Книга В долине солнца - Энди Дэвидсон

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78

Заправка. Отделение почты из шлакоблоков. По улицам сновали старые уродливые машины, точно существа, одрябшие от воздействия солнца. Тревис завел свой «Форд» на стоянке перед продуктовым магазином «Бережливый Дэн». Посидел немного в кабине с работающим двигателем, наблюдая за входящими и выходящими покупателями и прикидывая, как чудно́ он, наверное, выглядит со своими повязками и в шляпе. Он положил руку на карман рубашки, в котором лежало тридцать долларов. Снял правую перчатку – на солнечном свете его новая бледная плоть стала покрываться красными волдырями. И еще он был уверен, что услышал шипение. Поэтому надел перчатку обратно.

Войдя в магазин, он взял тележку – скорее, чтобы опираться на нее при ходьбе, чем чтобы наполнить продуктами. У тележки было расшатанное колесо, и она так пронзительно скрипела, что несколько женщин в рядах с овощами, хлопьями и консервированными помидорами косо на него посмотрели, когда он прошел мимо них со своим завернутым лицом. Он положил в свою тележку коробку моющего порошка и три бутыли дистиллированной воды. Потом уставился на воду на несколько секунд и поставил ее обратно. Нашел бинты, марлевые прокладки. Крем с алоэ вера. Прокатил тележку в глубину магазина и увидел девушку в джинсах и переднике, которая устанавливала ценники на кукурузу со сливками в конце ряда. За ней располагался мясной прилавок. Тревис толкнул тележку в этот ряд. Девушка встала из-за своей пирамиды банок, опустила этикет-пистолет и проследила за ним взглядом, пока он проходил мимо. Потом спросила ему вслед:

– Вам нужна помощь, сэр?

Но Тревис не отозвался.

Он встал перед мясным прилавком и уставился на свежие шматы красной мраморной говядины. Почувствовал тот же зуд в зубах, что и при виде Гаскин, когда она ходила у себя по дому. Нервы, связывавшие зубы с челюстью, стало покалывать.

За прилавком стояло двое мужчин – один постарше, другой помоложе. Оба в белых фартуках и белых же бумажных колпаках с названием магазина. Младший был латиноамериканцем, с глазами размером с блюдца. На бейдже у него было написано: «ДЖИММИ». Старшего – он был крупный и полный, с дружелюбным, мудрым лицом – звали Рон.

– Я могу вам помочь, сэр? – спросил он.

У Тревиса потекли слюнки. Он чувствовал, что на ткани, где полоска от его рубашки закрывала рот, расползалось темное влажное пятно.

– Господи, – проговорил Джимми.

– Не будь так груб, сынок.

– Я тебе не сынок, Рональд, – ответил Джимми.

Тревис закачался, совсем слегка, но теперь сквозь джинсы у него на бедре просачивалась кровь: следы от укусов снова вскрылись и стали кровоточить.

– Сэр, похоже, у вас неприятности, – спросил Рон, на этот раз громче.

Но Тревис оторвал взгляд от мяса только тогда, когда пожилой мужчина обошел прилавок и, осторожно взяв его за руку, сказал:

– Сэр, у вас кровь идет.

Тревис перевел взгляд со старика на свое бедро, затем на Джимми, который с отвисшей от ужаса челюстью пялился на него из-за прилавка. Тревис отдернул руку и сделал шаг назад, развернулся, но, споткнувшись о собственные ботинки, рухнул в пирамиду из кукурузы со сливками.

Банки разлетелись по проходу.

Девушка с пистолетом ахнула и прижалась спиной к полке с сушеными бобами и рисом.

Тревис выбежал из магазина, оставив тележку с продуктами.

Той ночью Ридер сидел на складном алюминиевом стуле в задней части дома, сразу за тем местом, где каменное патио встречалось с газоном, поросшим эремохлоей. Он сидел и крутил сигареты из небольшого кожаного кисета и курил, посылая серебристые кольца к оранжевому небу. Кольца эти растворялись, и на их место тут же следовали новые. Сверху тянулись электрические провода. Временами Ридер, как ему чудилось, слышал, будто они что-то себе напевают. В нескольких кварталах к югу, далеко за сосновым забором, что ограждал его участок в этом уютном районе обсаженных вязами и кленами газонов, медленно, с низким грохотом, проехал поезд. Ридер курил и слушал его. Он думал о мертвых девушках и о мужчине, который их убил. Думал о буквах: Т, Р, Е.

Он услышал, как мягко открылась и закрылась сетчатая дверь, как зашипела пивная банка. Улыбнулся, когда холодная жесть коснулась его плеча. Он дотронулся до нее – и до руки, которая ее держала.

– Какой-то ты потасканный, – сказала ему жена и уселась на стул рядом с ним и открыла себе пиво. Она была в длинной красной юбке и такой же кофте, босые темные ступни касались камней патио. Красивые ступни его жены, его любимой Константины.

– Я всегда потасканный, Конни, милая, – отозвался он. – Разве ты не замечала?

– Но в последнее время особенно, – сказала она.

Он отпил из своей банки. Когда оторвал ее от губ, там уже не осталось и половины.

– Хорошее, да? – спросила она, отпивая свое.

– Мой отец, – сказал он, – думал, что пиво и задний двор, где можно его выпить, две из трех лучших вещей, на которые только может надеяться мужчина.

– А что третье? – спросила она.

– Чтобы этот задний двор был в Техасе.

– Ты делаешь меня счастливой, старичок. После всех этих лет все еще делаешь меня счастливой.

– И я этому рад, – сказал он.

– Мой отец хотел, чтобы я вышла за хозяина ранчо, как ты знаешь.

– Знаю.

– За богатого гринго. Terrateniente[14].

– А ты не хотела? – улыбнулся Ридер. Он указал рукой с банкой пива на небольшую лужайку за их похожим на ранчо домом, на дуб в дальнем углу. – Все это было бы твоим, сеньорита. Eres una mujer rica y hermosa. ¿Qué más se puede desear?[15]

– Nada[16]. – Она улыбнулась.

Он почувствовал, как у него полегчало на душе, пусть и немного.

– Nada más del mundo[17], – сказала она.

Он дождался, пока ее улыбка сойдет с губ и она почти допьет свое пиво, а потом сказал:

– Нас кое к чему подвязали. Кое-чему… – он замешкал, – что меня печалит, – проговорил он наконец. Прислушался к молчанию жены и пожалел, что выбрал именно это слово – «печалит». Лучше бы вообще ничего не говорил, лучше бы молчал, и тогда ему не пришлось бы рассказывать что-либо еще.

– Там девушка, – вздохнул он. – Вернее, три девушки. Третью мы нашли позавчера.

– Они мертвы? – спросила она.

– Как Цезарь.

– Сколько им?

– Под тридцать, – сказал он. – Я все думаю…

Он снова отпил – наконец его банка опустела.

– Еще одну? – спросил он.

Она пристально на него посмотрела, будто искала взглядом остатки силы воли, которые в нем еще сохранились. «Что-то слишком тихо», – подумал он. Спустя мгновение она встала и сходила за пивом.

– Спасибо.

Он

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78