Прочитав письмо, Астор застыл, держа листок в руке. Он был потрясен до такой степени, что впервые не знал, как ему поступить. Прежде столь очевидные и логичные вещи, как возвращение в Зэодор и заключение помолвки с девушкой, которую выберут для него родители, теперь казались ему неправильными. Конечно, родители действовали из лучших побуждений, но почему они не спросили его? Астор ничего не имел против работы в казначействе. Она была намного перспективнее той, что он надеялся получить в министерстве науки и культуры, но помолвка... Все должно было произойти слишком быстро, буквально через три недели. Что он скажет Кэт? Особенно о помолвке. Астор схватился руками за голову. В таком состоянии его и застала Катрин.
Улыбаясь, девушка вошла в комнату и остановилась на пороге, увидев Астора. Ее взгляд упал на исписанный листок.
— Ты получил письмо?
— Да. — Астор тяжело вздохнул, не скрывая своей озабоченности.
Катрин заволновалась. У Астора было растерянное лицо, она решила, что в письме содержатся печальные новости. Не решаясь задать вопрос, девушка подошла и осторожно положила Астору руку на плечо. Он накрыл ее своей ладонью и тихо произнес:
— Я получил письмо от отца.
— Что-то случилось? — голос девушки задрожал от волнения.
Астор протянул ей письмо. Катрин прочла и молча вернула ему листок.
— Что скажешь? — он потянул ее вниз, заставляя сесть на соседний стул.
— Хорошие новости. Поздравляю.
Катрин сидела ровно, опустив глаза. Равнодушная и холодная. Голос прозвучал так спокойно, словно ее ни капли не взволновало то, что она прочла. Астор ощутил такую сильную боль в груди, словно его ударили. В глазах потемнело. Стараясь говорить также спокойно и равнодушно, Астор произнес:
— С чем поздравляешь? С работой или помолвкой?
— И с тем, и с другим, — тихо ответила девушка.
Обида огненным смерчем пронеслась по телу. Сердце замерло, став куском льда. Весь во власти столь противоречивых эмоций, Астор со злостью произнес:
— Прекрасно! Нет, просто замечательно! Девушка, которая еще вчера говорила, что любит меня, сегодня радуется моей предстоящей помолвке с другой! Такое поведение не может не восхищать. —Астор побледнел, но не от страха, а от обиды. — А еще это доказывает, что все девушки лгуньи!
Глаза Катрин наполнились слезами. Нижняя губа задрожала. Астор не замечал ее страданий. Он спешил разоблачить обманщицу:
— Выходит, я тебе безразличен? Что ж, раз так, я не буду ждать еще три недели, а уже завтра утром отправлюсь в Зэодор. Может быть, моя невеста, как ее... — он взял в руку письмо, — Софи Зиммерман, окажется не такой лицемеркой, как ты!
По щеке Катрин медленно потекла слеза. Она опустила глаза. Астор смотрел на нее, не испытывая жалости. Злые, обидные слова потоком лились с его губ.
— Впрочем, ты не останешься в одиночестве! К твоим услугам будет Ален Фурнье. Твой благородный рыцарь, к тому же еще и колдун! Я уверен, мой отъезд доставит радость вам обоим. Так что можешь пойти и сказать об этом своему ухажёру!
Выплеснув злобу, Астор встал и стал засовывать в конверт письмо, которое никак не хотело туда помещаться.
— А если. — еле слышно прошептала Катрин. Юноша обернулся, — .если я попрошу тебя не уезжать, ты останешься?
Катрин смотрела на него, не вытирая текущих по щекам слез. При виде ее заплаканного лица, рук, нервно теребящих платье, Астор очнулся. Боль в душе стала утихать, сменяясь жалостью к девушке. Он понял, что просто выместил на ней свою злость на родителей, решивших за него его будущую судьбу. Испугавшись своего поступка, ругая себя последними словами, он бросился к Катрин, которая стояла, держась рукой за спинку стула и прижал девушку к груди. До него донеслось тихое бессвязное бормотание:
— Я ведь никто.. .Даже не Катрин Леманн. Я не могу требовать от тебя пожертвовать ради меня своей карьерой и жизнью. А если бы и могла, никогда не стала бы этого делать, — и девушка, наконец, перестала сдерживать себя и разрыдалась.
Астор гладил Кэт по мягким волосам, целовал в соленые и мокрые от слез щеки и шептал:
— Прости. Я такой глупый. Решил, что не нужен тебе. Ты отреагировала на письмо так спокойно, в то время, как я пришел в ужас, узнав о помолвке.
— Это не так, Астор, не так.— Катрин попыталась спрятать на груди юноши свое заплаканное лицо. — Я так испугалась, что больше никогда не увижу тебя. Но я ведь не могу. Не должна.
— Я не поеду в Зэодор. Сейчас сяду и напишу отцу письмо. Я останусь с тобой и Каспаром, пока вы не получите дипломы об окончании академии. А потом мы втроем вернемся домой.
— Но что на это скажет твой отец?
Астор не хотел больше ничего слушать. Приподняв мокрое от слез лицо Катрин, он стал целовать ее. Девушка замерла на секунду, а потом ответила так искренне и с таким чувством, что Астор понял, что, если он сейчас не остановится и не прервет поцелуй, его страсть вырвется наружу, а желание, которое он так старательно сдерживал, станет очевидным.
— Принесешь мне бумагу и печать? Они лежат в тумбочке, в ящике. А я пока подумаю над текстом письма, — с трудом оторвавшись от ее губ, прошептал юноша.
Катрин кивнула и с улыбкой на губах направилась в дальний угол комнаты. Астор рухнул на стул, тяжело дыша и пытаясь справиться с эмоциями. Как же он сможет обручиться с другой, если все его мысли занимает только Катрин?
Прошло несколько минут. Буря в душе успокоилась. Он стал обдумывать свой ответ родителям. Взглянув на чернильный прибор, стоящий на столе, он вспомнил, что попросил девушку принести бумагу и удивился, почему она до сих пор не вернулась. Недоумевая, что могло произойти, Астор встал и направился в дальний угол комнаты. Кэт стояла к нему спиной и не шевелилась.
— Что случилось? — взволнованно спросил юноша. И тут Катрин обернулась. Она держала в руках открытую коробку с камнями. Каждый покоился в своем углублении и был подписан.
— Что это, Астор?
Он замер, а потом нехотя ответил:
— Ты знаешь, что это.
— Выходит...— девушка продолжала прижимать к груди коробку, — выходит... ты прибыл в Лафар не просто учиться. Тебя послали с. заданием.
— Ты права, — Астор опустил глаза. Катрин по праву считалась лучшей студенткой курса. Собрать все звенья в одну логическую цепочку для нее было не сложно.
— Теперь я понимаю. — она все еще держала коробку открытой, — почему ты перед праздником спрашивал о чертах характера студентов Азуле. И куда уходил вечерами из общежития, мне тоже ясно.
Астор пересилил себя и взглянул на Катрин. Она была так обескуражена, так взволнована, что говорила шепотом. Во всей ее позе чувствовалось напряжение.
— Но как, Астор? Как ты это сделал? У тебя ведь нет прибора!
