богатство и власть у него уже и так имелись с рождения, — он выше всего ставил не
свои личные интересы, а интересы своего сюзерена, которому и служил много лет
верой и правдой. Он не плел интриг и никогда не скрывал свои истинные чувства,
мысли и намерения от приближенных.
Готфрид был храбрым воином и умелым командиром на поле боя, но по природе
своей не был он ни мстителен, ни жесток. Казни, изредка все же совершавшиеся по
его приказанию, всегда оказывались для него мерой тяжелой и вынужденной. Он не
относился к тем «рыцарям», которые бросаются на свою жертву только тогда, когда
она полностью попадает под их власть. Он смело шел в бой и действовал всегда
открыто, но ловко и стремительно, и, как правило, добивался своей цели, часто
побеждая противников, превосходящих числом и силой, хотя, ведя военные действия
скорее порывисто, нежели планомерно, даром великого стратега он не обладал.
Прирожденная щедрость Готфрида позволяла ему иметь верных друзей и
преданных людей у себя на службе. Ничто не могло отвлечь этого человека от
строгого исполнения взятых им на себя обязанностей рыцарского служения. Ибо он
очень серьезно относился к своей рыцарской клятве и долгу. Он не любил пустые
развлечения, был скромен с женщинами, не особенно интересовала его даже охота —
любимейшая забава знатных сеньоров.
Готфрид всегда старался понять окружающих людей, к какому бы слою общества
они ни принадлежали. Он не был ни высокомерен, ни заносчив и судил о людях более
по делам их, нежели по происхождению. Обычно, он умел выбирать надежных
соратников и редко в них ошибался, но иногда Готфрид все же слишком опрометчиво
полагался на прямодушие и честность других, попадая, порой в расставленные
врагами сети интриг.
Красивый мужчина, широкоплечий, стройный и высокого роста, похожий на
мать голубым цветом глаз и золотистым отливом волос, и унаследовавший, как
говорили, благородные черты лица своего предка Карла Великого, в личной своей
жизни герцог нижнелотарингский был глубоко несчастен. Первая его жена, Маргарита
Баварская, которую он любил безумно, и с которой прожил шесть счастливых лет,
пала жертвой чумы. Но от первого брака Бог не послал ему детей, и через три года
после смерти первой жены Готфрид женился на Эльзе Бременской. Но через полтора
года после свадьбы она умерла во время родов. С тех пор устроить личную жизнь
Готфрид более не решался.
В самом начале своей военной карьеры Готфрид едва не пал под
натиском врагов. Желая отомстить за то, что он, тогда еще совсем юноша, вместе со
своим дядей не примкнул к саксонскому мятежу, а поддержал законного своего
сюзерена, императора Генриха-четвертого, несколько мятежных немецких баронов
Саксонии выступили войной против Нижней Лотарингии. Предводители этих
мятежников собрали многочисленное войско и осадили замок Бульон. Но Готфрид и
его дядя не испугались их и под стенами своего замка дали врагам решительное
сражение. В тот день, прямо на поле боя, дядя посвятил Готфрида в рыцари.
Лотарингцы сражались отчаянно. Силы были не равными, и исход битвы чуть не
погубил юного маркграфа антверпенского. Но, когда положение уже казалось совсем
безвыходным, неожиданно пришел на помощь сам император.
На всю жизнь Готфрид запомнил то страшное поле боя, усеянное трупами
лотарингских и саксонских рыцарей и простых кнехтов. Их окружили. Вражеская
стрела, пущенная из арбалета с близкого расстояния, пробила доспехи его дяди, и он
умер на руках Готфрида. Тогда семнадцатилетний мальчик собрал вокруг себя всех
рыцарей, оставшихся от лотарингского войска и повел их в последнюю безнадежную
атаку на стену, ощетинившейся длинными копьями панцирной пехоты саксонских
баронов, с единственной целью — погибнуть достойно. И в тот самый момент, когда
гибель казалась Готфриду уже неизбежной, из леса в тылу врагов затрубили боевые
рога, и из чащи вышли имперские отряды, обратив противника в бегство. А во главе
войска в золоченом шлеме и со сверкающим на солнце высоко поднятым мечом в
правой руке, верхом на огромном белом коне, перед юным Готфридом предстал сам
император Генрих. И саксонцы бежали перед ним в ужасе. Сквозь эту беспорядочно
бегущую толпу, бросающую оружие, император подъехал к Готфриду и по-отечески
обнял его. Саксонский мятеж был разгромлен. За ту помощь в труднейший момент
жизни Готфрид был искренне признателен своему сюзерену. Поэтому, когда вскоре
вспыхнула война Генриха с папой римским, Готфрид ни секунды не колебался на чью
сторону встать. И долгие годы длилась эта война, в которой главными врагами
Генриха-четвертого выступали папа Григорий-седьмой, маркграфиня тосканская
Матильда, мятежные правители немецкого юга и итальянского севера.
Папа римский Григорий-седьмой всю свою жизнь боролся с обмирщением
церкви: с симонией, с назначением епископов и священников светскими властями за
мзду и с нарушением канонических правил. Он требовал строгого запрещения
духовенству вступать в брак, что, как он заявлял, ведет к созданию «духовных
династий» и к растаскиванию церковного имущества.
Готфриду же казалось, что этот жадный папа борется не столько за духовное
преображение церкви, а, как и все другие высокопоставленные «духовные лица»,
известные ему, в первую очередь жаждет власти и безразденого права распоряжаться
церковными богатствами, что, конечно же, не могло вызвать у Готфрида никаких
симпатий. В подтверждение этого предположения говорило хотя бы то, что раньше, не
будучи еще папой римским, вышедший из монастырской братии клюнийских
бенедиктинцев, Гильдебранд занимал должность казначея при папском дворе.
В конце концов, после долгих лет препирательств папы с Генрихом-четвертым из-
за права назначать епископов и архиепископов, в 1076 году, в Вормсе, император
