Книга Закат на Босфоре - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Усики он то приклеит, то сорвет, и шляпы тожеменяет, – усмехнулся Борис. – Утром был в котелке, а потом наделтакой… пирожок. Скоро до чалмы дойдет!
– Вы напрасно смеетесь! Где вы его видели?
– У отеля видел, потом вечером – когда Анджелу в«Грезу» провожал… Один Бог знает, как мне надоели ее песенки!
– Это ваше личное дело, – сухо заметилГорецкий, – служба есть служба, она никогда не бывает приятной.
– Ну… – замялся Борис, – я бы так не сказал.И еще я того типа заметил сегодня днем, когда хотел в госпиталь зайти, –Петра навестить да сестре немного денег передать.
– Надеюсь, в госпиталь вы после этого не пошли?
– Разумеется, не пошел, за кого вы меня принимаете,Аркадий Петрович, право слово! Чтоб я еще сестру родную подставлял под удар!Только Варвару так и не повидал, а она небось волнуется – куда это я подевался?
– К Варваре Андреевне я уже посылал Саенко.
Саенко был верным ординарцем полковника Горецкого, которыйпоследовал за ним в Константинополь. Он обладал удивительным качеством везде ив любой ситуации чувствовать себя как дома, быстро освоился за границей и легкодоговаривался о любом деле с турками, хотя языка не знал.
– А вы уверены, что этот подозрительный тип непроследил вас до моего дома?
– Я был осторожен, сумел уйти от него на Пери – тамтакое столпотворение, сами знаете.
– Гм, но все же, Борис Андреевич, надо нам с вамименять тактику. Слежка говорит о том, что вами заинтересовались. Вашапрелестная пассия несомненно рассказала о вас своей подруге. А то, что послали бездарноготипа, так это, во-первых, с их стороны предварительная прикидка, а во-вторых,они же не знают, что вы выполняли многие мои поручения и научились определятьслежку.
– И еще многому другому, необходимому в нашей с вамипрофессии, – вздохнул Борис.
– Все же, голубчик, нашим вечерним беседам пришелконец, – твердо проговорил полковник. – Как я ни стараюсь выглядетьнезаметно, думаю, что компетентным людям известны мои связи с англичанами. Такчто если нас с вами увидят вместе – вся операция полетит в тартарары.
– Значит, как раньше, в Феодосии – через Саенко?
– Нет, тут Саенко не подходит. Если вы сумеетезаинтересовать соратников Гюзели по-настоящему, то слежку за вами будут вестипрофессионально, так что каждый ваш шаг будет на виду. Вы не должны до поры довремени вызывать у них ни малейших подозрений. Придется нам общаться при помощипочтового ящика. Каждый вечер вы будете составлять краткое донесение иоставлять его в ресторане у Луиджи – он предупрежден, так что всегда будетпринимать у вас плату сам, таким образом вы сможете передать ему донесениенезаметно.
– Да, но мои ежедневные посещения Луиджи тоже способнывызвать подозрения! Правда, я могу, конечно, послать коридорного или лакея,если хорошо заплатить ему…
– Боже вас упаси! – Горецкий даже вскочил скресла, в котором сидел, рассеянно посасывая нераскуренную трубку. – Делов том, что гостиничная и домашняя челядь кишит чернокожими различныхнациональностей. В основном это арабы – алжирцы, марокканцы, жители Египта, атакже негры и метисы всех мастей. И все эти чернокожие только друг с другомпо-настоящему откровенны и только своему брату расскажут всю правду. А белыйчеловек должен сразу же отказаться от всякой попытки завоевать их доверие.Именно поэтому здесь я не могу использовать в полной мере способности иобщительность Саенки. Вы же помните, как ловко ему удавалось получатьинформацию и вообще входить в доверие к простым людям там, в России? Здесь – нето, да и языка он не знает. Конечно, теперь, когда в Константинополь хлынулпоток русских беженцев, возможно, и появится в отелях русская прислуга, но покадо этого далеко.
Помните, Борис Андреевич, что «золотой ключ», имеющиймагическое действие повсюду, здесь, на Востоке, вовсе не обладает такимсвойством. Иной пройдоха – коридорный, естественно мусульманин, и денежки у васс удовольствием возьмет, а поручение не выполнит. А вам поклянется, что всесделал как надо. Это же у них просто доблестью считается – обмануть иноверца!
Иное дело – прислуга в европейских отелях, – в голосеГорецкого послышались мечтательные нотки, и Борис понял, что полковник сноваударился в воспоминания. – Швейцары и лакеи в отелях Парижа, Брюсселя,Монте-Карло и других городов говорят на нескольких языках, обладаютнаблюдательностью и острым умом. Они мастера в искусстве отгадывать разныенезнакомые им вещи и еще больше преуспели в умении держать язык за зубами. Но,обладая известным умением, можно заставить их проболтаться. Только не взяткой.Прислуга в крупных отелях слишком уважает себя и к тому же держится за место.Избави вас Бог, Борис Андреевич, использовать такие грубые приемы, как подкуп.Вы не узнаете ничего серьезного. Обращайтесь к ним с уважением и тогда вполнеможете ожидать от них помощи.
Борис хотел было прервать полковника, сказав, что онинаходятся в Константинополе, и что в наше смутное время может так случиться,что ему, Борису, никак не понадобится знание психологии европейской прислугихотя бы потому, что он может не попасть в Париж или в Монте-Карло. Но онсдержал первый порыв, поглядел на Горецкого и улыбнулся. Снова на носуполковника сидело пенсне, и он выглядел добрым профессором. Борис в который разпоразился такой метаморфозе.
Он прислушался к себе и отметил, что пространные лекцииГорецкого, произносимые им менторским тоном и, как он считал раньше, унижающиеего, Бориса, достоинство, больше не вызывают раздражения. Вообще Борис сталгораздо спокойнее здесь, в Константинополе. Исчезли надрыв и приступыбессильного бешенства. Все в прошлом, Горецкий прав: они потеряли Россиюнавсегда. Только иностранцы могут думать, что большевики не удержатся у власти.Русские, воевавшие с красными, твердо уверены: если уж не удалось победитьСоветы с оружием в руках, то все кончено. Так просто большевики власть неотдадут, а немногочисленные бунты утопят в крови.
Профессорский сын, человек мягкий и интеллигентный, Борисдолго не мог найти себя в революции. Два года понадобилось ему для того, чтобырешиться перейти непосредственно к борьбе с красными. И за последующие два годана фронте из характера Бориса исчезла былая мягкость, война выжгла его изнутри.
Зато теперь к нему пришла зрелость. Слишком много пережитобыло за предыдущие годы, в душе он чувствует себя старше и мудрее своих лет.Огрубевший в боях и походах, здесь, отъевшись и одевшись в приличный костюм, онвспомнил все уроки приличных манер, преподанные ему в свое время матерью.
Полковник Горецкий перехватил улыбку Бориса и смутился:
– Простите, голубчик, снова я увлекся. Старость,наверное, все на воспоминания тянет…
И поскольку Борис не стал разуверять полковника, тот совсемрасстроился и сухо закончил:
– Стало быть, если не сможете побывать в ресторанеЛуиджи, то оставляйте донесение в парикмахерской мосье Лиможа. Садитесь всегдав кресло, крайнее справа, и засовывайте незаметно бумажку между подлокотником исобственно сиденьем. Ни у кого не возникнет подозрения, что человек посещаетпарикмахерскую каждое утро. Мишель, так зовут парикмахера, работает наангличан, а владелец ресторана Луиджи – лично на меня. То есть он не работает,а делает мне любезность. Так что предпочтительнее общаться через Луиджи.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Закат на Босфоре - Наталья Александрова», после закрытия браузера.