла понять я. – Да и в качестве кого бы я была на снимках?
