Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
Скажу вам, что заведующий на то и заведующий, чтобы концентрироваться на главном. Это известное всем правило, в том числе и главному врачу.
– Я прошу вас вести Веденеева лично.
Я сделала лицо стервы, холод, высокомерие и черствость. Лицо Седельцова неожиданно стало плаксивым.
– Я вас прошу, Анечка, – просительно залепетал он.
Анечка! Что за фамильярность? Меня только родители так называют и Игорь. Даже Димитрий не рыпается.
Седельцов смотрел на меня глазами побитой собаки. Я махнула рукой, бросив ему кость.
– Я его осмотрю.
– Я с вами! – обрадовался маленький человек.
Веденеева курирует Рябченко. Щенок побледнел, увидев Седельцова. Тот бросил на него быстрый взгляд.
– Не слишком ли молод? – громко, без стеснения, спросил меня он.
Рябченко покраснел с головы до ног. У него даже кисти стали красными. Его унизили прилюдно.
– Нет, – кратко ответила я.
Маленький щенок благодарно лизнул мне руки.
Я выслушала невразумительные жалобы муниципального больного. Я изучила его историю болезни и результаты исследований. Осмотрела Веденеева с головы до ног, оставив узким специалистам только урологию и проктологию. Им тоже нужен свой хлеб. На первый взгляд Веденеев здоров как бык. Что его к нам занесло? Вздумал отдохнуть за государственный счет? Или наехали СМИ и правоохранительные органы? Третьего не дано.
– Полежите, полечитесь, – рекомендовал главный врач.
Без заискивания. Он тоже держит мину. Или знает больше, чем я. Но не третье, которого не дано. Это точно.
– С радостью, – Веденеев захихикал мелким, рассыпчатым смехом. – С такой красивой девушкой я бы здесь и состарился.
– Среди персонала нет девушек и юношей! – ответила я муниципальной амебе. – Они медработники, что значит средний пол. И для медработника больные – тоже пол. Средний!
Не позволю лапать моих медсестер и щипать их за задницы. Мне надоели их жалобы. Есть бедные дурочки, которые идут на это в туманном облаке мечты о лучшей жизни. Когда туман рассеивается, они рыдают все ночное дежурство, мешая лечебному процессу. Опытные медсестры сразу обращаются ко мне, и мне приходится ставить на место зарвавшуюся мелочь. Мелочь – это фурункул с гонором вместо гноя. Таких надо своевременно выдавливать, чтобы фурункул не превратился в абсцесс, флегмону и дальше по нарастающей. Хотя как врач я не советую выдавливать фурункулы самостоятельно, можно заработать сепсис. Идите к профессионалам. В жизни, а не в медицине профессионал – это ваш собственный мозг. Если мозга нет, придется жить с сепсисом и умереть от него.
Трое мужчин проводили меня голодными взглядами, даже Рябченко, хотя у щенка на губах еще молоко не обсохло. Что они ко мне все привязались? Я что, медом намазана? Я знаю красивых женщин, у которых нет ни одного мужчины. Одинокие красивые женщины не могут элементарно познакомиться. Как-то я шла по улице и не глядя подняла руку, чтобы поймать частника; возле меня остановился Димитрий. Просто так. Я до сих пор с ним. И не могу отвязаться. Господи! Ну что они ко мне пристали?
Я оглядела себя в зеркало. Две руки, две ноги, голова – одна штука. Все как у всех. Повертела головой из стороны в сторону. Умная голова, между прочим. Может быть, все дело в розе ветров?
Как я соскучилась по Игорю! Сил никаких нет! Как дожить до встречи? Кто мне поможет?
Боженька! Помоги мне, пожалуйста! Я что хочешь для тебя сделаю! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Что тебе стоит? Ну, что?!
– Возьмите платок.
Я подняла голову, возле моего стола стоял Рябченко.
– У вас дверь была приоткрыта.
Я молча взяла его платок и вытерла лицо. Я выла как собака. Вслух!
– У вас все в порядке?
– Все. Идите.
Рябченко стоял у моего стола, как преданный пес.
– Ноги в руки! И идите! – заорала я. – И не лезьте не в свое дело! В следующий раз закрывайте дверь с другой стороны!
Я уронила лицо в ладони. Как работать? Я совершенно расклеилась.
* * *
Я в постели Димитрия. Мне страшно снова стать грязной парией. Страшно так, что мое тело в холодном поту с головы до ног.
– Убери руку. Пожалуйста, – попросила я как нормальный человек.
Он убрал руку, меня отпустило.
Что со мной не так, спрашиваю я себя все время. Может, я действительно инфантил? Единственный ребенок из хорошей, полной семьи, где родители любят друг друга и любят собственного ребенка. Любят чересчур. Сдувают пылинки, решают за него все вопросы. Мне пришлось сбежать от их опеки в отдельную квартиру.
Точно. Чрезмерная родительская опека – корень инфантилизма и предсказуемых трудностей в будущем. Я умею постоять за себя. Я научилась защищаться от людей, но защитить себя от собственной безалаберности в голове не в состоянии. У меня кособокий мозг. С одной стороны – острый, профессиональный ум, с другой – полная каша в голове. Родительская опека отбила мне одно полушарие мозга тяжелым прикладом – так же, как условные единицы отбили одно полушарие у клонов. Если объединить два уцелевших полушария, мое и Димитрия, может получиться нормально функционирующий организм. А вдруг жизнь отбила у нас одно и то же полушарие? Получается гомункул. Господи! Что за ерунда лезет мне в голову?
Соседний гомункул тяжко вздохнул. Не спит. Надо узнать мнение со стороны. Всегда требуется мнение внешнего эксперта. Собрать консилиум, как говорится.
– Я правда дура?
– Круглая, – подтвердил гомункул по имени Димитрий.
Всех клонов буду теперь звать гомункулами! Для людей с одним действующим полушарием мозга это самая подходящая дефиниция.
Я закрыла глаза и велела себе спать. Мое уцелевшее полушарие спать не желало. Ему мешал внешний раздражитель по имени Димитрий. А вдруг Димитрий прав? Может, я действительно инфантил? Ерунда! Просто выбилась из привычной колеи. Свернула на другую дорогу, где нет ни одного знакомого дорожного знака, и заплутала. Что из этого следует? То, что я бедная дурочка! Неумение жить без дорожной карты есть типичный симптом инфантилизма. Как же мне быть? Блуждать между трех сосен? Кричать «ау», или «караул», или «спасите мою душу»? Получается, это у меня три капли мозга. Черт-те что!
– У меня в голове сплошная ахинея, – ни с того ни с сего пожаловалась я.
– Может, это мне в тебе и нравится.
– Ты что? Хороший человек?
– Не очень. У меня есть пистолет. Будешь изменять, я тебя убью.
– Не сможешь!
– Тебя смогу, – спокойно сказал он.
Узколобый мерзавец! Может, капнуть органам правопорядка, что у него пистолет? А вдруг у него есть разрешение? Или на пистолеты не дают разрешения? Надо залезть в Инет и порыться в Уголовном кодексе. Все же хорошо, что есть Инет.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
